Чужая невеста (СИ) - Богатова Властелина. Страница 23

– Ещё, Лориан, – потребовал, шипя сквозь зубы, вынуждая смотреть на него.

– Ты просто… – Лориан запнулась, когда увидела его искажённое яростью и мукой лицо, вовсе не то, что она ожидала увидеть, и не знала, как расценивать это, как угрозу или…

– Остановишься, когда я скажу. Смотри на меня и лижи.

Лориан сглотнула. Всё же возненавидит его всей душой за эту грубость, за то, что он вынуждает делать то, что она не хочет делать. Но тогда почему она не пытается вырваться, почему молчит, терпит, чего ждёт? Рох, обхватив свободной рукой свой толстый член, ударил влажной от собственного сока головкой по губам, вынуждая Лориан распахнуть их шире. Лориан судорожно облизала губы, прикрыв веки, насмелившись, всё же провела языком по рельефу бордовых вен, по жёсткому ребру ствола, поднимаясь вверх, к выемке до самой вершины, слизывая проступившие капли желания Роха. Потом провела языком вокруг основания головки по складкам и вновь вернулась к влажной канавке. И не верила, что это делает она, что она ласкает его так, слыша его глубокое частое дыхание.

– Прикоснись, – новый приказ прервал Лориан, она отстранилась, видя, как налитая плоть вовсе стала бордовой, невозможно горячей.

Лориан дрожала в страхе, сердце билось всё быстрее, и всё плыло кругом, она обессилена этим новым неизвестным ей чувством. Чего он добивается от неё? Чем это всё обернётся? Лориан твердила себе, что его нужно опасаться, но не могла справиться с накатывающими волнами жара и, возбуждением, что вынуждало её тело трепетать в близости этого мужчины, этой силы опасной, неуёмной, пламенной… Лориан закусила губы. Да, это было возбуждение.

Рох схватил её за запястье, сжал и направил к паху. Его член вздрогнул, вздыбливаясь к верху, когда Лориан коснулась ладонью его мошонки. Девушку взбудоражило то, как отзывается его тело на её прикосновения, обдало новой волной жара и дрожи так, что дыхание пропало из груди. Он жаждет её, и только её прикосновения могут утолить это сумасшедшее возбуждение. Лориан невольно, не понимая, что делает, принялась гладить его рукой.

– Обхвати губами.

Лориан вновь облизала губы, иссушенные собственным жаром. Поняла, что лучше отдаться этому нарастающему внутри неё чувству, как это было ночью, пусть возненавидит себя потом, но это после, а сейчас… Лориан придвинулась чуть ближе, раскрыла губы, обхватывая несмело и слишком робко головку члена, одновременно взяв его у основания. Настолько он был большой, толстый и длинный, что она так и не смогла обхватить его пальцами. Её заштормило, вся кровь прильнула к её лицу к губам и упала вниз, к складкам лона, там стало слишком горячо и влажно, лоно сделалось слишком чувствительным, требующим немедленной наполненности, грубости и ласки одновременно. И это было её собственное желание и возбуждение. Она соврёт себе, если станет отрицать это, соврёт, что испытывает к нему только ненависть, её вело от прикосновений к его горячей плоти. Она не боялась вовсе, а хотела, хотела его, доставляя ему удовольствие, желая это делать сама.

Лориан задохнулась от собственных обжигающих мыслей, настолько противоречивых и будоражащих, что не могла просто вместить их в себя. Голова потяжелела, как и дыхание. Лориан хотела отстраниться, но сделала обратное – скользнула губами по стволу, принимая чуть вглубь и назад, огладила языком – ей так захотелось – горячее отверстие головки. Лориан стало слишком сложно управлять собой, она уже не понимала, где начинались её ощущения и заканчивались его, всё смешалось, границы стёрлись, поглощая всё глубже, сжигая.

Лориан выдохнула и отстранилась. Взглянула на Роха. А он смотрел на неё с удивлением и каким-то… восхищением? Он коснулся её щеки, неожиданно ласково погладил, глаза оставались тёмными, безумными. Лориан ощутила себя словно в тумане, жар камина и тела Роха окутал, голова плыла, а руки и ноги стали ватные. Рох пронизал её волосы пальцами, пропустил через них пряди, вновь притянул её – продолжить начатое. Лориан пришлось подчиниться. Он вновь провёл членом по её распухшим покрасневшим губам.

– Твои губы очень нежные, Лориан. Очень сладкие и пленительные.

Последние здравые мысли покинули её, оставляя только жар. Нужно сделать так, чтобы он излился и отстал от неё, но её опыта недостаточно, чтобы довести его до этого состояния быстро, оставалось только замечать, что и как нравится ему. Лориан вновь сомкнула губы на головке, скользнула вниз до упора в нёбо и снова вверх. Необычно было делать это, слишком дико и должно быть омерзительно, но ничего подобного Лориан не испытывала. Довести его до оргазма губами, ничего ведь страшного в этом нет, он и так взял её без её согласия, ей нечего терять, он ведь считает её вещью, своей собственностью. Тем более, на вкус, пряный и чуть солоноватый, он не отвергал. Лориан вновь возненавидела себя за это, было бы легче, если бы это обернулось иначе, уж лучше бы её стошнило от его вида, и тогда он бы выкинул её за дверь. А она только чувствовала, как горят щёки, и какой он гладкий и большой, пульсирующий огнём от касаний её губ и языка. Дыхание Роха стало сбивчивым, и от этого осознания по животу растекалась расплавленная огнём сталь, скручивая Лориан в узел. Почему она испытывает это? Почему дрожит и делает то, что не должна, чего не хотела?

– Быстрее, Лориан, чуть быстрее, – услышала она потерявший цвет голос Роха, уже не приказ, но и не просьба, что-то между.

Всё ужасное, что случилось с ней, растворилось, ушло, оставляя Лориан трепетать в его близости. Предательство, ложь и то, что её купили, как вещь, даже это словно потеряло свою силу, вся злость и ненависть ушли, обнажая Лориан, делая ещё больше уязвимой. Не беря в расчёт то, что он заставил её это делать, не беря в расчёт весь тот ужас, что происходил сейчас, Лориан хотела доставить ему удовольствие, хотела смотреть, как играют его мышцы под загорелой кожей и напрягаются жилы от напряжения и нетерпения, в какой-то степени она ощутила своё превосходство над ним, она может дать то, чего он так жаждет. Заставить сгорать его в собственном огне. Вот и пусть горит и мучается от желания.

Лориан заскользила губами вверх-вниз, растирая смазку. Рох качнулся, на этот раз уже не сдерживая стон, толкая бёдра вперёд, помогая Лориан задавать темп.

– Обхвати рукой, иначе могу войти до самого горла.

Лориан подчинилась, взяв его плоть в плен своих пальцев. Член вздрогнул в её ладони, рвясь скорее толкнуться в горячие, пульсирующие жаром влажные губы. Лориан вспыхнула, пробуя на вкус новые ощущения – её ласки доводят его до иступлённого состояния, заставляют дыхание участиться, а взгляд – потяжелеть. Плоть в руке становилась чувственной, твёрдой, вздрагивающий в готовности. Лориан очертила кончиком языка налившуюся кровью головку, из середины которой проступали всё новые и новые капли. Лориан слизывала их языком. Рох шипел, рычал, его мышцы живота лихорадочно сокращались. Лориан боялась глянуть на него, боялась увидеть то, что творилось в его взгляде, продолжала ласкать его, так и не прерываясь, а он грубо и несдержанно начинал толкаться, скользя в обхвате пальцев Лориан. Губы растягивались, принимая его чуть глубже, тогда Лориан сжимала его, не давая проникнуть, иначе… иначе она просто задохнётся. И от этих диких, пылких, страстных и каких-то первобытных, но естественных движений между ног Лориан стало вовсе мокро, она чувствовала внутри себя пустоту, которую хотелось заполнить, хотела, чтобы он вошёл в неё, хотела сжать его изнутри, почувствовать его целиком. Но Лориан не должен этого желать. Нельзя. Собственная сумятица поглотила её, она уже ничего не понимала.

Движения бёдер Роха стали более резкими, быстрыми, он уже беспрерывно толкался в распахнутые горящие губы, и только ладонь не пускала проникнуть глубже. Лориан всё же посмотрела на него. И будто расплавилась, увидев смесь самых разнообразных чувств на его лице. Они начинались болью и заканчивались глубоким наслаждением. Опасный, сильный и такой порочный в своём желании, Рох будто казался другим. Сумасшедшая сила, исходящая от него, сминала и подчиняла, давила волю Лориан. Она вдруг поняла, что жаждет доставить ему удовольствие, и этот его ароматный вкус пьянил крепче вина, действовал на Лориан остро пронзительно. Запах, проникая в поры, растекаясь по голу сладостью, туманил голову, делая Лориан податливой, мягкой. В какой-то миг ей стало противно от самой себя, и слова Тине врезались клином против воли. Она с ума сошла, раз это ей нравится – доставлять удовольствие мужчине, которого она не знает. Может, Лориан была всегда такой распутной и не замечала этого?