Устремлённая в небо - Сандерсон Брэндон. Страница 40

И была права.

22

– Но зачем ССН вообще могло понадобиться делать вид, будто твой отец струсил? – спросил Тор, когда мы работали.

– Я могу придумать дюжину ответов, – сказала я, лежа под М-Ботом рядом с ним.

С тех событий прошло пять дней. Пять дней, как мы потеряли Бима и Утро. Работа по ремонту корабля в свободное от учебы время стала желанным способом уйти от собственных мыслей, хоть это и было утомительно – вставать ни свет ни заря, как сегодня, возиться с починкой, а потом идти на занятия и весь день терпеть наставления Кобба.

Сегодня мы отцепляли провода от брюха М-бота и заменяли их новыми. Некоторые из них на вид казались еще вполне пригодными, но Тор решил, что для надежности заменить надо все, и я не собиралась его опыт оспаривать.

Я вставила очередной провод и начала прокладывать его согласно выданным Тором инструкциям. Мой энергошнур, подвешенный изнутри корабля, освещал нам место работы и сам напоминал светящийся провод.

– У ССН буквально сотни причин врать про моего отца, – сказала я, не отрываясь от своего занятия. – Возможно, отец соперничал с Броней за лидерство, и она решила устроить ему «несчастный случай».

– Посреди самого важного из всех боев Сил самообороны? – поинтересовался Тор. – Даже для твоего живого воображения, Юла, это уже слишком.

– Воображения? – возмутилась я. – У меня? Я реалист, Тор!

– Ага, реалист. Как и во всех тех случаях, когда в детстве ты заставляла меня изображать, будто мы убиваем космических драконов.

– Это была подготовка к бою.

Тор недовольно заворчал, возясь с особенно неподатливым проводом, и Мегаслизня тут же радостно передразнила его. Она сидела на камне рядом с моей головой. М-Бот занимался «текущей диагностикой», что бы это ни означало. В основном это выражалось в том, что он говорил «хм…», или «один в уме», или «согласно полученным данным, процесс продолжается, но люди быстро начинают скучать без устной стимуляции».

– Ты уверена, что правильно поняла Кобба? – спросил сбоку Тор. – Он точно кивнул?

– Уверена. Официальная версия врет, Тор. Я получила доказательство.

– Скорее смутный намек, чем подтверждение.

– Я могу давить на Кобба, пока он не расколется и не расскажет всю правду.

– Желаю удачи. Только вот, даже если он заговорит, вышестоящее начальство в ССН ни за что не признается во лжи. Ты разворошила слишком много проблем, а добьешься лишь того, что и ты, и Кобб вылетите со своих мест.

– Я восстановлю доброе имя моего отца, Тор.

– А я и не говорил, что этого не стоит делать. Я просто указал на то, что твой изначальный план – научиться летать – так и остается лучшим способом добиться этого. Сначала стань крутым и знаменитым пилотом. Исправь семейную репутацию и стань человеком, которого нельзя игнорировать. А уже потом можно и отца реабилитировать.

– Посмотрим.

Тор извернулся в тесном пространстве между М-Ботом и землей и достал блокнот, чтобы что-то записать.

– Это его гравикомы, – сказал он, постучав карандашом по механизму. – Но я не узнаю модель, да и расположены они странно. Вот эта черная коробка тут, наверху, – это единственное, с чем я не разобрался, – должно быть, вместилище его искусственного интеллекта. Ее я вскрывать не решаюсь, хоть там явно есть сбои в функционировании.

– Откуда ты знаешь?

– Ты можешь себе представить, чтобы кто-нибудь нарочно создал корабль с таким поведением, как у него?

Резонное замечание.

– И все-таки самое интересное в нем для меня – это его соединения, уплотнители и воздухозаборники, – сказал Тор. – Мне трудно объяснить, но все они кажутся… более прочными и лучше сконструированными, чем те, что есть на наших кораблях. Думаю, если мы, пусть малыми шажочками, все же заставим эту штуку полететь, она будет очень быстрой. Даже более быстрой, чем наши корабли-разведчики.

Представив это, я вздрогнула. Тор улыбнулся, отложил блокнот и, снова взяв гаечный ключ, начал осторожно разбирать воздухозаборник.

Я даже оторопела и с удивлением уставилась на него. Тор выглядел по-настоящему счастливым.

Мы дружили больше десяти лет, и я точно знала, что видела его счастливым и раньше. Просто эти моменты как-то не запомнились. В моих воспоминаниях Тор то беспокоился, то переживал за меня, или время от времени смирялся с какой-нибудь ужасной участью.

А сегодня его испачканное смазкой лицо светилось улыбкой, и это каким-то образом помогло мне справиться с чувством потери, по-прежнему тяготившим меня, и горечь от утраты моих товарищей по звену понемногу начала отступать.

– Кстати, а где ты взял все эти провода? – спросила я, возвращаясь к работе. – Я думала, мелкое воровство – это по моей части.

– Ничего воровать не потребовалось, – отозвался Тор. – Цзымин – она курирует мою стажировку – дала мне целую кучу проводов и кое-какую технику, чтобы я потренировался их заменять. Ну, я и решил, что замена проводки в настоящем корабле будет лучшей тренировкой.

– Недурно. Значит, все идет хорошо?

Как ни странно, Тор покраснел. Хоть это и непросто было разглядеть под слоем грязи, да еще и в красновато-оранжевом свете энергошнура, но я достаточно хорошо его знала, чтобы заметить.

– Что такое? – тут же спросила я.

– Ты знаешь, как устроена кабина М-Бота? – спросил Тор.

– Какая ее часть?

– Сиденье пилота и пульт управления стоят на собственной станине, – сообщил Тор. – Она тут непривычная, но мне она напоминает гироскоп. Я думаю, кресло сделано так, чтобы вращаться в направлении перегрузок. Ты же знаешь, как трудно человеку переносить перегрузки, когда кровь отливает от головы к ногам?

– О да, знаю! Можешь не сомневаться.

– Ну так вот, представь, что твое кресло разворачивается во время трудного и длительного форсажа. Что ускорение всегда направлено в самом легко переносимом направлении, ровно спереди. Это было бы серьезным подспорьем для скоростных маневров.

– Угу, – заинтересованно согласилась я. Но еще интереснее было видеть, как радовался Тор, сообщая все это.

– Так вот, я тут набросал в блокноте кое-какие схемы, и… ну, Цзымин их как-то увидела и подумала, что это мои идеи. Она… она, кажется, решила, что я гений.

– Ты и есть гений!

– На самом деле нет. – Тор покраснел еще сильнее. – Я просто копирую то, что вижу. А вот М-Бота вправду построили гении.

– А ты со всем этим разобрался! – сказала я. – Это требует неменьшей гениальности.

– Нет, вообще-то. – Тор открутил какую-то гайку. – Но, так или иначе, думаю… таким способом мы сможем внедрить эти технологии в ССН. А если я еще пойму, как же все-таки здесь работают воздухозаборники, их тоже можно будет предложить. Только надо действовать осторожно, чтобы мои открытия не выглядели чересчур подозрительно, тогда мы сможем помочь борьбе с креллами, не выдавая М-Бота.

– А ты станешь героем!

– Поддельным, – сказал Тор. – Но… чувство все-таки приятное.

Я ухмыльнулась и снова взялась за проводку. Возможно, мы сумели бы передать все это Силам самообороны и предотвратить много смертей. Но от этой мысли у меня тут же упало настроение. Что бы я ни сделала для других пилотов в будущем, мне все равно не избавиться от боли и ощущения бессилия из-за товарищей, которых я уже потеряла.

Чтобы как-то отвлечься, я снова стала думать о том, что же на самом деле произошло с моим отцом, перебирая в уме все причины, по которым ССН решили скрыть правду. Этого хватило, чтобы занять меня на полчаса, а потом в кабине что-то звякнуло.

– Диагностика завершена, – сообщил М-Бот своим дружелюбным и ни капельки не опасным голосом, отозвавшимся гулким эхом во внутренностях корабля. – Что я пропустил?

– Спор о том, герой ли Тор, – сказала я. – И еще один, о том, зачем ССН держать кое-что в тайне. Они утверждают, будто мой отец сбежал с поля боя, но я точно знаю, что он этого не делал.

– Я все еще думаю, что ты торопишься с выводами, – сказал Тор. – Зачем было возиться и разворачивать такую масштабную дезинформацию только ради того, чтобы запятнать репутацию одного-единственного пилота?