Повторение прошлого (СИ) - Терновский Юрий. Страница 33

— Короче, — перебил он того, поднеся трубку к уху, — ты все сказал, я могу ехать в парк кататься на лыжах?

— Дурак, — огрызнулась трубка. — Генеральный подписал твое сегодняшнее заявление об уходе, допрыгался! Чего молчишь?

— Радуюсь.

— Чему?

— Тому, что больше его не увижу.

— Все еще можно исправить, — произнес тихо Очкарин. — Выходи завтра же на работу и не майся дурью. У тебя и без этого проблем хватает. Такой работой не разбрасываются, все утрясется. Начальство тебя ценит, подчиненные уважают. А все произошедшее можно обернуть в неудачную шутку.

— Не утрясется, да и нечего мне оборачивать, мои проблемы никаким боком к работе не относятся. А решили уволить, что ж, обратно просится не буду. И потом, свято место пусто не бывает. Предложат тебе мое место, соглашайся!

— Но мы же друзья! — возмущенно воскликнул Очкарин. — Мне это место поперек горла станет, я с удовольствием и начальником отдела поработаю под твоим началом.

— Дело твое, — устало отозвался Погорел и потянулся за сигаретами. — Уговаривать не буду. Может, это ты меня и подсидел, чтоб уговаривать а?

— Кретин, я тебя вернуться прошу, — выругался тот в трубку.

— Все бы так и просили, — съязвил Погорел.

— Приедешь?

— Нет, не приеду. Других дел навалилось.

Застучал молоток у соседей через стенку, затем принялись сверлить. Многоэтажка — дело такое, здесь ремонт и благоустройство «курятников» никогда не прекращается. В открытое окно влетел белый голубь и уселся на подоконник, только этого еще не хватало. Погорел схватил с пола тапок и швырнул в птицу. Тапок попал в голубя, голубь растворился в черном небе. А говорят, что птицы по ночам не летают. Однако дело было уже сделано, ведь появление голубя в квартире — к смерти, во всяком случае, так заявляют сведущие люди, и настроения это не прибавило.

— Разберемся мы с твоими делами, — напомнил о себе коллега, обеспокоенный долгим молчанием. — Дела у прокурора, а это все делишки.

— Очкарин, — остановил он бывшего уже коллегу по цеху, — а хочешь, я тебя пошлю прямо сейчас куда подальше? Тогда завтра тебе очень легко будет взбираться по карьерной лестнице, не обремененному тяжестью дружбы.

— Не понял?

— Чего не понятно-то? Иди ты в жо… — произнес спокойно Погорел без всякой грубой интонации в голосе. — Без тебя тошно! Я сегодня в конторе не был, директора не видел и никаких заявлений не писал, нужна еще информация?

— А где ты был? — последовал скептический вопрос.

— На помойке, — рявкнул Погорел, — прирезал там одного бомжа, потом клянчил деньги у метро на проезд, добрые люди помогли. Все, иди в жо…

Выговорился и бросил трубку, все лучше, чем слушать весь этот бред о своем появление в конторе и заявлении на увольнение. Что-что, но раздвоиться он точно не мог, чтобы пребывать в двух совершенно разных местах одновременно. Все же как хорошо, что он сегодня не пил. Избавившись от диалога, он удовлетворенно хмыкнул и снова потянулся к стакану, который и сшиб в бешенстве на пол. А не фиг лезть со своими советами, когда не просят. Он зарылся головой в подушку и тут же заснул. Надо было поспать хотя бы пару часов, чтобы прийти в себя, набраться немного сил и уже посвежевшей головой подумать, что делать дальше. Но поспать так и не удалось, проснулся он уже через час от длинного звонка в дверь. Чего и следовало ожидать, за им уже явились. Погорел повернулся на спину, потер глаза кулаками, поднялся с дивана и направился в прихожую открывать дверь в полной уверенности, что там полиция, приехавшая брать его за помойное убийство. И хорошо, подумал он равнодушно. Все лучше, чем всю жизнь потом бегать… Но он ошибся, на пороге стоял не так давно посланный им коллега собственной персоной.

— Не ждал, а я явился… — произнес спокойно непрошеный гость, проходя без приглашения в квартиру. — Можешь послать еще раз и получишь по харе, предупреждаю. Что еще случилось, выкладывай?

Хозяин квартиры молча отступил в сторону, пропуская незваного гостя внутрь. Не куда больше не посылая, видимо, опасаясь и в самом деле нарваться.

— Ну?.. — уставился на него вошедший взглядом, не терпящим никаких возражений. — Я слушаю, блин.

— Слушает он, — скривился Погорел. — Кира пропала, больше ничего такого серьезного, из-за чего бы мне стоило расстраиваться, а тебе тащиться ко мне через весь город, чтобы утешить.

— Глюки спьяну?

Погорел пересек по диагонали комнату, подошел к открытому окну и закурил.

— И еще недавно белый голубь в квартиру залетел, порадовал. Вон халат ее валяется в кресле, это она бросила. Халат есть, а ее больше нет. Я выбрал этот тур и сижу теперь здесь, а она там. Я живой, а она вообще неизвестно где, она там, а я здесь, расстроенный из-за потери автомобиля до потери пульса, с водкой и другими бабами, а она… И ведь просила же меня не лететь, гада, я вышел, а она осталась!

— Как пропала?

— Как все пропадают, вместе с самолетом. А мне теперь заявляют, что не было вообще никакого самолета, делают из меня сумасшедшего. Не было самолета, когда я сам в нем сидел, пока меня не сняли.

— Сказки какие-то рассказываешь.

— А ты не верь, — заметил Погорел, — я сам себе уже перестаю верить.

— Смотался бы ты в этот аэропорт, — подал мысль Очкарин, заметив открытый бар и разбитый на полу стакан, — чем водку квасить, да на месте во всем разобрался. А я махну на работу и попытаюсь там все утрясти. И не потому, что уж так дорожу нашей дружбой, просто меня директором все равно не сделают, рылом не вышел, а пахать под кем-то, кто придет вместо тебя, честно, ни какого желания. И чего ты взбрыкнул-то, нервы? Понимаю…

— Какой понятливый, — усмехнулся Погорел. — Так, про самолет я уже знаю, что не было никакого самолета, теперь расскажи мне, раз уж явился, чего не было в мое отсутствие на работе.

— Сначала появилась картонная посылка с курьером с отпускным подарком от тебя, — усмехнулся Очкарин, закуривая. — Может, лучше ты мне расскажешь, зачем ты все это устроил?

— Сначала послушаем твою версию, что за посылка?

Коллега не стал дальше тянуть кота за хвост и в нескольких словах выложил, что сначала заявился какой-то непонятный курьер в клоунской маске с коробкой на ресепшн, сказал, что от тебя и исчез. Все сразу же решили, что это бомба и вызвали полицию, а те уж притащили минеров с собой. В картонной коробке и в самом деле оказалась бомба, но немного не та, на какую рассчитывали. В ней оказались диски с порнографией. Погорел рассмеялся, представив себе картинку с удивленными мордами саперов.

— Чего скалишься, кретин, — не понял его смеха Очкарин, — на дисках твое с Кирой любовное приключение в каком-то леске.

— Чего?! — уставился на него Погорел. — Что за хрень ты несешь?

— Я несу? Скажи спасибо секретарше, что она красная как рак после просмотра коробку сразу спрятала у себя, но генеральному все же один диск на стол попал. Вот он тебя и вызвал звонком.

— Супер, — похлопал в ладошки Погорел, — и каким же образом он меня вызвал?

— Приказал секретарше, она и вызвала, позвонив тебе на мобильный.

На что Погорел заметил, что мобильный он потерял, точнее, что его стащили.

— Пусть так, — кивнул Очкарин, — но каким образом тогда ты через час был уже в конторе?

— Я?! — ошарашенно вскричал Погорел.

— Нет, блин, я! — разозлился Очкарин. — Ты конечно и с такой же идиотской маской клоуна на лице, как у курьера, толкнул меня при встрече плечом, пьяный и довольный. Ты даже не зашел в кабинет к начальнику, настрочил заяву на увольнение, пожелал всем приятного просмотра и был таков.

— Другими словами, лица моего никто не видел?

— Все видели, маска не на всю морду, а пластмассовые очки с большим красным носом и огромными черными усами. Но ты все равно был узнаваем.

— Это был не я! — возмутился Погорел.

— Я не я и хата не моя, — передразнил его Очкарин, — только костюмчик твой, часы твои и пьяная физя под маской тоже твоя. Совсем крыша поехала?