Забытые пороки. Том I (СИ) - Крас Ксен. Страница 25

В этот раз его сопровождало три десятка рыцарей и шесть десятков воинов. После смерти Его Величества все недовольные осмелели.

Как бы Клейс ни не хотел это признавать, но смута охватывала все большее количество земель. Он знал, что недовольные указами Фалина Доброго все еще есть, хоть и предпочитают потявкивать из укрытия. Он знал и то, что есть много групп, которые проповедуют, что душевнобольные — лишь наказанные Богом мучений за свои грехи. Он знал, что есть и те, кто считают, что на лекарей лорды тратят слишком много средств, а изобретатели и ученые, теперь имеющие возможность свободно обучаться в Цитадели лишь шарлатаны. Да, при короле Гийере все недовольные боялись выступать открыто.

Но проверить регента на прочность желали очень многие. И лорд Форест свято верил, что готов к такому повороту событий, что он справится, что никто не способен создать ему проблем. Он ошибался.

Все началось с почти незаметных стычек населения с лекарями, периодически ему поступали жалобы на то, что ученых мужей и женщин ограбили или избили, а иногда и то, и другое. Впрочем, это казалось вполне обычным дело — всегда были те, кто хотел поживиться за счет других, всегда были те, кому не повезло попасться первыми на пути. Всегда были те, кого не устраивает нынешний расклад дел, король, лорд, или то, что небо над головой голубое, а не желтое, равно как всюду встречались и любители помахать кулаками ради собственного удовольствия.

Но со временем количество нападений и жалоб лишь возрастало. Прошло всего четыре цикла, как на улицах уже начали появляться целые отряды бойцов за мир без шутов и шарлатанов. В городе стража разгоняла их, а вне города…

Недавние одиночные выкрики о несправедливости и пожелания сжигать душевнобольных, а не отправлять их на Остров для лечения, теперь превратились в хор.

Пока регент Форест надеялся уладить все мирным путем, он упустил драгоценное время. То время, когда он мог приказать казнить на площади всего с десяток особо горластых горожан, когда в других городах могли бы бросить в темницу всего нескольких человек и тем самым доказать, что принятые законы не обсуждаются. Теперь же остановить нарастающий бунт намного сложнее и для этого ему потребуется помощь всех родов. Лорд рассчитывал на них.

Но и все Династии не помогут ему, не говоря уже про Ветви. Непонятные ему ссоры между Флеймами и Глейгримами, как обычно, произошли совершенно невовремя, примирить их не удалось. И Клейса не отпускало предчувствие, что их конфликт может принять и большие масштабы.

Холдбисты располагались слишком далеко и чрезмерно заняты обеспечением собственной безопасности, ведь если две враждующие Династии вдруг решат устроить войну, то в первую очередь пострадают они, Дримленсы и Редглассы. Впрочем, он не был уверен, что Экрог Редгласс не придумает что-то, чтобы нажиться на чужих проблемах. Он обещал посодействовать регенту и юному королю, однако, всем известно, что у них самая малочисленная регулярная армия, а деньги в данной ситуации почти ничего не решат. Мальчишка Дримленс бесследно пропал, и его люди, хоть и подчинялись Его Величеству, нуждались в крепкой руке, что будет управлять ими и собственном правителе, без которого беспорядки начали твориться и на их землях. Да, ситуация с недовольными на западе была еще хуже, чем в землях Старскаев. Человек Его Величества проявлял огромное рвение, старался изо всех сил, однако, он был лишь назначенным на время наместником и многие не воспринимали его слова как следует.

Молодой лорд Вайткроу теперь возглавлял свою Династию, от старшего брата лорд Форест слышал, что он планирует свадьбу, а значит, мальчишке будет совсем не до проблем в Санфелле. Да и можно ли рассчитывать на лорда, чей возраст едва достиг семнадцати? Клейс помнил себя таким, и теперь понимал, что не захотел бы связываться с собой из прошлого — что он только не вытворял. Удивительно, что Гийер ни разу не наказал его.

Сейчас регент мог рассчитывать только на свою Династию Форестов, да на преданных королю Бладсвордов.

Этого было недостаточно. Слишком мало для подавления нарастающего бунта. Пожалуй, пока Династии заняты своими делами, ему необходимо поговорить с Ветвями, теми, чьи правители уже взрослы и разумны, например, с вассалами Дримленсов и Вайткроу — быть может они окажут содействие.

Волчий Орден справлялся с подавлением горожан, успевал объезжать на десяток миль вокруг замка и наказывать провинившихся и особо буйных простолюдинов, защищал Остров и лечебницу для душевнобольных, но не более того.

Клейс подозревал, что есть и лорды, быть может из совсем Малых Ветвей, а может и побогаче, кто поддерживает, хоть и без огласки, бунтарей. И, что еще хуже — к кричащим о неправильности принятых законов и желающим вернуться в прошлое лет этак на сорок, а может и сто, присоединялись все новые и новые люди.

— Ваше Высочество, — сир Тордж Проницательный поравнялся с Клейсом, — Пожалейте себя и лошадей. Неужто мы настолько спешим? Поглядите вперед, замок уже виднеется!

Регент и впрямь увидел вдалеке башни замка Вилстронгов, они возвышались над остальными постройками. Замок добрых друзей короля и воспитателей Аурона-настоящего располагался на холме и внутри него, стремящиеся вверх, к небу, башни можно было разглядеть издалека, а разноуровневый город вокруг замка скрывали многочисленные холмики.

— Да, вы правы Сир Тордж, — регент потянул поводья, — Можем не торопиться столь сильно. Я углубился в свои мысли и перестал следить за дорогой.

— Я понимаю. В последнее время вы не похожи на себя, Ваше Высочество. А уж когда приезжаете сюда, то и вовсе невозможно понять присутствует ли с нами ваш дух и разум, или осталось лишь тело.

— Все настолько удручающе, сир?

Клейс улыбнулся — рыцарь сопровождал его сюда всякий раз, он же был среди тех, кто много лет назад помогал убить семью того мальчишки, что сейчас сидит на троне в Санфелле.

— Более удручающе вы выглядите, когда возвращаетесь после посещения лордов Вилстронгов домой, Ваше Высочество.

— Да, ты прав, — каждый раз в голову Клейса закрадываются одни и те же мысли — самозванец и простолюдин, что живет в замке и спит в королевских покоях был более воспитанным, умным, способным, талантливым и человечным, чем тот, кто вскоре должен на самом деле пройти коронацию и, после, править Ферстлендом. Лжеаурон не мог не радовать своими достижениями, в то время как родной сын Аалии Форест и Гийера не отличался ни одним из необходимы качеств не то, что в полной, а хотя бы допустимой мере.

— Недовольны будущим королем?

— К сожалению, вы правы, сир. Юный Аурон-из-замка радует меня всякий мой приезд, но вот второй…

— Быть может, нам следует выбрать того короля, кто наиболее достоин этой чести, Ваше Высочество?

— Вы предлагаете мне предать Его Величество, сир Тордж?

— Отнюдь. Я вижу ваши терзания и предлагаю вам подумать о том, какой выбор следует сделать. Благо, у вас еще есть в запасе время.

— Так я думал и про взбеленившийся народ, сир — времени еще много, я еще успею сделать все, что требуется, торопиться некуда. Но, увы. Времени всегда либо слишком много, либо оно, вдруг, совсем выходит.

— Но если вы считаете, что из Лжеаурона выйдет король лучше, чем из…

— Сир Тордж, оставьте это. Мальчик, с которым мы сейчас встретимся — сын Гийера. Все, что мы с вами делаем, необходимо, чтобы он выжил. Королевский род силен, мудр и несгибаем, и он должен продолжаться.

— Не стоит забывать, что мальчика из замка также воспитывал Его Величество. И он проводил с ним очень много времени, в нем есть часть бывшего короля. Большая часть.

— Я думал над эти. И после подумаю еще.

— Его Величество, пожалуй, либо не замечал кто из его детей достойнее, либо не хотел замечать. Он должен был выбрать сам, — мужчина, давно знавший регента, помнил его еще совсем мальчишкой, и, вероятно, жалел его, — Оставлять этот выбор для вас, взваливать ответственность на вас, Ваше Высочество…