Армия Солнца - Вольнов Сергей. Страница 50

Изнутри заведение выглядело не лучше, чем снаружи. «Ди_к Б_р_е_ю» отличался от «Диск Барбекью», как дешевая припортовая таверна от перворазрядного ресторана. Вот именно что. Капитальный ремонт в главном зале, наверное, не делался еще с тех времен, когда цунами антиимперского Восстания докатилось до этих мест и смело иго землян. Произошло это позднее, конечно, чем во многих других краях – ведь зародилась сокрушительная волна в окраинных провинциях Империи, где контроль Метрополии был слабее, – но не настолько же поздно. Освободительные войны в общей сложности длились циклов сто, не больше. Как только стерли Столичную Систему, обрушив Трон Его Вселенского Величества и распылив на атомы самого последнего Императора, обезглавленная Империя умерла быстро. Уж Фукул-то помнит.

Сейчас атмосферу зала, некогда доступного только землянам (и звучать в которой дозволялось лишь классическим сочинениям Прародины хозяев), насыщала умопомрачительная сумятица запахов множества биовидов, не говоря уж о какофонии звуков. В кабаке заправлялись дешевым пойлом дюжины полторы каботажных летчиков, станционных техников и разношерстных бродяг, а также несколько шлюх различного возраста, пола и видовой принадлежности. На возвышении эстрады – там, где когда-то самки землян задирали нижние лапки в ритуальной пляске, от чего самцы входили в предбрачный ажиотаж, – теперь сидел шовитт. Тиди-джей был обложен инструментами, наверняка крадеными, десяток раз перекупленными, причем далеко не все элементы его «аппарата» являлись изначально музыкальными. Неземляне обнаружили, что многие вещи, изобретенные землянами, издают звуки куда более приятные для иных «ушей», нежели те, что имперцами специально использовались для извлечения звуков. Шовитт развлекал захмелевшую публику воем долотолытной пилы, стуком и шипением старенького пневматического штампа, скрежетом уже ни на что не годных печатающих устройств и хрюканьем магнитных винчестеров нескольких, неведомо где выкопанных антикварных компьютеров. Отрастив несколько щупалец, трансморф лавировал их кончиками в сенсорной сфере управления; манипуляции эти рождали полифоническое творение, в котором (при ближайшем прислушивании) ощущалось наличие и ритма, и такта, и даже какая-то мелодия прослеживалась. Изредка кто-нибудь вяло аплодировал. Но старался музыкант не столько для клиентов; скорее для самого себя. Вряд ли здесь кто-нибудь способен был оценить его авангардные изыски. Некогда передовой мир, Видаткаррон с уничтожением ЭрсСтеллы превратился в пустынную тихую дыру. Глухую провинцию.

Самыми неугомонными во Вселенной экспериментаторами ТУТ и не пахло…

– Опять приперлись увеличивать долговой счет? – замогильным тоном поинтересовался бармен-кэйтианин. При виде докеров он недовольно расплылся по барной стойке. Уж кому от природы дано обдуривать клиентов, так это кэйтианам, с их глазками, что свободно перемещаются по поверхности тела. Недаром столько уроженцев Кэйт-И подвизается в сфере услуг.

– Унижаешь, да? – не менее сурово спросил Нургат, небрежно бросая на полированную, зеркальную поверхность монеты; прослеживая взглядом скольжение денег, заказал: – Всем как обычно! – Но бармен вначале желал «провентилировать» итоги предыдущего кутежа, потому настаивал:

– Когда долг вернете? – И выполнять заказ не торопился.

– Придет корабль, вернем, – помог товарищу Тергил, взбираясь на высокий табурет. Брюхо громоздить на сиденье было нелегко. Табуреты остались от землян и до сих пор, по традиции, стояли на своих местах. Хотя онигало чувствовали себя на них как линарочь на льду, докеры влезали на сиденья привычно и невозмутимо.

– Прал’кан’арк, мы же твои постоянные клиенты, ты же только на долгах наших себе новый ресторан можешь построить, – заметил Дуркут.

– Рано или поздно корабль придет же… Они всегда приходят, – веско произнес бригадир.

Поразмыслив, кэйтианин, видимо, признал резонность сентенции.

– Ладно, – согласился он. – Как обычно?

– Точно. По кувшинчику! – напомнил Нургат. Наполнив высокие граненые сосуды из черного пластформа, бармен по сложившейся традиции уточнил:

– Вам как, с соломинками?

– У нас свои соломинки есть! – традиционно ответил Зергил, вывалил из пасти и запустил в сосуд метровой длины хобот. Бригадир сделал первый глоток, причем всосал резко и много, отчего в полом языке возник звук, напомнивший храп засоренного канализационного стока унитаза.

– Эй, потише! – прокомментировал сидевший рядом с ним молодой лабистянин. – Ты в общественном месте. Смокчешь, точно зем сопли в нос втягивает.

Зергил вытащил хобот и направил его в сторону наглеца. Слава Аргатону, кислородом в атмосфере станции и не пахло, как и земами; так что на пятнадцатищупальцевом повесе не было непробиваемой «крокодиловой кожи», хотя от этого он менее противным не стал. Еще миг – и онигало окатил бы его струей под напором, но бармен остановил обиженного докера, громко шлепнув временно сформированными конечностями по стойке, привлекая внимание клиентов. Глазки кэйтианина собрались в сплошное пятно, и указывало оно на угол зала. Там возвышался онигало, здоровенный, раза в полтора крупнее самого сильного докера, Нургата. Раскормленный вышибала подвигал корпусом вверх-вниз, демонстрируя свои накачанные ноги и огромные захваты-клешни, которыми в пору было листовой металл резать или дробить базальт при прокладке трассы там, внизу, в сплошных горах Родины всех онигало.

Зергил моментально остыл и отвернулся от лабистянина. То, что порядок в баре поддерживал соплеменник, не облегчало последствия стычки, а совсем наоборот. Онигало онигало – волк. Особенно там, внизу, на гористой Родине…

– Ваша-то бригада в последний раз судно когда разгружала? – поинтересовался Прал’кан’арк.

– В прошлую смену, – неохотно, но честно ответил Дуркут. – Недавно приходил один, но без груза. А до этого долго не было никого…

– Короче, уже несколько суток мы без работы сидим, – вздохнул бригадир и хоботом «поколотил» напиток. – Сегодняшний утренний не в счет, Дуркут прав. Беженцы какие-то, с курса сбились. Разгрузки не было и заработка, само собой…

– Это как же?! – удивился кэйтианин, перебивая сетования докера. – Разве так бывает, чтобы с курса сбивались?

– Не бывало. Но теперь будет, похоже. Говорят, что-то неладное творится в Сети, – ответил Зергил, делая пробную подачу.

– И что же? – разгорелось профессиональное любопытство бармена. Докеры зачастую знали больше, чем даже он, которому залетные пилоты, бродяги и торговцы считали чуть ли не долгом рассказывать обо всем, что происходило в безбрежном океане Вселенной, в труднодосягаемых для простых жителей миров Сети глубинах.

– Давно нормальные корабли в этой точке не выходили. Откуда нам знать, – зашевелил жвалами Тергил. Бригадир одобрительно хрюкнул. Чтобы выгоднее продать информацию, надо набить ей цену. Глядишь, по паре стаканов на брата обломится…

– Ты обычно слушаешь не тем местом, – заговорил вдруг Фукул. – Прал’кан’арк, на некоторых мирах эрсеры бунтуют. Хотят, чтобы их уважали.

– Хорошо, хоть у нас их нету совсем, – проворчал Нургат.

– Мятеж?! Поэтому беженцы? – испугался бармен.

– Быть такого не может! – вставил лабистянин, прислушивавшийся к беседе. – Земов раздавили. Они поставлены на колени!

– Что ты можешь о них знать… – едва слышно прошептал старый онигало.

– Если земы вернутся, то лучше сдохнуть! – решительно сказал Нургат. Вид у него при этом сделался такой залихватский, будто он хаживал на имперцев в штыковую.

– Не вернутся. Всех до единого передавим. Умрете вы сегодня, а мы завтра! – агрессивно высказался лабистянин.

Внимательно смотря на головоногого, Фукул вдруг спросил:

– Мальчик, ты сам хоть понял, чего вякнул?

– А что такое?! – Задиристый лабистянин угрожающе приподнял полдюжины щупалец.

– Это боевой клич солдат Армии Солнца. Не тебе бросаться ТАКИМИ словами, пацан.

– С чего ты взял, старый паук?! Ты бредишь…

Лабистянин явно напрашивался. Пьяный мешок с щупальцами обнаглел, и его уже ничто не могло остановить. Молодая кровь взыграла, подогретая выпитым, щупальца метнулись к дряхлому онигало… но остановились на полпути, наткнувшись на неожиданную преграду.