Темная леди (СИ) - Сотникова Юлия Олеговна. Страница 43

Не дошла. Уперлась в невидимую стену, разделившую нас друг от друга. Я видела его, моего мальчика, видела его улыбку, смотрела в невероятно красивые синие глазки, ревя в голос, отчаянно молотя руками по неожиданно плотному воздуху, ставшему этой проклятой стеной. Невероятно. Почему меня не пускали к нему? Почему?! Лучше бы еще раз убили, я согласна была на любую пытку, лишь бы иметь возможность коснуться сына, лишь бы хоть раз ощутить мягкость его волос, поцеловать в по-детски пухлую щечку, прижать к груди.

Ее приближение увидела не сразу, но узнала мгновенно, едва невысокая пожилая женщина подошла ближе и остановилась позади мальчика, взяв за маленькую ладошку. Бабушка. Та, кто всегда была для меня ближе матери, та, кто рассказывала на ночь сказки, пела песни и учила мудрости, как могут это делать лишь те, кто уже прожил жизнь - ненавязчиво и мудро. Из ее волос исчезла седина, а взгляд прояснился, избавившись от налета боли, сопровождавшей ее весь последний год жизни. Она пришла за ним? А как же я? Я не могла остаться здесь без него, не могла. Как можно отказаться от своего ребенка? Как можно перестать бороться? Почему она молчала? Почему просто смотрела на меня с сочувствием и пониманием, будто чего-то ожидая. Чего? Что я еще могла сделать?!

- Джозеф, - хрипло прошептала, сквозь пелену слез наблюдая, как улыбка озарила ее лицо, когда я все поняла. - Его зовут Джозеф. Позаботься о нем, бабуль, расскажи, как сильно я его люблю.

Она не ответила, лишь кивнула, показав, что услышала и обязательно позаботится о правнуке, а потом подхватила его на руки и, позволив мне в последний раз взглянуть на улыбающегося сына, медленно направилась прочь, в конце концов, растворившись в белоснежном тумане. А я осталась. Совсем одна. Без сил опустившись на колени, завыла от боли, горя и гнева, не боясь потревожить мертвых, а живых на Грани не бывало.

Глава 10

- Ну полно тебе, девонька, возвращайся уже, иначе совсем зверя своего заморишь. Слышишь? Вставай говорю!

Открыв глаза, я повернулась туда, откуда доносился незнакомый женский голос, заставивший очнуться. В годах, но дряхлой старухой я бы эту женщину не назвала, уж слишком бодро носилась по такой знакомой мне комнате, что-то смешивая в большой глиняной чаше. Как я оказалась дома? Не в поместье мужа, а именно дома, в охотничьих угодьях деда, там, где любила проводить моя бабушка, где практически прошло мое детство. Моя земля.

- Проснулась? Вот и умница. А теперь выпей это, тебе надо набраться сил, - заставив сесть, она вложила мне в руки чашу с горячим отваром.

Зачем мне силы? Зачем она вообще вытащила меня с Грани? Не важно. Все не важно. Отвар выпила, практически не чувствуя вкуса, лишь бы эта странная женщина отстала, лишь бы оставила в покое. На душе было пусто - ни боли, ни гнева, ни страха. Я помнила, как еще недавно лежала на алтаре, как умирал мой ребенок, как умирала сама, но ничего не ощутила. Никаких эмоций. Ренделл говорил, что такова моя реакция на стресс, что ж, пусть будет так, меня это мало волновало. Откровенно говоря, меня вообще ничего не волновало в данный момент, хотелось лишь вновь уснуть, погрузившись в тишину и спокойствие.

- Вот так, моя хорошая, вот так. Теперь вставай и пойдем примем ванну, все уже готово.

Промолчала, послушно поднявшись на ноги, и медленно двинулась следом за ней, чувствуя, как тяжело дается каждый шаг. Такой слабой я не ощущала себя никогда, как беспомощный котенок. Котенок. Нет, я больше не котенок, впредь никто не назовет меня так, не позволю. Почему? Не знаю, просто не хотела. Так называл меня тот, кто был виновен в гибели моего сына, и пусть сейчас я не испытывала к нему ни прежней любви, ни ненависти, все же не желала больше слышать это обращение. А теперь для меня были важны лишь мои желания.

- Подожди здесь, милая, я принесу полотенце.

Я осталась в ванной комнате одна, осматривая знакомую обстановку. Все осталось, как и прежде, даже большое зеркало висело именно там, где я его запомнила. А вот отражение в нем изменилось. Девушка, смотревшая на меня по ту сторону стекла была незнакома. Слишком изможденная, бледная до синевы, с пустым, отсутствующим взглядом невероятно ярких темно-синих глаз и водопадом белоснежных волос, скрывавших обнаженное тело. Эти волосы, так похожие на запомнившийся туман, выглядели слишком неестественно по сравнению с темными бровями и длинными пушистыми ресницами.

- А вот и я, - вновь нарушила мой покой странная незнакомка, подтолкнув к глубокой ванне. - Залезай, милая, не стой просто так. А потом мы поговорим.

- Не хочу говорить, - голос звучал сипло, надломлено.

- Придется, девочка, придется.

Следующий час меня мыли и одевали, помыкая, как безвольной куклой, но я не возражала, желая лишь одного - чтобы все это быстрее закончилось, и она ушла. Однако женщина уходить не собиралась и даже заставила выйти из спальни и спуститься в гостиную, где нашего прихода явно дожидались двое мужчин.

- Миледи, вы очнулись! - тут же бросился ко мне Маркус, стоило лишь переступить порог. - Мы так волновались. Слава богам, вы выжили.

Сторож похудел и словно постарел за те два месяца, что я его не видела. Они обо мне волновались? Напрасно. Зачем кому-то волноваться о совершенно чужом человеке?

- Миледи.

А вот его увидеть здесь я никак не ожидала. Аллан. Что могло понадобиться наемнику так далеко от герцогства? Как мы вообще здесь оказались? Он тоже изменился. Не постарел, как Маркус, и не побелел, как мои волосы, просто изменился. Я не ощущала больше в стоявшем напротив мужчине той опасной силы, что когда-то вызывала опасения, да и взгляд... Так смотрят обреченные на казнь, такой взгляд, должно быть, был у меня этой ночью.

- Садись, милая, ты еще слишком слаба.

Чего они все хотели? Что ждали? Почему никак не могли оставить в покое? Не важно, пусть делают, что хотят, лишь бы не втягивали в это меня.

- Что с ней?

- А чего вы хотели? Девочка побывала на Грани, естественно она не могла вернуться прежней, - спокойно ответила явно переживавшему Марусу незнакомка. - Это пройдет, нужно лишь время, а его у нее теперь очень много.

- Что это значит? - хриплый и словно помертвевший голос оборотня. Такого утром не было.

- А ты сам не чувствуешь, пес?

- Я не пес! - буквально прорычал мужчина.

- Значит будешь псом, - отрезала женщина, мгновенно изменившись.

От прежнего добродушия не осталось и следа, я даже обернулась, оторвавшись от созерцания за окном когда-то любимых цветов, чтобы убедиться, что мне не показалось. Но нет. Куда девалась теплота и забота, которыми светились ее глаза? Теперь в них был лишь ледяной холод и сила, власть. Даже внешне она изменилась, скинув в единый миг пару десятков лет, и выглядев сейчас чуть старше сорока, вполне еще молодой и красивой женщиной, грациозной и утонченной. Кто она? И что ей нужно было от меня?

- Ее псом.

- Если выживу, - с непонятной горечью протянул оборотень, опустившись на диван и закрыв руками лицо.

- Если она позволит тебе жить, - со значением произнесла женщина, устроившись в кресле напротив моего. - Как ты себя чувствуешь, милая?

- Хорошо.

- Ничего не болит?

- Нет, - спокойно ответила, прислушавшись к ощущениям.

- Помнишь, что случилось?

- Да.

- Расскажешь?

- Нет.

- Почему?

- Не хочу.

- А если я тебя очень попрошу?

- Все равно не хочу.

- Миледи...

- А что ты хочешь? - перебила Маркуса незнакомка, взглядом запрещая вмешиваться.

- Чтобы меня оставили в покое.

- А отомстить? Ты хочешь отомстить, Меллани?

Отомстить? Кому? Де Кравену или Ренделлу? И что изменится? Сына мне бы это не вернуло, а все остальное не важно. К тому же не они одни участвовали в похищении Потенциалов, а значит, моя месть ничего бы не изменила. Детей все так же будут убивать, изготавливая новые артефакты, и одна слабая девушка никак не смога бы этого изменить. Лишь вмешательство тех, кто намного сильнее сможет чем-то помочь, но Хранителям видимо не было дела до своих Земель, раз до сих пор эти твари спокойно разгуливали по улицам.