Луна желаний (СИ) - Горенко Галина. Страница 42

Сначала я смогла пошевелить пальцами на руках, ощущения были, словно после первых контактных тренировок в КаноНуб, но я видела свои кисти, ни синяка, ни пореза, ни перелома. Те же длинные бледные пальцы с миндалевидными лунками коротко остриженных ногтей, только характерные для владеющих холодным оружием мозоли жесткой паутинкой покрывали пальцы и ладони. С трудом, но я согнула и разогнула их, повторяя незатейливое движение до тех пор, пока волны боли не перестали набегать на руки и не спустились ниже, вызывая спазмы во всем теле, но возвращая нормальные тактильные ощущения. Я искусала губы и щеки в кровь, силясь сдержать вопли, но низкие стоны, словно вой раненной волчицы, нет-нет, да рождались глубоко в груди.

Затем шея и грудь, живот и пах, колени и стопы. Всё это время я испытывала агонию, чувствуя будто кислота разъедает мои мышцы, скручивая сухожилия и кости, выворачивая, буд-то вспоротую, кожу. Тонкая ниточка вязкой слюны стекала на пол и под щекой скопилась целая лужица, в ухе противно хлюпало, когда я наконец смогла сесть, а потом и встать. Первым делом я зажгла стоящие луминос-камни и огляделась, комната была похожа на кабинет, но им явно давно не пользовались. Чехлы на мебели, довольно толстый слой пыли на горизонтальных поверхностях и пара пожелтевших от времени, судя по всему, ненужных, крафтовых папок, убедили меня в том, что моя догадка верна — я очнулась в здании консульства.

Поздней ночью.

Как я тут оказалась и почему ничего не помню?

Я прошла сквозь двери, разблокировав явно магический замок с едва слышным щелчком, повернула в центральную часть особняка и дошла до главного выхода, так и не встретив ни души. Ночью консульство не работало, оставалась пара дежурных гвардейцев, которые обходили периметр, но внутрь попасть могли лишь непосредственно сотрудники. Не дожидаясь, когда меня обнаружат, ежась от пронизывающего ветра и проникающего под легкий подол замызганного платья, колкого снежка, я быстрым шагом отправилась в свой особняк, благо идти было несколько кварталов.

Ноги слушались с трудом, то ли онемели от холода, то ли затекли. Горячее дыхание вырывалось из груди со свистом, еще немного и я заболею, подхвачу обыкновенную простуду, а мне никак нельзя болеть, по крайней мере до тех пор, пока не выясню, что за чертовщина со мной приключилась.

В особняке горел свет и когда я постучала, дверь открыл дворецкий, изумленно взирая на меня и забыв о своих обязанностях.

— Прошу прощение, Ваше Высочество, — покаянно бормотал он через пол тайма, впуская меня в дом и распоряжаясь на счет горячей ванны и обжигающего отвара с имбирем и лимоном. — Мы не ждали вас. Ходили слухи, что вы приболели, но мы то знаем…

— Что знаете? Рассказывай…

— Я могу быть предельно откровенен?

— Да, я жду.

— На дегустации что-то произошло, вы же знаете, что сын Марко работает на кухне консульства, слуги шептались, вы замерли неподвижной статуей, сплетничали о проклятии. Был грандиозный скандал, консул позволил себе лишнего в отношении Цессы Теаны и его объявили персоной нон-грата. Три уна назад он покинул Ориум, а нового пока не прислали, кандидатуру нужно согласовывать, но пока ни один из кандидатов не подошел.

Ха, зная, кто одобряет замену, думаю еще очень долго консульство не буде иметь официального представителя, подумалось мне, но сейчас меня интересовал другой вопрос.

— Как долго я была…кхм…статуей?

— Терил, Ваше Величество, мы так волновались за вас, — на последних словах его голос дрогнул, но Мартош, мужественно сдержал скупую мужскую слезу, лишь несерьезно шмыгнув носом.

— Я постараюсь больше не каменеть, — хмыкнула я.

У меня было подозрение под действие какого заклятия я попала, и если мои догадки подтвердятся, то ставленник премьер-министра очень вовремя убрался в Демистан, только вот думаю, что я могу себе позволить не мараться об него, а нанять для этого лучшего (после меня) наемного убийцу. Уверена Теневой поможет мне в этой маленькой просьбе, учитывая наше длительное и плодотворное сотрудничество.

— А кто-нибудь приходил в дом? Спрашивал обо мне?

— Да, о вас справлялась Цесса, Её Сиятельство герцогиня Рейдж и еще несколько человек, записки и карточки ждут вас в кабинете, так же в дом пытался неоднократно проникнуть консул Кроу и несколько его человек, но защита дома не пустила их, сигнализируя и блокируя на входе. Снять её им не удалось, и они ушли ни с чем.

— Мартош, благодарю, — сказала я, дождавшись, когда наполнят ванну и направляясь за ширму, — вы можете быть свободны. Завтра жду периодику за тот период, что я была не в себе, — на этом предложении я хмыкнула, — а также свяжитесь для меня с нотариусом. Я бы хотела встретится с ним в первой половине дня.

Оставшись наедине со своими невеселыми мыслями и горячей, исходящей обжигающим паром ванны и ароматным дымком горьковатого отвара, я практически провалилась в сон, погрузившись по нос в кипяток. Мысли лениво, словно жирные гусеницы, переползали с цветка на цветок, с одной на другую. Не помню, как я вышла, но промокнув тело от влаги я, собрав силу в кулак, дошла до разобранной постели и ухнула в неё, словно в пропасть.

Я металась во сне, бежала куда-то, силясь успеть. Вязла в топкой жиже болотного цвета, но упорно ползла, с трудом переставляя покрытые налипшей грязью, словно военным сапожищем, ноги, вырывая с корнем мелкую, колючую травку немногочисленных сухих кочек и цепляясь за высохшие стебли глубоко пустившей корни полыни, я всё же выбралась на сухую поверхность.

Последнее, что я увидела, когда осознанный сон сменился чернильной пустотой — лиловые глаза Азама, или Фатиха.

Я в них запуталась.

Во сне.

Или наяву.

Утром, попивая крепкий тай и наслаждаясь намазанным на тост сливовым конфитюром, я тщательно прошерстила предоставленные слугой газеты. Во всех изданиях от официальных ведомостей до самого низкопробного жёлтого издания, в котором реклама средства от облысения соседствовала со статьей про параллельные миры, я с восторгом взирала на набросок парящего в небе гигантского виверна. Его Величество Себастьян явил миру свою вторую ипостась, давая понять оппонентам, что он та сила, которую стоит бояться, и только глупец не прислушается к очевидному.

Мне потребовалось еще пара леоров чтобы понять, что со мной было, благо за долгое время я приобрела немало редкой литературы. Особый упор всегда делался на книги по одной определенной тематике — ментальной магии, коей в совершенстве владел мой главный антагонист премьер-министр. Оказывается на меня было наложено заклятие «безмолвие истины», сложное в исполнении, но совершенно безотказное, если желаешь заткнуть человека. Его нельзя засечь, нет ни одного признака по которому можно понтять, что помещение под заговором, оно функционировало лишь в ограниченном пространстве и требовало колоссальных энергетических затрат. Обычный полог тишины можно обойти. Это трудно, но реально, а вот «безмолвие» — нет.

Заклятие было двухфазным и действовало с отсрочкой. Под него попадал каждый, кто когда-либо пытался рассказать информацию под грифом «секретно» случайно или специально подслушанную в стенах консульства. Вот почему так беспечно была открыта дверь, возможно ловили на живца, а может просто не посчитали нужным её запереть, зная о последствиях. То, что меня оставили в стенах консульства, а например, не отправили в больницу, говорит о том, что Кроу не стал рисковать, приди я в себя вне стен консульства — могла бы попросить политического убежища, что, впрочем, я собиралась сделать немного позднее. А вот то, что обо мне забыли, оставив пылиться как треснутую статую говорило о том, что Ворон не смог предусмотреть всё.

Консула выдворили из страны, уверена, Кроу надеялся заменить его другим надежным человеком из своего окружения. Да только Цесс Ориума встал в позу и отказывался утверждать кандидатуры, отсеивая одного за другим ставленников нового правительства, заставляя премьер-министра бесится от бессилья. Есть такие вещи, на которые власть Ворона не распространяется, и, судя по всему, Себастьян Виверн намерено злил фактического правителя Демистана.