Отдам босса в хорошие руки (СИ) - Ручей Наталья. Страница 12
- Навел справки?
- Какое странное определение, - усмехается. – Но да, наверное, можно и так сказать.
- До того, как мы переспали или после?
Его ухмылка трансформируется в притягательную улыбку, и я понять не могу, как все еще держусь, что-то спрашиваю, а не бросаюсь на него, как кот после валерьянки.
- В машине, пока ты спала.
Нет, я, конечно, понимаю, что деньги и все такое, но чтобы так быстро?!
- Твоя подруга очень словоохотлива.
Она болтлива – да, и знает меня с первого класса. И я знаю ее слишком хорошо, потому верю, сразу, и переборов легкую горечь, спрашиваю:
- И много ей заплатили?
- Тебе нечего стыдиться прошлого.
Нищее детство, учеба, школьные обиды, шуточки одногруппников над одеждой…
- Знаю, - задираю подбородок к потолку, но почему-то снова утыкаюсь в грудь Яра, и расслабляюсь в его руках. Так тихо в комнате, что я слышу, как отмеряют время его часы. Мне хорошо, уютно, и в крепких объятиях мелькает иллюзия, что я наконец дома, но потакая внутренним страхам, я снова спрашиваю:
- Зачем тебе я? Не верю, что вот так, с первого взгляда…
И слышу смех и искренние, но не те, что ждала, слова:
- Ты помнишь свое предложение?
Мне двадцать два, высшее образование, я девственница, у врача можем проверить. Так что, когда свадьба?- проносится в памяти.
- Вот мой ответ. Ты молода, с высшим образованием, действительно была девственницей, мне нравится, как ты сложена, и я далеко не мальчик, чтобы ждать что-то там с первого взгляда. Кроме интереса, естественно, который ты во мне вызвала.
Это мало похоже на признание, но я почему-то радуюсь.
- Так что? – снова его взгляд на часы.
И вдохнув запах сандала, сломя голову, падаю в пропасть:
- Мы все еще успеваем купить платье?
Глава 8
Утром я обнаруживаю жасминовый чай, ванильный сырок, новую записку с поцелуем и пропажу всех своих сумок. Какое-то время, пока пью чай, в ступоре рассматриваю угол, в который их временно определила, но чуда не случается. Их все-таки нет. Теперь я заложник бриджей с топом и немногочисленных вещей, брошенных вчера в корзину.
Что делать?
Не люблю носить одно и то же несколько дней, но утешаюсь хотя бы тем, что по старой привычке постирала свое белье на ночь. Итак, одна из рубашек Яра заменяет мне платье, его ремень – пояс, но все равно это не выход. Преодолев смущение, спускаюсь вниз. Заметив Макара в коридоре, машу рукой, но быстро протискиваюсь на кухню.
- Ой, а у меня сырнички готовы, будете? – Повариха радостно всплескивает руками при моем появлении и не дожидаясь ответа, начинает суетиться. На столике появляется тарелка с ароматными сырниками, бадья со сметаной и чашка с зеленым чаем. Чай я беру, мне так легче настроиться на разговор, на сырники только посматриваю – чай с прикуской, как говорит моя бабуля.
- Мне бы, - сообщаю, нахлюпавшись и разомлев до задушевного состояния, - позвонить мужу.
- А что, - подмигивает повариха, - хорошее дело вы придумали, Злата Юрьевна.
Морщусь, но оставляю как есть – наверное, здесь так принято, хотя повариха и старше меня раза в два, а по отчеству.
- Дело-то, - говорю, - хорошее, но вот номера мужа я не знаю.
И тут мы обе смущаемся и в смущении обмениваемся данными. В больших глазах так и виден вопрос, мол, как же это, уже и ночи вместе, и женаты, а номера телефона не знает. Эх, да я много чего о Яре не знаю, но не жаловаться же?
Поднимаюсь к себе в комнату, набираю номер на своем мобильном, но вызов не жму. А если он занят? А если переговоры или встреча, а тут я с пустяковым вопросом о пропаже хозяйственных сумок?
Стук в дверь прерывает мои сомнения.
- Злата Юрьевна, - даже после приглашения водитель остается на пороге, - Ярослав Владимирович сегодня будет поздно, иностранные партнеры приезжают. Сказал, может, вы захотите проехаться в «Песок», отдохнуть по-женски?
Я чуть не ляпаю: а как это «отдохнуть по-женски», но водитель поясняет:
- «Песок» - это салон Ярослава Владимировича.
И я нахожу предложение заманчивым, тем более что спросить мужа о сумках можно и в приватной обстановке, вечером. Вбиваю его номер в память мобильного, переодеваюсь – ох – в бриджи и топ, и еду с водителем отдыхать как женщина.
А как женщина-друг, приглашаю с собой Ларису. Она взвизгивает, когда я только произношу «Песок», оказывается, это очень модный и дорогой салон, а здесь пригласительный на халяву, будет что рассказать менее удачливым знакомым, в число которых войдет и директриса нашего агентства!
Мы подхватываем Ларису у подъезда, радость ее фонтанируя, передается, кажется, не только мне, но и водителю. Несколько раз я перехватываю тень его улыбки. Небольшой казус возникает у входа, когда администратор окидывает нас придирчивым взглядом и отворачивается. Лариса смотрит на меня, и мне приходится вздернув подбородок идти в наступление, но меня и администратора спасает появление Макара.
- Это жена Ярослава Владимировича и ее лучшая подруга, - говорит он, а брови администраторши едва не взлетают испуганными птичками.
Вокруг нас суетятся, расточают улыбки и изображают вселенское счастье. Лариса прощает все за массаж стоп, а я про себя дуюсь, хотя стараюсь не подавать вида. Да, я знаю, как выгляжу со стороны: простая девчонка, не обремененная лишними деньгами, и пусть это утопия, хочу, чтобы окружающие принимали меня такой, какая есть. Но если не считать родителей и друзей детства, добровольно принимает меня только Яр, остальным, как администраторше, приходится это делать.
Маски, массажи, маникюр с педикюром утомляют, посматриваю на часы, а они лениво переползают за тройку. До возвращения Яра еще долго и толку спешить в пустой дом? Лариса, пользуясь случаем-безлимиткой, меняет прическу, а мои длинные волосы только моют, обогащают маслами и медовой маской, но стричь не решаются, хотя я и дала согласие.
- Ярославу Владимировичу нравятся длинные волосы, - оправдываясь, говорит девочка-парикмахер и тут же прикусывает язык.
Представляю, откуда у нее такая информация!
- Расслабься, - шепчет Лариса, перегнувшись из своего кресла, - теперь у него ты.
Мне заваривают зеленый чай, безвкусный, не слишком горячий – подозреваю, лично заваривала администраторша, но я его пью. Не могу обидеть человека просто так, все ищу ему оправдания. Вот и сейчас думаю: может, она не умеет заваривать чай, может, на дух его не переносит, а здесь я со своими капризами.
Утомившись сидеть в мягком кресле и окосев от ярких журнальных картинок, подхожу к окну. Июнь играет тополиным пухом, дети объедаются пломбирными рожками, на углу, как в мамином детстве, продают газировку с кружащими осами.
- Я сейчас вернусь, - говорю Ларисе и повинуясь внутреннему порыву, выхожу на улицу. Тепло, можно сказать жарко, и так вовремя эта газировка, что не сдерживаю вдоха удовольствия, когда пью. Сладко, терпко, лимонно-апельсиново, чуть липнут губы, но до чего же вкусно!
- На здоровье, - улыбается продавщица, когда бросаю в урну опустевший стаканчик.
- Спасибо, - благодарю и постояв какое-то время у входа, возвращаюсь в салон.
Лариса крутится передо мной и зеркалами, хвастается и любуется новой стрижкой.
- Ты похожа на француженку! – восхищаюсь абсолютно искренне.
- Да ладно! – абсолютно искренне принимает мое восхищение.
Мы выходим из салона под щебетанье администраторши. Так и хочется повернуться и сказать ей, чтобы не волновалась, я ничего не решаю в бизнесе мужа, но Лариса отвлекает вопросом:
- Ты домой?
- А куда?
Уже из окна машины смотрю на расстроенное лицо администраторши, поздно что-то ей говорить, да и ладно: пусть хоть немного простым человеком побудет.
- Подбросите меня в агентство?
- У тебя же отпуск только начался.
- Вот именно, - кивает подруга. – Только начался, еще целых две недели, и кто потом оценит мою новую стрижку. Давай в агентство, а?