Чёрное сердце: Ненависти вопреки (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas". Страница 44

— А если не соглашусь…

— Силком домой увезу! — грубеет Зепар, но он уже не интересует — внимание привлекает мужчина, он как раз мимо Андрея проходит, а вокруг него сгущается тёмно-зелёная дымка-аура.

Уф! Галлюцинации меня сегодня доконают. Бежать, пока совсем крыша не съехала, а потом, дома, один на один с собой, поковыряюсь в голове и решу: либо как-то научиться игнорировать видения, либо опять садиться на таблетки. Посещение киники для психов в мои планы, мягко говоря, не входит.

Пока иду к РК «Лидер», нет-нет, да и кошусь на Андрея. Держится рядом, посматривает с задумчивым интересом, будто пытается прочитать мои мысли.

Мне везёт, что не может…

В груди ёкает, на сердце жжёт.

Кто сказал, что он не может? Вновь бросаю взгляд на Зепара, только теперь опасливый. Сомнение точно несильный аллергический зуд. Беспокоит, но вроде как смиряешься и, привыкая, забываешь. Такие способности как телепатия — не доказаны! Лучше верить в их не существование…

Торговый комплекс, как обычно встречает яркими вывесками, стеклянными витринами, шумной рекой людей. Здесь жизнь только начинает бурлить. Кто с работы, кто работает, кто идёт веселиться, развлекаться или просто гулять. Не уверена, что выдержу такой шквал звуков долго. Не любительница боулинга — катание шаров, сбивание кеглей не вызывают азарта. Придётся терпеть, а что ещё хуже — мило улыбаться девушке Андрея, разыгрывая: всё отлично.

Поднимаясь на лифте, впервые отмечаю положительное от наполненности кабинки. Не приходится ехать с Андреем наедине, а так… ему спасибо тоже — на пятки не наступает, ко мне не прижимается. Стоит на сравнительном удалении, и даже делает вид, что незнакомы. Единственное, что смущает… галлюцинации. Чётко из толпы выделяю личностей с зеленой, красной, белой, чёрной дымкой-аурой. Смаргиваю — и вроде, всё аномальное на время пропадает.

На этаже развлекательного центра народу тоже много. Выхожу, оглядываюсь: Ивана не видно. Направляюсь к входу в боулинг и расплываюсь в улыбке — Минаков в бледно-сиреневом пуловере, в серых брюках, чёрных туфлях-кроссовках. Мнётся у кассы. Волнительно вглядывается в толпу, сжимая очаровательный букет крупных ромашек.

Ну не может он быть маньяком! Нервно выдыхаю… Машу, привлекая внимание. Иван с небольшим западанием замечает, поправляет очки и заметно нервничая, идёт навстречу:

— Привет, — вручает цветы и заминается в робкой попытке поцеловать в щёку. Чуть склоняется, отстраняется, опять тянется… М-да, при всей деловой хватке и компьютерной гениальности, — кафе управлять и программы разрабатывать не каждый сможет, — как был тюфяком с женщинами, так и остаётся.

Романтики — не миф. Существа другого порядка: возвышенного, одухотворённого. В общем, ни от мира сего…

Решительно поднимаюсь на цыпочки и чмокаю его сначала в одну щёку, потом в другую:

— Рада тебя видеть! Букет — просто прелесть!

Иван заметно краснеет, удушливо треплет округлый шиворот пуловера:

— Боялся, что не придёшь! Даже бронь ещё не снимал.

— Перестань! — наигранно обижаюсь. — Ты же меня знаешь. Я обязательная.

— Да, конечно, — кивает неуверенно Минаков. — Но люди меняются. А ты… — осекается и вновь краснеет.

— Что я?.. — уточняю недоуменно.

— Красивая, самодостаточная, — задыхается Иван. — Не обделённая мужским вниманием, — бросает расстроенный взгляд мимо меня. Не удерживаюсь и кошусь туда же. Чёрт! Андрей. Руки на груди. Прислонившись к стене, рассматривает нас, будто считывает с губ разговор. Поругаться не успеваю, отвлекает Минаков: — Я бы не удивился, если бы передумала… — заканчивает тихо.

— Во-первых, — подыскиваю верные и необидные слова, — согласилась поиграть в боулинг, а не свадьбу. Во-вторых, — выдерживаю секундную паузу, — почему бы не встретиться со старым знакомым? В-третьих, — хаотично соображаю, чтобы ещё веского придумать, — всё перечисленное тобой никак не влияет на решение, если собеседник приятен.

— О! — шумно сглатывает Иван и тупит взгляд. — Прости! Опять несу всякую чушь… — мямлит в пол.

— А ну, перестань! — дружески, беру под локоть и тяну к кассе. — Пойдём оплачивать…

— Конечно, — спешит Минаков. — А как же твой… — запинается на слове, — сопровождающий? — огорошивает вопросом.

Всё! Надоело! Пора расставить все точки над «i». Оборачиваюсь, ловлю пристальный взгляд надзирателя и кивком подзываю. Зепар неспешно отлепляется от стены и вальяжной походкой идёт к нам. Останавливается напротив.

— Иван, — протягиваю многозначительно, — это Зепар Андрей Влацлович…

— Знаю, — вновь озадачивает Минаков. Удивленно распахиваю глаза. Друг лепечет оправдываясь: — Видел пару фотографий, читал несколько статей.

— Хм… — недолго молчу. — Отлично! Но вряд ли понял, что он мой — те-ло-хра-ни-те-ль, — выговариваю по слогам.

— Нет, — окончательно смутившись, мотает головой Минаков. — Так это же замечательно! — расплывается в улыбке. — А то я подумал… — Подрагивающим пальцем указывает на Андрея, переводит на меня, вновь на Зепара и снова на меня… — Что вы…

— Что мы вместе?.. — теряюсь в свою очередь и тоже мимолётно гляжу на Андрея. — Ерунда! — отмахиваюсь, как можно небрежней. — Он — мой секьюрити, не больше!

Иван расцветает окончательно, даже преображается — расправляет плечи, становится выше и мощнее.

— Правда, живём в одной квартире. Без стеснения переодеваемся на глазах друг друга и иногда спим вместе, — шокирует равнодушно-вкрадчивый голос Зепара. Дико озираюсь, еле держа рот закрытым, хотя он так и норовит отвиснуть. Андрей невозмутим, будто не пошлость сказанул, а констатировал, что сегодня нет дождя.

Нецензурная брань застревает поперёк горла, к щекам приливает жар, уши горят. Букет сжимаю так сильно, что целлофан жалобно скрипит. Гляжу на Ивана — ему ещё хуже… Словно мраморная статуя. От лица убывает краска, глаза навыкате.

— Ты в своём уме?!. - шиплю возмущенно и, не отдавая себе отчёта, бью цветами в грудь Зепара.

— Ты же не знала, как такое рассказать, — до отвращения холоден Андрей. — Вот я и решил, что сделаю сам! — удосуживает невинным взглядом без тени улыбки. Гневно дышу, но слов не нет. Никогда ещё так не мечтала кого-то убить!

Зепар разводит руками:

— Вот и сегодня одежду долго подбирали в тон, чтобы соответствовать друг другу. — Онемение как рукой снимает. Только сейчас замечаю, что и, правда, одеты в одной цветовой гамме. На Зепаре трехцветный джемпер в крупную полоску — синюю, голубую, белую. Джинсы с множеством карманов и косых швов. Ремень на крупной серебристой бляшке. Чёрные спортивные туфли. Пока раздумываю, как нахамить, Андрей несильно стучит Ивана по спине: — Шучу!

Приятель нервно вздрагивает и чуть вжимает голову в плечи:

— Шутка… — еле слышно протягивает с идиотским лицом Минаков.

— Хотя, — вновь суровеет Зепар, — в каждой шутке, есть доля правды!

В голове уже вырисовывается план убийства собственного телохранителя, но из горла вылетает только истеричный смешок:

— Юморист…

Некоторое время мы с Иваном натянуто смеемся, Андрею же, хоть кол на голове теши. Прижимаю остатки веника-букета к груди и указываю на непонятно откуда взявшуюся очередь в боулинг-центр:

— Пора шары погонять, — нервно выдавливаю и умолкаю, натыкаясь на лукавый взгляд Зепара. Делано вскидывает бровь в излом, ухмыляется и как только Минаков с фразой: «Я пошёл, бронь сниму», — отходит к кассе, почти бесшумно, интимно шепчет, обжигая дыханием макушку:

— Из твоих уст «шары погонять» прозвучало не просто эротично и многообещающе, а я бы сказал: развратно пошло и сверхмногообещающе… Поверишь? Я даже возбудился!..

Щеки вновь пылают. Изумленно поднимаю глаза на Андрея. Дрожу словно вышла голая на мороз — меня обуревают чувства. Все сразу… Чёрт! Торнадо вселенского масштаба меркнет размахом с тем, что испытываю. От незначительного — рассмеяться в голос, до глобального — расчленить телохранителя, а кусочки разбросать по галактике при этом: то реветь навзрыд, то неприлично ржать. Задыхаюсь от возмущения, но от наплыва эмоций, ничего путного выдать не могу.