Н 6 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов". Страница 26

- На фоне того говна что у тебя есть? Стоящий.

- Победит?

- Победит.

- Сейчас дам двадцатку тебе…

- Иди нахер, Эйжоп.

- Стой! Сорок!

Вместо ответа я защелкнул ремень поясной сумки, подобрал игстрел и отвернулся.

- Ладно! Пятьдесят! Сейчас принесу!

- Уже шестьдесят.

- Ты… хрен с тобой! Шестьдесят! И орк Рэк будет здесь через десять минут.

- Ага. О! Чуть не забыл – еще с тебя две бутылки хорошего самогона и пара банок персиков.

- Слушай… уже наглость, нет?

- Сколько ты заработал на мне со ставок?

- Не так уж и много. Первые два боя я считал, что ты наглое мясо.

- Зато про Рэка ты знаешь, что он боец.

- Ладно! – повернувшись, Эйжоп махнул прилипшему к стене старичку и повелительно рявкнул – Две бутылки самогона и две банки персиков. И живо!

- Только у Жабы не покупайте лучше – заметил я.

- Почему?

- Просто у Жабы настоящим героям покупать позорно и непростительно.

- Да почему? Вроде нормальные товары… знаешь, что нехорошее про Сэма?

Я пожал плечами. Кивнул на толпу.

- Молчишь и киваешь? Ну хрен с ним. Так… Персики и бухло щас будет. С Рэка пять победных боев, если будет в состоянии. Толпа только завелась после того твоего приема, когда ты снес локтем благородный нос трахнутого викинга… как ему теперь жить?

- Три боя обязательно. Пять боев... Если будет в состоянии. И если захочет. И еще, Эйжоп…

- Карл!

- Рэк не такой терпеливый как я. И не такой мирный.

- Это ты-то мирный?

- Разговаривай с ним спокойно. Не провоцируйте. Бухла и наркоты не предлагать.

- Это твой боец?

- Мой. Наколешь или подставишь его – подставишь меня.

- И много вас?

- А че?

- Боевитые бабы есть?

- А че? Эйжоп что ты как жопа запорная? Все из тебя выдавливать приходится…

- Я даже понять не могу почему еще не свистнул парням, чтобы они из тебя котлету сделали…. Может, потому что я очень добр?

- Потому что ты просто хитрый зазывала мечтающий стать во главе крупного дельца. Тебе срать на Зомбилэнд и статус героя. Ты здесь чтобы зарабатывать бабло. И готов стерпеть многое, если чуешь запах денег.

- Хера себе… - опешил Эйжоп, отступив на шаг – Ну знаешь… так что насчет боевитой бабы?

- И даже красивой. Рыжая, шикарная и безумная.

- Как раз! Те же условия?

- Дороже – усмехнулся я – Но заплатишь уже ей. И не могу обещать, что она придет – сама решит. Но если увидишь спрашивающую Эйжопа ослепительную красотку – это она.

- Карла, сука, Карла! Постарайся, Оди. И с меня еще один весомый подарок, пахнущий персиками и спиртом. Чем не праздник?

- Только не от Жабы.

- Да почему?

- Я же сказал.

- Настоящим героям у него покупать позорно и непростительно. Да. Слышал. Но почему? Че он такое сделал?

- Персики заберу по дороге – улыбнулся я и шагнул к азиату у стены – Эй, голодный. У меня чувство, что твою харю – только более сытую и гордую – я видел совсем недавно. Но ведь мы не встречались…

Молчание… молчание…

- Жрать хочешь? Если да – пошли со мной к первому бараку. Без всяких условий. Пожрешь – и можешь сваливать. Захочешь остаться – поговорим.

Азиат легко и быстро выпрямился, меч словно сам собой оказался на поясе, спина гордо выпрямилась, подбородок взлетел вверх. Голодный и гордый готов бесплатно пожрать. Без всяких условий.

- Осторожней с ним – ничуть не стесняясь азиата, буркнул Эйжоп – Клаппабайм проклят.

- Как-как? – поразился я.

- Проклят.

- Да нет. Я про имя.

- Хрен знает как его зовут. А кто-то прозвал Клаппабаймом.

- И что оно значит?

- Да вроде как что-то хреновое. И правильно – он три раза был там – последовал кивок в сторону Зомбилэнда – Три раза уходил в составе неполного сквада. И три раза возвращался один. Израненный, но живой. Тогда как остальные там и полегли. Проклят он.

- Ты только что подрос в моих глазах – сообщил я азиату и зашагал к первому бараку, спеша навстречу семенящему старичку, бережно прижимающему к груди сверток.

- Жду бойца, Оди! И ты заглядывай!

Не оборачиваясь, я помахал рукой и искоса глянул на шагающего чуть позади Клаппабайма:

- Через пару часов собираюсь заглянуть в Зомбилэнд. Если появится желание размяться – возьму в сквад на временной основе.

Вспомнив, повернулся и крикнул на всю улицу:

- Эйжоп!

- Карл, сука, Карл!

- Сегодня собираюсь в Зомбилэнд. Так что моего бойца не задерживай! И если будут желающие оплатить часть цены за проход в тамбур – пусть подтягиваются к дверям через пару часов! С моего сквада двадцатка!

- Ты дурак, гоблин! Успеешь еще сдохнуть!

- Передай всем!

- Да пошел ты!

- Спасибо!

На ходу приняв звякнувший сверток у старика, всучил ему серебряную крону и потопал дальше, широко улыбаясь. Хороший сегодня день. Многообещающий и длинный…

Отпив странную смесь из самогона, персикового сока, бурого сахара, таблетки шизы и воды, старичок от избытка чувств помотал седой головой и блаженно зажмурился:

- Есть все же жизнь, да?

- Наверное – хмыкнул я, крутя в пальцах стакан воды с парой капель персикового сока – подруга старика, та самая что в борделе в странной позе всю жизнь отстояла, подлила чуток из банки, заметив, что если мутно – то и сытно.

- Ну… вот теперь можно и о плюшевом засранце рассказать!

- Наконец-то!

- Ты вот хрен молодой и хрусткий, в наши края кладбищенские только прибыл и вряд ли наслышан о легендах и былях замшелых многое?

- Почти ничего.

- Про Однара слыхал?

Я кивнул:

- Сюда со сторожевым двадцать восьмым табором приехали. Они рассказали за вечерними беседами.

- Двадцать восьмой сторожевой – старик причмокнул мокрыми от персикового коктейля губами и растянул их в улыбке – Боевые засранцы! Таким член в рот не клади!

- Было бы тебе что класть – зевнула старушка и глянула в сторону костерка, где царило великое оживление и откуда несли пару тарелок с похлебкой.

- Вот не лезь в беседу душевную, потаскуха ты старая! Мужики речь ведут!

- Тебе до мужика как членом до пупка – километры!

- Нет, а!

Я молчал. Сюда лучше не вмешиваться. А то седенькая бабушка и по моей мужской гордости пройдется крупной наждачной бумагой или даже напильником. Помолчу… попью сладкую водицу.

- Супа поем – буркнула бабка и, глянув на меня, добавила – А ты меньше слушай его побасенки про меня и бордель. Я там только последние годы нагибалась, выгибалась и прогибалась. А до этого бойцом была! Шесть ходок в Зомбилэнд! Но последний раз попали мы круто. Из десятерых семь полегли. Меня сучьи зомби ног лишили и правой руки. Спасла аптечка и друзья не подвели – наложили жгуты, дотащили. Денег подкопленных хватило, чтобы ноги новые пришить и руку… но туда вернуться уже не сумела. А уходить не захотела… Уголек – славное место для жизни. Ради такого можно и в борделе крабом полежать. Все лучше, чем в родной деревне сено ворошить. Понял?

- Ага.

- И как потаскуха со стажем тебе так скажу – после ходок в Зомбилэнд герои прямиком идут в бордель. Знаешь зачем?

- Ну…

- Нет! Не за этим. Они идут поплакать в подушку, потрястись судорожно в теплых бабьих объятьях. Вот зачем! И этот – бабка ткнула пальцем в смущенно кашлянувшего старика – Регулярно захаживал. И даже штанов не снимал – лежал себе бананом тухлым и всхлипывал.

- Так уж и всхлипывал…

- Так уж! Но что плохого? Вот ты бы, Оди, поглядев как твоих друзей твари страшные живьем на части рвут и жрут тут же… ты бы потом трахаться и веселиться захотел?

- Ага – без промедления кивнул я.

- Кажется тебе так…

- Не – помотал я головой – Не кажется.

Помолчав, бабка пожевала губами и проворчала:

- Мутный ты хрен, кажись.

Я развел руками и мирно улыбнулся. Хмыкнув, бабка приняла у подружку миску и отвернулась, давая понять, что свое веское слово сказала. А я повернулся к всхлипывающему старику и спросил: