Свобода – опасная вещь - Чейз Джеймс Хэдли. Страница 10

В комнате все еще пахло духами.

С туалетного столика на нее смотрела фотография Хэрриет в серебряной рамке – очаровательная молодая женщина, с виду сама невинность.

София пристально вглядывалась в женский портрет. Да, внешне Джей явно пошел в мать. Тот же рот, та же лепка лица, то же обманчиво невинное выражение.

София перевела взгляд с фотографии на большой шкаф у стены и заметила, что в замке нет ключа. Она подергала дверцу, но шкаф был заперт.

Внезапно, без всякой видимой причины, ей захотелось поскорее выйти из этой комнаты. Ее пронзило то же острое чувство опасности, какое он испытала, когда Джей медленно приближался к ней, играя алым шнуром.

Она попятилась назад от шкафа и у двери остановилась, пытаясь унять необъяснимый страх, заставлявший ее сердце судорожно метаться в груди. Наконец она рывком открыла дверь, шагнула в гостиную…

И застыла как вкопанная. В гостиной спиной к окну стоял Джей и смотрел прямо на нее. В темных стеклах его очков она видела свое неподвижное отражение.

Дилейни как ни в чем не бывало отдавал распоряжения по телефону:

– Отлично, Тед, заключай контракт, только быстро. Сегодня!

Кажется, он совершенно не замечал натянутой атмосферы.

София не мешкая скрылась в своей спальне, чувствуя на себе пристальный взгляд невидимых глаз Джея.

На пороге она обернулась, и Джей улыбнулся ей – зловещей, как ей показалось, улыбкой, от которой у нее мороз побежал по коже.

Прислонившись к полированной стойке бара, Джей со стаканом томатного сока в руке наблюдал за группой мужчин, стоявших всего в нескольких шагах от него. Его отец, Гарри Стоун и Джек Купер – все трое в смокингах – взяли в кольцо Жана Тири, одетого, как и днем, в пляжную рубашку, бежевые слаксы и сандалии. Он был весь какой-то поникший. Лицо у него взмокло, цветастая рубашка липла к спине, на ней проступили темные пятна пота.

– Простите, мистер Дилейни, – сказал он виновато. – Ума не приложу, куда она запропастилась. Я уже все обыскал. Она оставила мне записку – будто бы уехала в Монте-Карло. Но там никто ее не видел. Я только что оттуда.

Джей лениво потягивал томатный сок и внимательно следил за происходящим.

Флойд Дилейни с досады щелкнул пальцами:

– Черт-те что! Так-то вы следите за своей юной звездой? Ладно, на нет и суда нет. Разберись с этим сам, Гарри, – добавил он, обращаясь к Стоуну. – Я хочу успеть на последний просмотр.

– Будет сделано, мистер Дилейни, – заверил Стоун.

– Завтра она к вашим услугам в любое время, мистер Дилейни, я прослежу, – жалко лепетал Тири. – Бывает, вы же знаете, как назло… Кто-то позвал…

Дилейни не слушал его. Он подошел к Джею.

– Пойдешь со мной, – приказал он. – Хочу, чтобы ты посмотрел этот фильм.

Вот уж чего Джей никак не ожидал! Он начал спешно придумывать отговорки. Его удивила откровенная неприязнь в отцовском взгляде. Неужели София рассказала ему?.. Она обещала молчать, но кто ее знает!

Зачем она заходила в его комнату? Этот вопрос весь вечер не давал ему покоя. Хорошо еще, он догадался запереть шкаф и ключ взять с собой.

– И сними наконец эти очки! – продолжал командовать папаша. – Не можешь расстаться с ними ни днем ни ночью?

Джей снял очки и сунул их в нагрудный карман.

– Мне не хочется смотреть кино, папа. Да я и не одет. Я думал прогуляться по набережной, поплавать в море.

– А я хочу, чтобы ты посмотрел этот фильм, – повторил Дилейни тоном, не допускающим возражений. – Мне нужно знать твое мнение. Что ты за человек? Через год тебе надо начинать работать на студии. Чего ты добьешься, черт побери, если у тебя нет ни малейшего интереса к профессии?

– Хорошо, – понуро согласился Джей. – Если тебе так важно знать мое мнение, я, конечно, пойду. Только сбегаю наверх переодеться.

– Ага, давай.

Дилейни сменил гнев на милость и дружески хлопнул сына по плечу. Хороший он парень. Правда, любит пофилонить, но, если взять с ним верный тон, быстро соображает, что к чему. София говорит, он странный. Ну вот вам наглядный пример. Женщины вечно делают из мухи слона. Странный?.. Чепуха!

– Я скажу билетеру, чтобы оставил тебе место рядом со мной. Шевелись, сынок. Сеанс через двадцать минут. До встречи.

Напутствовав Джея и в упор не замечая Тири, Дилейни быстро направился к выходу. Справа и слева мелькали знакомые лица – он только успевал взмахивать рукой в знак приветствия.

Едва отец скрылся из виду, Джей снова надел темные очки. Он спокойно допил свой томатный сок и передвинулся поближе к Тири и Стоуну.

– Да – да, нет – нет. В Штатах ее никто не знает, – услышал он голос Стоуна.

Джея так и подмывало сказать Стоуну, чтобы не тратил зря время. Он представил мертвую девушку в шкафу у себя в спальне и почувствовал, как по спине пробежала сладострастная дрожь. Попытаться вынести ее из номера можно будет только часов через шесть. Чем слоняться без дела, лишь бы убить время, и правда лучше уж посидеть в кинотеатре. Джей не стал больше прислушиваться к переговорам Стоуна и Тири, вышел из бара и направился к лифту.

– А когда лифт переключают на автоматический режим? – как бы из праздного любопытства спросил он лифтера.

– В три ночи, сэр.

Джей кивнул.

Он так и думал. Лифт ему понадобится, чтобы избавиться от трупа. Мысль о том, как через шесть часов он вытащит ее из шкафа и понесет через гостиную и коридор к лифту, заставляла его сердце ускоренно биться. Несомненно, он рисковал: кто-то из старших, София или отец, может услышать шум, когда он будет выносить тело из номера; кто-то из постояльцев или персонала гостиницы может увидеть его в коридоре… Но он не прочь рискнуть: риск – непременная составляющая острых ощущений, которые он так жаждал испытать.

Увидев, что дверь в люкс 27 не заперта, Джей слегка переполошился. Осторожно войдя внутрь, он заглянул в гостиную. Там горел свет, а из спальни Софии доносились приглушенные звуки. Он неслышно проскользнул в свою комнату и, прежде чем включить свет, плотно притворил дверь.

По-видимому, София собирается в кино и через минуту-другую выйдет из номера. Он достал из кармана ключ от шкафа, отпер замок и настежь раскрыл дверцы. Мертвая девушка лежала точь-в-точь так, как он ее оставил. Убедившись в этом, он нагнулся и дотронулся до ее голой руки. Какая холодная и твердая! Брр! Он недовольно поморщился. Намучаешься с ней, если к нужному моменту окоченение не пройдет. Он где-то читал, что окоченение со временем проходит, но через сколько часов, теперь уже не помнил.

Джей снял вешалку со смокингом и бросил ее на кровать. Потом, сгорая от нетерпения выяснить все немедленно, взял девушку за руку и потянул на себя – посмотреть, получится ли распрямить тело.

Труп был такой тяжелый и негнущийся, что он ужаснулся. Его одолело сомнение: по силам ли ему перетащить мертвую девушку из спальни к лифту? Он просунул ладони ей под мышки и, сопя от напряжения, сумел поставить ее вертикально, прислонив к задней стенке шкафа. И тут раздался стук в дверь.

Сердце у него упало, а потом заколотилось так, что он чуть не задохнулся. Он услышал, как у него за спиной повернулась дверная ручка. Выпустив труп из рук, он поскорее захлопнул дверцы шкафа. И в тот же миг дверь в его спальню распахнулась.

Он обернулся, чувствуя на лице холодный липкий пот.

В дверном проеме стояла София. На ней было огненно-красное вечернее платье в талию с глубоким декольте и широкой юбкой. На стройной шее – бриллиантовое ожерелье, в волосах – большая бриллиантовая брошь-заколка.

Они оторопело смотрели друг на друга.

София не ожидала застать его в спальне. Пока она одевалась, полагая, что, кроме нее, в номере никого нет, ее вновь охватило беспокойство, и она решила еще раз наведаться в комнату Джея в надежде обнаружить там что-нибудь такое, что развеяло бы ее подозрения – либо окончательно утвердило в их обоснованности.

Глядя на неподвижно застывшего Джея, на его побледневшее, явно испуганное лицо, София поняла, что застигла его с поличным.