Квазар (СИ) - Легасова Татьяна. Страница 7

— Кит нашел тебя, он в команде отвечает за сбои программ, обнаружил, что в твоей матрице произошла ошибка, и отследил изменения. Мы были в шоке, узнав, что ты на Земле. Эта планета запрещена для посещений и нам пришлось нарушить закон, — заключила она, сделав виноватое лицо.

— Нарушить закон, — переспросила я удивленно, — чей закон?

— В космосе есть организация, которая следит за правопорядком, это Межгалактическая Конфедерация. Она также обеспечивает легальные порталы для быстрого движения по космическому пространству. Нам пришлось пойти на риск и воспользоваться пиратским порталом, по которому мы сейчас движемся. Нам повезло, что мы нашли один, который более или менее адаптирован к человеческому телу. Но не переживай, мы разработали специальный защитный слой, который я надела на тебя перед полетом, он останется с тобой до тех пор, пока ты не вернешься на Землю. Ты в безопасности.

— Ты мне не говорила, что мы нарушаем закон, я это не люблю, — сказала я встревожено.

— Да, мы это знаем, желтые всегда стараются делать все открыто, но у нас не было выбора, и даже синие, которые являются законодателями и хранителями правопорядка нашей группы, были вынуждены согласиться. Жизнь целой планеты важнее, чем правила.

Я задумалась. Да, Филья была права. Планета в триста восемнадцать раз больше Земли не могла умереть со всеми своими жителями. Мы должны были постараться.

— А почему вы не обратились в Межгалактическую Конфедерацию, чтобы они урегулировали этот вопрос. Возможно нашелся бы легальный путь решения вопроса.

— На это у нас просто не осталось времени и нам пришлось экспериментировать. Мы до последнего были уверены, что ты найдешься. И обнаружили, что ты на Земле слишком поздно для того, чтобы решить этот вопрос официально.

— Ясно, — задумчиво произнесла я, — а как именно будет проходить та работа, ради которой мы летим на Аквент.

— Часть нашей группы вылетит в космос и приблизится на максимально возможное расстояние к черной дыре. Остальная часть, включая тебя, останется на Аквенте и будет энергетически поддерживать остальных. Технически нам нужно будет просто поддерживать общую энергию, чтобы красные и оранжевые смогли физически подавить магнитное поле вокруг черной дыры и рассредоточить аккреционный диск, состоящий из газа и пыли.

— Примерно поняла, — ответила я. — Филья, я хотела спросить, почему вы приготовили для меня земной гардероб, хотя абсолютно все члены команды носят совсем другую одежду? Я не видела ни одного аквентийца в брюках.

— Мы хотели, чтобы ты чувствовала себя как дома, то есть привычно для тебя.

— Я чувствую себя ужасно, мало того, что я со своей земной внешностью выгляжу среди вас, как гадкий утенок, так еще и одета по-земному. А вы тут все при параде, словно на бал собрались.

Филья снова рассмеялась своим мелодичным смехом.

— Мы относимся с большим уважением к образу жизни и обычаям других рас, никто не считает тебя гадким утенком, и все не против видеть тебя такой, какая ты есть.

— Я против, — запротестовала я, — когда мы прилетим, мы можем найти мне какое-то платье, которое носят на Аквенте?

— Конечно, правда с размерами будет тяжело, но поищем что-то, найдем. Кстати, в космопорте ты увидишь не только аквентийцев, на нашу планету прибывает огромное количество жителей других планет и галактик и они вообще не переживают по поводу того, что выглядят иначе. Я понимаю, на Земле живут только люди, но мысли шире, когда думаешь о нас. Мы жители не одной планеты. Мы все свободно перемещаемся в космосе, знакомимся с другими расами, обучаемся, обмениваемся опытом.

— А почему же Земля запрещена для посещений? — поинтересовалась я.

— Вы — это особый эксперимент Межгалактической Конфедерации, туда помещают души, которые хотят быстро эволюционировать в тяжелых условиях земной реальности.

— Я с детства ощущала себя лишней там, это не мой дом, я не знаю, что это за ошибка такая, но ваша Конфедерация плохо работает, — пожаловалась я.

Филья снова залилась смехом.

— Процесс автоматизирован, это работает не совсем так, как ты представляешь. Никто не сидит и не принимает решения. Мы есть вибрация и в соответствии с ней мы и путешествуем в своих воплощениях. Как мог произойти этот сбой, мы сами не знаем.

— Если узнаем, вдруг получится все исправить? — с надеждой спросила я.

— Возможно, — ответила Филья. — Мы тоже очень скучали по тебе и сейчас, когда наша энергия в полном составе вся группа ощущает наполненность. Нам будет жаль расставаться с тобой, — сказала Филья и тихонько взяла меня за руку. В это же мгновение я ощутила то, что она имела в виду. Снова этот бездонный океан завибрировал внутри меня, и я могла ощущать, как он дышит от того, что каждая капля воды была на месте, была вобрана в него, мы были единым организмом, который мог жить полной жизнью, был силен, мощен, полноценен. Это напоминало оргазм всех частиц от их единения, и это чудесное чувство буквально захватило меня.

— Я чувствую это, — шепнула я Филье.

— Да, — ответила она тихо, словно боясь спугнуть ощущение. Прошло несколько минут, прежде чем она снова заговорила.

— Скоро обед, пойдем, перкусим. Ее поле выглядело спокойным и напоминало умиротворение от тихого утра на берегу моря.

— Хорошо, если ты обещаешь мне посоветовать что-нибудь из еды. Утром от волнения я схватила первое, что оказалось мне знакомым.

— У нас есть много уникальных блюд, я накормлю тебя так, что ты останешься очень довольна.

И минут через двадцать болтовни ни о чем мы с Фильей спустились в столовую. Набравши полные подносы еды, мы двинулись в сторону столов, обнаружив, что места есть только на занятых другими столиках.

— Пошли, познакомлю тебя с синими, — весело сказала Филья. Я нервно сглотнула и последовала за ней. Мы сели рядом с двумя мужчинами, которые, казалось, о чем-то спорили на родном языке.

— Добрый день, — поприветствовала я, ставя поднос на стол.

Один из мужчин, зеленоволосый с глазами цвета аквамарина, недовольно повернулся в нашу сторону, давая понять, что наше вторжение не принесло ему особой радости. Не удостоив меня и словом, он коротко кивнул и немедленно начал засовывать в рот кусок еды, которая лежала у него на тарелке.

— Не будь таким грубым, Зошк — весело сказала Филья, усаживаясь напротив меня.

— Грубость, — тут же парировал аквентиец, — это поведение, не соответствующее нормам общения, если ты усмотрела в моем кивке некую ассоциальность, прошу прощения. И он снова продолжил активно жевать, изучая остатки еды в тарелке.

Второй мужчина, статный синеглазый брюнет, повернулся в мою сторону и ровно произнес:

— Добрый день, Агния, меня зовут Шиску, а моего друга, причисленного к грубиянам, Зошк, мы рады, что ты присоединилась к нашей команде. Филья, приветствую. Его голос был ровным, не выражающим никаких особенных эмоций. Кажется, теперь я поняла смех Фильи, когда я предположила, что она синяя. Действительно данная категория аквентийцев выглядела довольно скупой на эмоции, в отличие от моей новой подруги.

— Благодарю, — ответила я и улыбнулась.

— Зошк был ярым противником того, чтобы мы нарушали закон и использовали пиратские порталы для нелегальной перевозки тебя, Агния, — с улыбкой сказала Филья, начиная есть.

— Я его понимаю, — сказала я с улыбкой, — я тоже была бы против. Я посмотрела на Зошка, но он молча ел, не удостоив мою реплику особым вниманием.

— Мы благодарны тебе, что ты согласилась помочь нам, — сухо сказал Шиску.

— Для меня это огромная радость, на самом деле, — призналась я, пережевывая котлету из неизвестных мне продуктов. — Я всегда ощущала, что принадлежу другому месту, не Земле. Эта тоска, которая жила во мне с рождения, уже изрядно измучила меня, и сейчас я счастлива быть рядом со своей семьей. Сказав это, я вдруг отловила хлынувшую энергию, которая исходила ото всех, кто сидел со мной за столом. Это было удивительно. Несмотря на сухое приветствие синих, я все же могла чувствовать единение с ними, словно наша связь превосходила наши характеры, наши личностные особенности. Несмотря ни на что мы были едины. Это было приятно, и я довольно глянула на Филью.