Повинуюсь и слушаю (СИ) - Калинин Алексей. Страница 12

— О-о-о, да-а-а, — сорвался стон с губ напарника, когда он продолжил шлепать пузом по животику лежащей темноволосой девушки.

Жирный зад методично поднимался и опускался. Теперь его оплетали ноги, и девушка пятками заставила Тома проникать ещё глубже. Стоны усиливались. Струйка слюны протянулась от обвислых губ Тома к щеке девушки.

Джулиан смотрела как загипнотизированная. Внизу живота стало так жарко, будто села на головню. Продолжительный период без секса дал о себе знать и ей захотелось…

Захотелось оказаться на месте красавицы?

Она еле сдержала руку, чтобы не залезть в брюки и не заняться самоудовлетворением. Бюстгальтер стал слишком тесным для разбухших сосков. Нежная ткань показалась брезентом.

И этот напомаженный мерзавец улыбался…

Он сделал шаг по направлению к детективу и оказался рядом. Ствол пистолета уперся в твердую грудь. Его глаза пронизывали девушку почти так же, как жирный похотливый Том — одну из спутниц хозяина особняка.

— Позволь я представлюсь и назову своих милых женушек. Мое имя Милош. Милош Попеску. Та, которая находится под твоим напарником, Дэкиена. Беленькую зовут Ленута, а рыженькую бестию — Злата. Они очень рады вас видеть. Правда, мои хорошие? — повысил голос хозяин дома.

— Да-а-а, мы очень любим гостей, — промурлыкала блондинка и шатенка, продолжая слизывать мелкие бисеринки алой влаги с царапин на теле Тома.

— А о-особенно та-аких стра-астныхго-остей, — между толчками произнесла Дэкиена.

— Том, твою мать! Перестань трахать эту курицу и вспомни — зачем мы здесь! — вырвался у детектива тонкий вопль.

Том удивленно оглянулся. Заметил детектива Джулиан и на миг застыл. Всего лишь на миг, потому что Дэкиена толкнула его зад розовыми пяточками, и он вернулся к фрикциям. Его огромное хозяйство входило в блестящую щель почти полностью, а яички… если можно назвать яичками два помидора сорта «Бычье сердце» помещенные в резиновый мешочек… его яички шлепали чуть ниже.

«Он же ей синяк там наколотит» — почему-то вертелось в голове Джулиан.

— Я ве… веду допрос с при… с пристрастием, — ответил Том, продолжая «допрашивать» подозреваемую.

«Подозреваемая» стонала под тяжелой тушкой и продолжала царапать пухлую спину. Блондинка и шатенка скользили грудями третьего размера по коже Тома и по-кошачьи слизывали мелкие капельки. Все заняты делом, лишь детектив еле держался на подгибающихся ногах, да мужчина рядом с ней продолжал загадочно улыбаться.

— Не хочешь присоединиться к допросу? Или давай я тебя допрошу? — бархатным голосом проговорил мужчина и отодвинул в сторону руку, держащую пистолет. — Или можешь ты меня допросить… С пристрастием…

Когда он подошел вплотную?

Это осталось загадкой. Только что он был на расстоянии метра и вот уже нависал над ней. Глаза…

Они заставили Джулиан сдать все позиции. Они завораживали и обещали скорое счастье. Что-то с глухим стуком упало на ковер.

Пистолет?

Да, её руки свободны, и они произвольно поднялись к плечам Попеску. Детектив попыталась притянуть его к себе, чтобы впиться в ярко-красные губы, но легче сдвинуть фонарный столб, чем подчинить этого мужчину.

Милош не торопился, наслаждался её беспомощностью и покорностью. Легонько коснулся подбородка и приподнял симпатичное личико к себе. Медленно, ужасно медленно этот садист приблизился к её губам. Другая рука легла на талию и чуть притиснула к железному телу. В низ живота детектива уперся твердый предмет, напоминающий черенок от зимней лопаты.

— Не бойся, я буду ласков, — на миг оторвался от губ напомаженный тип.

— Ты… ты убил… моих родителей, — прошептала Джулиан, потому что сказать громко у неё не получалось, голос куда-то пропал.

— Ах, вот откуда мне знаком твой запах. Твоя мать пахла полынью и цветущим каштаном. Да-а-а, помню, как она извивалась на мне, как просила ещё и ещё… А твой отец оттрахал моих жен почти до бессознательного состояния…

Мужчина говорил, а его руки расстегивали куртку Джулиан. Кожаная оболочка упала к ногам девушки. Рука мужчины, словно невзначай, коснулась правой груди детектива, и девушка подалась чуть вперед, чтобы прикосновение стало более ощутимым, чтобы он смог оценить её размер, форму и упругость.

— Ты мразь, — сорвалось с губ Джулиан.

Губы Милоша искривились в презрительной улыбке. Одну за другой он расстегнул пуговки на бежевой блузке девушки.

Шлепки, хлюпание и стоны продолжили раздаваться со стороны жирного Тома и обольстительниц. И это возбуждало Джулиан ещё больше. Ей казалось, что штаны намокли до колена, колени дрожали, а соски так набухли и окаменели, что ими можно резать стекло.

— Я знаю, — прошептал мужчина. — Именно так и говорила твоя мать, когда полностью принимала меня.

Он резким движением сорвал блузку с плеч девушки и на свет появился сплошной черный лифчик. По всем канонам на девушке должно было надето кружевное сексуальное белье, обтягивающее и дразнящее, но, как назло, вчера у неё была большая стирка. Джулиан успела ещё подумать о трусах-боксерах, которые намокли настолько, что натирали нежные складки.

Как она их покажет обольстительному ублюдку?

Свечи моргнули, и в их неровном свете показалась сначала одна, затем вторая грудь Джулиан. Девушка трепетала в его руках, но не от холода, наоборот — жар заполнял тело и, казалось, что ещё чуть-чуть и появится запах горелых волос.

— Какое чудесное зрелище. Так бы всю жизнь не отрывался от него, — мужчина наклонился и поцеловал ложбинку между двух полусфер. — Будто крышечки на небольших блюдцах, а ручки ещё и увеличиваются в размерах, чтобы удобнее было брать.

Он сжал левый сосок и словно разряд тока сотряс тело девушки. Волна мучительного блаженства, сопровождаемая мурашками, пронеслась от копчика до легкого пушка на шее.

Легкий стон слетел с губ Джулиан. Мужчина улыбнулся и сжал второй сосок, мягко, но твердо. Словно накинул клеммы для «прикуривания» аккумулятора. Джулиан почувствовала вторую волну блаженной неги. Она гораздо мощнее первой. Ещё чуть-чуть и она зайдется в пароксизме оргазма. В эту самую секунду она пожалела, что у неё нет третьего соска, а у него третьей руки.

Однако, Милош лишь чуть больше растянул губы в улыбке, чуть присел и прижался к горячему телу детектива. У девушки возникло ощущение, что она уселась на перила — настолько твердым и большим показался тот черенок, который протиснулся между её ослабленных бедер. И да — он нажал на тот самый сосок, которого так не хватало девушке.

— А-а-а, — сорвался с её губ звук из порнофильма.

Она выгнулась назад, словно попыталась встать на мостик, но железные пальцы держали крепко, и девушка вернулась обратно.

Конвульсии… Судороги, словно она находилась в центре эпилептического припадка, били её полуобнаженное тело. Она впилась когтями в рубашку своего сладостного мучителя и, сотрясалась в затухающих подергиваниях, и в этот момент ей хотелось только одного — сигаретку с ментолом и сто граммов виски.

У мужчины же на этот счет были другие планы. Он терпеливо ждал, пока Джулиан перестанет содрогаться и её дыхание чуть выровняется. Потом чуть подцепил пальцами кожаный ремень на джинсах детектива и легко, словно ниточку, разорвал его.

Ковер притушил звон упавшей бляхи, а также кнопки-пуговицы, которая шлепнулась следом. Одним ловким движением, словно снимал кожуру с банана, Милош опустил её джинсы вместе с намокшими трусами-боксерами. Джулиан инстинктивно прикрыла пах. Если бы знала, что сегодня будет секс…

— Обожаю кудреватый мох на тайных местечках, — улыбнулся снизу вверх напомаженный мерзавец. — А уж как пахнет, когда подступает возбуждение.

Шлепки, стоны, аханье и урчание продолжали доноситься с кровати. Том работал так, словно он никогда не собирался испытать оргазм. Теперь под ним колыхалась рыженькая женщина.

Когда только успели поменяться?

Меж тем его спина начинала напоминать спину йога, который не очень удачно повернулся во сне на кровати из гвоздей.