Перемирия не будет (СИ) - Горенко Галина. Страница 4

Душ — единственное, чего мне сейчас хотелось больше, чем поддаться панике и схватив нажитое, бежать. Бесконечно долго я стояла под тягучими, обжигающе-горячими струями, и прислонившись щекой к холодному камню, замерла без движения, отдавая воде вернувшуюся агонию и боль воспоминаний. Выглянув из залитой паром крошечной кабины, я подхватила стакан с отваром и одним махом хлопнула еще теплый настой, горчащий имбирем и разочарованием.

Я почти полюбила Ориум: его мощеные светлым камнем улочки и выстрел пушки в полдень, утреннюю чашку горячего шоколада в соседней с домом кофейне и приветливых соседей, лучший в Кватре (это-то наверняка) выбор трав в государственной аптеке и уютную квартирку, которая стала моим домом на целых два года.

Пресная вода смыла соленые слезы, и я решительно тряхнула головой, выступая в наполненную паром комнатку. Завернувшись в тяжелую простыню, я потащилась в комнату, волоча за собой остатки ткани, словно разочарованный самкой павлин, расписной хвост.

Я столько раз убегала, начиная всё заново, что оставляла нажитое без колебаний, вот и теперь вытащила из шкафа приготовленный саквояж со всем необходимым на первое время и распахнула пошире створки, задумчиво выбирая подходящий наряд для долгого путешествия.

Куда теперь?

В Танство?

Свободную женщину там найти проще, чем воробья среди волнистых попугайчиков, да и магия у них другая, чуждая естественной природе ведьмовства. Шаманы черпают силу предков, пьют пророческие отвары, приносят кровавые жертвы и камлают среди голых степей, травницам и ведьмам там не рады.

Знаем, плавали.

В Стоунхельм или Демистан…Брошу кости и решу.

Тратить время на преображение в почтенную матрону не хотелось. Кожу болезненно стягивало и колюче пощипывало вопреки нанесенному тонким слоем крему из успокаивающих трав и масел, а длиные, до талии волосы еще были влажные и уложив их в строгий пучок сейчас, на завтра я получу такой колтун, что воронье гнездо покажется мне отличной прической. Ну выходит от ведьмы очередная легковерная несси, кто меня будет рассматривать дождливой ночью? К тому же ОН великолепно видит, как на самом деле я выгляжу и сквозь иллюзии, и через любой по сложности грим.

Спустившись с жилого этажа, я сразу бросилась к сейфу. Золото и облигации мало меня волновали, путешествовать с таким богатством куда как опасней, нежели без оного, тем более имея ключ-код от счета в горском банке проблема наличности меня не интересовала, а вот руны и карты, верные наперсницы ведьмы пренебрежения не простят. Я стянула с полки мешочки и плотно утрамбовала их в саквояже, прикрыв их парой белья. С сожалением захлопнула сейф, крутанув шестеренки (тому, кто найдет его расположение придется попотеть, сейфы КелтарсБанка взломать почти невозможно) и выпрямилась, обводя комнату внимательным взглядом.

— Кот, — позвала я фамильяра, — нам пора. — Этот меховой засранец даже не мяукнул, что говорить о том, чтобы бежать в распахнутую дверцу кошачьей переноски. — Или ты залезешь туда сам, или это сделаю я…

И вновь тишина.

Мне стало не по себе, я на мгновение закрыла глаза и прислушалась. Плещущая через край сила ответила чрез мгновения с радостью отзываясь. Поисковый пульсар сорвался с моих пальцев и методично обшарив темную, подсвеченную алыми углями комнату, рассыпался крошечными искрами над моим любимым креслом. Сдавленное «мяу», словно извинение за предательство лишь сильнее возмутило меня, ошейник вспыхнул рунами и погас.

— Куда-то собрались, несса? — ожидаемо услышала я издевку в низком голосе. Мне хотелось закричать или затопать ногами, но я невозмутимо зажгла пару свечей, спичками в это раз и ответила:

— Да, знаете ли, загостилась. Пора в путь.

Герцог осторожно спустил с колен жалобно мяукнувшего фамильяра на пол, но так и остался сидеть, продолжая буравить меня пристальным взглядом.

От него не укрылись изменения в моей внешности, ни моя чистая, без единой морщинки кожа, ни пухлые, слишком яркие для старухи губы, ни длинные, разбросанные по плечам локоны цвета огненного агата, ни затянутая в корсет узкая талия. Да вот только судя по его ничуть не удивленному взгляду, чего-то подобного он и ожидал.

Кот сразу бросился ко мне, ластясь и мурлыча. Я осторожно отодвинула его ногой, не желая тратить время на мелкого предателя и достала из шкафа набор для тая и вазочку с утренними крендельками. Когда напиток забулькал, пенясь мелкими пузырьками, я сняла его с огня и разлила по чашкам.

— Вам сладкий? — спросила я. А когда герцог кивнул, добавила в тай пару янтарных кусочков, щепотку перца, мускатного ореха и подала Сиятельству. Он подозрительно уставился в чашку, рассматривая его содержимое, словно я добавила туда яд дабойи или рвотное. — Просто тай, — и меняю наши чашки местами, отпивая из его чашки сладкую горечь.

— Итак, — повторяет герцог, похрустывая карамельным крендельком. Он сегодня немногословен, хотя я ожидала вопросов.

— Что меня выдало? — полюбопытствовала я. Не просто так. На будущее.

— Уши.

— Прстите? — не поняла я.

— Ваши милые, розовые ушки, несси Орсини, — развернул свой ответ Змей, но понятнее мне не стало. — Вы нанесли грим на лицо, шею, и даже кисти рук… — а на уши нет, поняла я.

— Что вы хотите?

— Правду. — Ответил герцог.

— Истина слишком обтекаемое понятие, — пошла я на попятную.

— Расскажи мне всё, что знаешь о ритуале, — потребовал глава МагКонтроля. — Расскажи, что так сильно тебя испугало. — Уже приказал он. — Расскажи всё. — Давил силой он. Желтые глаза полыхнули, тонкая нить зрачка вытянулась, сквозь красиво очерченные губы проступили острые клыки.

Я засмеялась.

— Не могу всё, Ваше Сиятельство. Я под магической клятвой.

Самонадеянный. Он привык полагаться на данную ему предками силу, которой у него было в избытке, вот и сейчас, герцог попытался снять блок. Его магия давила, сминала, рвала с корнем, разрушая крепкие когда-то связи, но как только воздействие прекратилось, всё вернулось на круги своя — разорванные связи сомкнулись, запечатывая рвущуюся на свет правду.

Кот, вздыбил мягкую шёрстку, и арбалетной стрелой, метнулся под шкаф. Чуждая сила действовала на фамильяра так же, как свора собак на помойного кота. Он жалобно мяукнул, замирая, и только зеленые, фосфоресцирующие глазищи неотрывно следили за происходящим.

— Кто ставил блок? — продолжил допрос герцог. О, я могла бы расстроить сиятельство, признавшись, что барьер моих рук дело, но думаю герцог прекрасно переживет без этого знания.

— Это не важно, Ваше Сиятельство, — прикинулась я овцой, — важно другое. Поверьте, всё, что смогу — я расскажу.

Герцог благосклонно кивнул, хотя уверена, каждое из моих откровений затем подвергнется проверке с особым тщанием. Он выразительно взглянул на пустую чашку с таем и мне вновь пришлось изображать гостеприимную хозяйку.

— Итак, ритуал — на сколько я помню, это был ваш первый вопрос, Ваше Сиятельство. — Я выдохнула, мысленно тасуя слова, перебирая что именно могу сказать, а что нет. — Его жертвы не совсем жертвы, скорее добровольцы. Обманутые идиоты, что повелись на обещания.

— Обещания чего? — уточнил герцог.

— Да чего угодно: вечной жизни, богатства, могущества, а может они просто оказались не в том месте и не в то время, и я не имею в виду день их смерти.

Кварта и Содружество Круга отделены друг от друга не только Стеклянным морем и Горами Бан-ши, нас разделяют тысячелетия, законы, основы. В переломный момент прибытия Великих Кварта пошла своей дорогой, а Содружество — нет. Оно не свернуло с намеченного предками пути, костенея в предрассудках и домыслах.

Магия там под запретом. Выявленный в детстве дар запечатывают, разрушая основы… — сомневаюсь, что герцог не знает об этом, агентурная сеть работает в обе стороны.

— Но как же… Почему в детстве? Ведь инициация…

— Я знаю, что вы хотите сказать, — невежливо перебила я его. — Не каждый колдун или ведьма после инициации хотят отдать свою силу добровольно. Власти ввели превентивный метод лет двести назад, когда Лиллит освободила Кай-Сайруса. Ребенок с зачатками магии получает печать, вот такую, — я закатала рукав, где на внутренней стороне запястья была выгоревшая, растекшаяся грязным пятном, метка.