Лестница героев - Ясинская Марина. Страница 7

– Боюсь, сейчас ваши способности нам уже не помогут, – с легкой досадой произнесла министр.

– Все так плохо? – непроизвольно понизив голос, спросила лин Монро, сама не зная зачем, ведь ответ и так был очевиден.

– Ну, как сказать, – криво усмехнулась мадам рей Гран. – Сирион захвачен врагом, оборона разгромлена, а нам предложили капитуляцию. Публичную, на глазах у всех жителей города, чтобы все увидели, что власть законно переходит в другие руки. А если мы откажемся, то… – Министр пожала плечами. – Нам довольно прозрачно намекнули на публичную казнь.

Эва растерянно оглядела всех собранных в зале высокопоставленных чиновниц министерства, пытаясь понять по выражениям их лиц, о чем те сейчас думают.

Летя в Сирион, мадам лин Монро была переполнена решимости поднять весь народ Империи на борьбу, собиралась раскрыть перед толпой свою душу, отдать свое сердце, лишь бы зажечь в них огонь. Но сейчас ее порыв никому не нужен, сейчас уже слишком поздно.

Конечно, подвиг еще можно совершить, демонстративно отказавшись от капитуляции, да только слишком высока за него цена. Как никто другой, Эва знала, что героические смерти хороши лишь в лентах синемы. Одно дело – геройствовать понарошку, и совсем другое – по-настоящему, с риском быть убитой. Смерть – это так окончательно! А если они погибнут, кто тогда будет освобождать Арамантиду, кто подаст людям пример?

– Мы могли бы притвориться, что сдались, а потом потихоньку выжить их из Империи, – тихо предложила Эва. – Однажды мы уже сумели забрать власть у мужчин в свои руки! Сможем повторить еще раз; не думаю, что мужчины Третьего континента так уж отличаются от тех, которые были когда-то у власти в Арамантиде.

– Да, но тогда… – начала министр полетов и резко замолчала, словно спохватившись. – Тогда все было иначе. Повторить так, как тогда, нам не удастся, – закончила она, оставив Эву теряться в догадках, что же, разрази ее гром, это значит.

Майор рей Данс первой подняла тему, которая была у всех на уме.

– Что мы будем делать с рей Дором?

– А что с ним делать? – немедленно, словно только и ждала этой реплики, откликнулась командир Гранита. – Пусть остается у пиратов. Предатель заслуживает своей судьбы!

– С чего вы решили, что Тристан – предатель? – ледяным тоном осведомилась командир Танго.

– Вы забыли, что рассказала рей Хок? Тристан ушел к пиратам сам, добровольно, а не под дулом пистолета!

– Но это ничего не доказывает! Я давно знаю Тристана и уверена, что он не способен на предательство!

Разжалованная в майоры мадам рей Фол демонстративно закатила глаза:

– Голубушка, всем хорошо известно, что Тристан был вашим любимчиком и вы покрывали все его выходки. Так что ценность вашего мнения сравнима с прошлогодним снегом…

Майор рей Данс метнула быстрый взгляд на генерала. Та сидела, откинувшись на спинку стула, и отстраненно наблюдала за происходящим. По ее ничего не выражающему лицу было невозможно понять, о чем она думает.

– А я согласна с рей Данс, – подключилась к разговору полковник рей Хольт. – Рей Дор начинал свою службу на мысе Горн на моих глазах и за все эти годы ни разу не дал повода усомниться в своей лояльности.

Командир Гранита недовольно поджала губы, но промолчала. Спорить с куда более опытным командиром Стрел, которая к тому же была выше ее по званию, майор рей Фол не рискнула. Ко всему прочему еще слишком свежи были у всех воспоминания о ее собственном провале, когда в ночь Проводов Года именно из-за нее Гранит не сумел организовать надлежащую оборону и остановить атаку врага на летную базу.

– Не всегда нужно наставлять на человека оружие, чтобы заставить его сделать что-то вопреки его воле, – негромко заметила обычно сдержанная и молчаливая подполковник рей Борн.

Наступила долгая пауза, когда каждая из присутствующих обдумывала услышанное.

Нарушила тишину снова майор рей Данс; у нее была вполне конкретная цель, и она не собиралась сворачивать с пути.

– Мадам генерал, я хочу официально заявить, что, по моему мнению, требуется немедленно снарядить спасательную экспедицию!

Главнокомандующая не успела ничего сказать, ее опередила командир Гранита.

– Рисковать жизнями ради мужчины?

– При чем тут это? – неожиданно вмешалась молчавшая до этого момента Анелия эр Мада. – Рей Дор – авионер. А насколько я помню, мы своих никогда не бросаем!

– Да, но разумно ли ставить под угрозу сразу несколько жизней ради спасения одной, особенно во время боевых действий, когда на счету каждая авионера? – поменяла тактику майор рей Фол, поняв, что замечание мадам эр Мада встретило понимание у остальных собравшихся командиров.

– Совсем недавно мы точно так же рисковали жизнями авионер ради одной лин Монро, – напомнила майор рей Данс.

– Да, но лин Монро – народная героиня, – парировала командир Гранита. – А рей Дор…

– А рей Дор – герой мыса Горн, – решительно перебила майор рей Данс. – И герой настоящий, в отличие от мадам лин Монро.

– Герой, о котором в Арамантиде никто не знает, – тихо фыркнула майор рей Фол.

– Зато о нем знают все на мысе Горн. И нравится лично вам это или нет, но здесь его искренне уважают и любят. А мыс Горн сейчас – последняя надежда Империи, – отчеканила командир Танго. – Нам и так нелегко отбивать атаки Третьего континента, особенно сейчас, когда не приходится ждать подкрепления, а вся остальная Арамантида, того и гляди, падет. Еще несколько дней, и мы будем держать оборону исключительно за счет боевого духа, того самого, который так упорно тренировала мадам лин Монро, – невольно усмехнулась, оценив иронию ситуации, майор рей Данс. – Возвращение рей Дора на базу сотворит с боевым духом всего летного состава чудо и вдохновит авионер на то, чтобы стоять до последнего.

– Это если нам и впрямь имеет смысл стоять до конца, – негромко, но вполне разборчиво произнесла майор рей Фол и оглядела остальных командиров. – Империя-то, похоже, пала, и соотношение сил совсем не в нашу пользу…

Майор рей Данс выдохнула и вызывающе вздернула подбородок; похоже, ее оскорбил намек командира Гранита. Более опытная полковник рей Хольт задумчиво прищурилась и отвела взгляд. По лицу подполковника рей Борн пробежала быстрая тень сомнения.

Однако никто не спешил высказываться первой, все повернулись к генералу эр Спата, ожидая, что скажет она.

Главнокомандующая заговорила не сразу, но ее голос прозвучал твердо, без намека на сомнение.

– До той поры, пока жива хотя бы одна авионера, до той поры, пока она может подниматься в небо и сражаться с врагом, Арамантида не может пасть, – заявила она. – Мы будем стоять до конца.

– Механикер рей Марн, срочно на станцию! – услышал Ансель голос курьера и вздрогнул от неожиданности. Неловко вскочив, сделал вид, будто копался в инструментах, и неестественно деловито переспросил:

– На станцию?

Но курьера уже и след простыл.

Ансель облегченно выдохнул. Ему не хотелось, чтобы кто-то застал его за таким странным занятием, – и уж тем более не хотелось объяснять, для чего он копается в груде булыжников.

Положа руку на сердце, он и сам толком не мог этого объяснить. Точнее, мог, но причины звучали крайне нелепо. Слова Ёр о том, что она – то, что называют сердцем камня, все никак не шли у него из головы.

К сожалению, Ёр с тех пор Ансель так и не видел, и получить от нее ответы на свои вопросы не мог. Потому сейчас он проверял одну из своих версий. Раз Ёр сказала, что Ансель ее разбудил и что она – сердце камня, то получается, пробуждение должно было произойти на Седьмом Небе. А раз Ёр была здесь, на мысе Горн, значит, и разбуженный им камень должен быть где-то тут!

Да, версия невероятная, но ведь разбудил же как-то свой летный камень Тристан! А то, что ни к нему, ни к другим авионерам не являлись сердца их аэролитов в человеческой форме, – ну так ни один из них не будил камни на Седьмом Небе! Может, это такой побочный эффект?