Дар. Золото. Часть 3 (СИ) - Хмелевская Ольга. Страница 4

- А как ты думаешь, Лир? Стоит ли оставлять у себя под боком волчье логово, даже если оставшиеся в нем волки сейчас лижут тебе руки. Есть гарантия, что они не перегрызут тебе горло, когда ты отвернешься? И потом, кое-что не стоит забывать, - король не отрывал взгляда от стоявшего перед ним человека. - Лоран не один десяток лет был Начальником Тайной Стражи. Он и сейчас очень опасен. Даже если верных людей у него немного, есть ещё так называемые «черные» досье. В том числе и на тех, кто не отказался бы занять мой трон. Эти досье кого угодно могут заставить плясать под его дудку. У Лорана осталось то, что он собирал годами: информация. Ну и драгоценности, конечно. Где это всё хранится? А пытать его бесполезно. Ты не хуже меня знаешь, что мы умеем прятать собственные воспоминания под блоками, и даже запредельная боль их не взломает. Нужны условия, чтобы он сам снял эти блоки. Он должен захотеть это сделать. А что мотивирует лучше мести? Мне мало одной схемы месторождения золота на Ульгарском хребте. Этим он от меня не откупится. Я хочу забрать у него всё.

Мужчина склонился в поклоне и уточнил:

- Исчезнуть должны?..

- Все. Абсолютно. Да, и постарайся, чтобы золота в поместьях не осталось. У Лорана должна быть не только причина для мести. Он должен ради этой мести полезть в тайники. Они мне и нужны.

Когда за Лиром закрылась дверь, Калин устало попросил:

- Танто, выходи уже. Я знаю, что ты там стоишь.

Секретарь с улыбкой отодвинул штору, прикрывавшую дверь в потайной ход.

- Ну, вот почему я могу спрятаться от всех, кроме вас, Ваше Величество? Научите меня. И тогда я сумею спрятаться даже от себя. Иногда очень хочется, знаете-ли.

- Жаль, что ты только мой секретарь, - улыбнулся король.

- Так повысьте меня в должности. Я бы с удовольствием занял вакантное место придворного шута.

Калин фыркнул.

- Шут. Ты передал письмо?

- Разумеется. Крылатые отправились на поиски. Вчетвером. Думаю, они вернут смутьяна.

- Хорошо бы. Мне совсем не улыбается, если этого болвана кто-то к рукам приберет.

Секретарь задумчиво посмотрел в окно.

- А если нет? Если его все же никто не контролирует?

- Я тебя умоляю! Надо быть полным идиотом, чтобы отказаться от такой мощи. Неужели ты думаешь, что эти двое им не воспользовались. Надеюсь, ящеры, кроме горстки пепла, от них ничего не оставят.

- Но тогда сгорят чеканы.

- Они не горят.

- Но тогда они окажутся у драконов.

- А я обменяю их на Договор. Я им артефакт, они мне чеканы.

- И тогда крылатые захотят вернуть себе Дарай…

- И тогда у дарайцев запылают свои города.

- И тогда им будет не до сговора с эльфами. Браво, Ваше Величество!

Калин рассмеялся.

- Ты не шут, ты плут! - король вздохнул, - Да, будет неплохо, если всё так и получиться. И Алар спесь поубавит. А то ввозные пошлины в два раза взвинтили. И ладно бы на что-то одно, но ведь на всё!

2

За ночь не случилось ровным счетом ничего.

Яркий утренний свет вместе со свежим морским бризом проникал в раскрытое окно, пахло подгоревшей пшённой кашей, и все ходили на цыпочках. Даже Серго, несмотря на свою представительную комплекцию, почти неслышно сооружал нам нехитрый завтрак на краешке стола. Словом, все усиленно соблюдали тишину. Ну, кроме Пончика. Он деловито следил за чайками и попискивал от избытка чувств, сидя на широком подоконнике.

Это они меня бояться разбудить или Сане под горячую руку попасть? Как пить дать под горячую. Не надо быть эмпатом, чтобы понять, насколько наш врачеватель… мн… сердит. Табурет под ним качался на двух ножках, еле сохраняя равновесие, а сам он сидел красноглазый, не выспавшийся и злой. Обе тетради лежали перед ним раскрытые, откуда-то выдранные листы бумаги были исчерканы беспорядочным лекарским почерком, и один даже валялся на полу.

Лежа на толстом матрасе, я с удовольствием потянулся и как само собой разумеющееся спросил:

- Зашифровано?

Саня дернулся и засопел.

А я и не сомневался. В смысле, что он промолчит. Но если серьезно, то записи Саниного учителя просто обязаны были быть с секретом. Сами подумайте, стали бы вы открыто писать, скажем, о такой суперсекретной вещи как новый рецепт пива? Или на худой конец, какие ингредиенты и сколько надо добавить во взрывающуюся селитру? Или, смешно сказать, как вмешаться в строение живого существа и переделать это существо по своему желанию? Риторический вопрос. Но вскакивать и мчаться помогать Сане с расшифровкой я не стал. Завтрак прежде всего! Тем более, что Пончик уже вкусно чавкал рядом с Бродягой из выделенной ему плошки.

3

После простого и сытного завтрака все разбрелись: любопытный Алабар вместе с Серго пошел наверх к маячному фонарю; Машка подхватил деревянную чурку и спустился на скалы – опробовать новые, зачарованные, дротики; Пончик умотал охотиться на чаек, а мы с Саней, наконец, уселись за вытертый насухо стол. Я раскрыл одну из тетрадей, и лекарь, как примерный студиус, сложил руки на столе.

И первая же фраза на вессальском меня озадачила.

«Дар, который сам одарил тебя чувствами, здравомыслием и разумом, никогда не потребует, чтобы ты отказался от их использования. Сделать это могут только люди».

Дальше нормальные слова были густо перемешаны со специфическими медицинскими терминами, да так, что у меня сложилось впечатление полной околесицы и бреда. Хотя, почерк у Санькиного учителя был на высоте. Буковка к буковке!

- Слушай, а чего ты тут не понимаешь? Вроде всё по-нашему. Ну, названия лекарские. Тебе-то они должны быть понятны!

- Дай! - Саня выхватил у меня записи. Пролистнув несколько страниц, он плюхнул тетрадь передо мной и ткнул указательным пальцем. - Вот! Вот это что?!

Я посмотрел. Протер глаза и посмотрел снова.

Да, это были буквы. Самые настоящие. Двухэтажные. Причем записанные сверху вниз. Ни на что не похожие. Я ни разу, нигде не встречал подобного написания, а значит что? Правильно. Наше дело труба, высокая, чадящая дымом.

- Я всю ночь пытался разобраться в этой галиматье, - с досадой выдохнул Саня. - Для кого Баян это писал? Он же считал, что я разберусь, а я вот… Ничего не понимаю.

- А он точно писал для тебя? - пришел мне в голову вопрос, который я тут же озвучил. И как всегда пожалел. Реакция была странной.

Саня уставился на меня, не мигая, как сова, которой внезапно повернули голову на затылок.

- А кому? - почему-то шепотом спросил он, причем с такой надеждой, словно я стопроцентно знал ответ. Ага, нашел знающего. Я пожал плечами. И вспомнил об одном умнике, который за свои двести с небольшим мог где-нибудь подобное видеть. Если, конечно, это не какой-нибудь шифр. Тогда мы его точно шиш разгадаем.

Я взял тетрадку, вышел из комнаты и, прихрамывая, поковылял по винтовой лестнице вверх. Когда же под моими подошвами загремели металлические ступени, передернуло от нахлынувших воспоминаний. Вдруг почудилось, что я в королевской сокровищнице, подо мной содрогается витая лестница, и вот-вот я навернусь вниз, как тот бедняга-караульный. И упаду я на голову идущего за мной лекаря. Еле взял себя в руки, чтобы судорожно не ухватиться за поручни обеими руками.

Наверху, посередине большой застекленной площадки, возле опорной стойки громадного фонаря стоял дракон. И с упоением крутил похожую на штурвал круглую штуковину, умудряясь при этом внимательно слушать Серго. А тот, млея от осознания того, что его лекция по обслуживанию данного механизма нашла свою благодарную публику, вещал аки солист в оратории¹:

- …таким образом, механическая передача, преобразующая вращательное движение ведущей шестерни в поступательное движение рейки, функции которой, в данном случае, выполняет металлический круг, называется «кремальера».

Мне вдруг стало до жути интересно, где он таких слов-то понабрался? Простой смотритель маяка, ага.

Огромный фонарь, повинуясь вращению колеса, плавно поворачивался вокруг себя и сверкал полукруглыми зеркалами. Стекла здесь было-о!.. Такое количество линз и зеркал, их чистота восхитили даже меня, видевшего в стекольной мастерской целый склад этого дорогого материала. А кристалл в центре конструкции вообще был размером с мой кулак, и его с уверенностью можно было назвать «чудо света». Света в прямом смысле. Именно он был тем самым артефактом, который при наступлении темноты начинал светиться самостоятельно. Я так увлекся разглядыванием фонаря, что забыл, зачем меня сюда принесло. Хорошо Саня сзади кашлянул.