Хранитель пограничной крепости (СИ) - Голотвина Ольга. Страница 76

Он больше не вернется в Найлигрим.

Хватит, наигрался в Сына Клана! Судьба дает великолепную возможность развязаться с этой скверной историей. Главное – расправиться с колдуном. Затем надо убедительно пропасть без вести... нет, лучше красиво погибнуть на глазах у товарищей, чтоб и сомнений не возникло. Можно изобразить падение со скалы... впрочем, у этой славной команды хватит глупости и преданности полезть за телом Хранителя с любой кручи – не оставлять же Сокола без погребального костра!.. Ладно, героическая кончина придумается на месте...

Поглощенный мрачными раздумьями, Орешек и не заметил, что тропа расширилась, зато стала покатой, накренилась влево. Приходилось на ходу держаться за мокрые упругие ветви, чтобы по скользким камням не съехать в пропасть.

Движение замедлилось. Из мрака доносилось раздраженное шипение Эрвара, которому пришлось идти первым. Орешек пригибал к себе ветку за веткой, не обращая внимания на срывающиеся прямо в лицо пригоршни воды. Мысли его текли все по тому же темному руслу.

Потом, когда выяснится, что силуранцы держат в плену настоящего Сокола... что ж, тогда никто не подумает о жалком бродяге, который вляпался в самозванство, как в вонючую трясину. Нет! Возникнет красивая легенда о каком-нибудь герое древности, который восстал из давно развеянной золы и вернулся, чтобы вновь сразиться с врагом...

По лицу парня скользнула усмешка, но тут же оно закаменело от острой тоски. Арлина! Нежная и храбрая, умная и чуткая, дерзкая и ласковая, лучшая на свете девушка... нет, не лучшая, просто единственная, теперь уже потерянная навсегда!

Он не должен был встречаться с ней! Не должен был с ней разговаривать... он даже глаз поднять на Дочь Клана не имел права!

Вот она, расплата за ложь и подлость: теперь его руки всегда будут тосковать по ее тонким плечам.

Что там говорил Аунк о воспоминаниях, которые не выжжет в душе и Бездна?..

Мокрая листва выскользнула из ладони, нога поехала по слою грязи, покрывавшему камни. Орешек шлепнулся на тропу и покатился вниз. Почти сразу падение задержала торчащая из трещины в скале чахлая молодая сосенка. Парень даже не успел испугаться того, что он вполне мог сорваться в пропасть.

Зато испугался совсем другого.

Сзади, из шелестящей тьмы, к нему метнулось что-то живое, стремительное. Зазвенел прерывистый от волнения голос:

– Ты цел, дорогой?

Бред... Откуда в мокром ночном лесу...

Вей-о-о! Арлина!

Айфер бросил взгляд назад и коротко свистнул, давая остальным сигнал вернуться.

Орешек вскочил на ноги, пылая от ярости. Все его нежные чувства к Арлине мгновенно улетучились. Сейчас ему хотелось придушить эту дуру. Не важно, как она сюда попала. Главное – она рискует жизнью!

Он попытался что-то сказать, но вместо слов у него вырвался медвежий рык. Арлина отступила на шаг.

– Нет, ты пойми... – Волчица старалась говорить веско и спокойно, но голос ее дрожал. – Ведь иначе и быть не могло. Раз ты идешь туда, откуда можешь не вернуться, я обязательно должна быть с тобой. Разве ты отпустил бы меня одну туда, где опасно?

Для нее самой это было просто и понятно. Но на словах прозвучало неубедительно, по-детски.

Орешек как раз собирался испустить гневный вопль, который услышали бы даже в шатре Нуртора. Но странная логика заставила его закрыть рот, и Арлина смогла продолжить свои сбивчивые объяснения:

– Я сказала часовому, что у меня корзина кореньев... лекарственных... их надо хранить на холоде, внизу... А в корзине был плащ... и вот это...

Она отвела полу плаща и показала висящий на поясе короткий меч.

– Еще арбалет и стрелы... корзина была большая, часовой помог снести ее вниз... а потом я велела ему вернуться, пока никто не заметил, что он оставил пост...

– Сумасшедшая! – с тупым отчаянием выдохнул Хранитель. И собравшийся вокруг отряд молча согласился с командиром.

Эрвар попытался смягчить неприятную ситуацию:

– Госпожа так тихо шла за нами... ее совсем не было слышно...

– Да, – кивнула Арлина, – а вы ломились, как стадо коров. Как вас только силуранские патрули не услышали! Уж лес-то я знаю лучше, чем вы! И хожу по нему быстрее и тише – в любую погоду!

Взгляд Айфера недоверчиво зацепился за арбалет Волчицы – в кожаном чехле, чтобы дождь не повредил тетиву.

– Госпожа хоть знает, как держать эту штуку в руках?

– Кто, я? – Арлина заметно повеселела. – Не помню, в каком возрасте я впервые пошла с дядей на охоту, но белку с вершины дерева снимаю не целясь. Что из арбалета, что из короткого лука. Вот боевой лук не натяну, врать не хочу.

Орешек с болью понял, что все его планы красивого исчезновения провалились в трясину и тиной накрылись. Он должен доставить эту отважную идиотку назад в крепость. Необходимо совершенно точно знать, что любимая в безопасности, иначе ни к чему ему жизнь и свобода...

Аранша возмущенно сдвинула густые брови. В ее горле клокотали черные ругательства, но наружу не прорывались: оскорбить Дочь Клана было немыслимо. Наемница лишь ядовито поинтересовалась:

– Белок метко бить – это хорошо, а вот сумеет ли Волчица в человека выстрелить? Или госпоже приходилось уже людей убивать?

– Нет, – просто ответила Арлина. – Сегодня первый раз это сделаю. Но ведь человек крупнее белки, правда?

Не только Орешку стало понятно, что девушка не храбрится, не пытается строить из себя героиню. Ей действительно безразлично, что придется убивать и, возможно, быть убитой... лишь бы не терзаться неизвестностью, зная, что любимый может погибнуть вдали от нее.

Ярость Аранши сменилась невольной завистью. Чтобы справиться с непривычным чувством, наемница хмыкнула:

– А о чем думала эта дура Иголочка? Что же за хозяйкой не смотрела? Вот уж кого я своими руками выпорола бы!

– Иголочку пришлось запереть, – вздохнула Арлина. – В моей комнате...

Девушка осмелилась поднять голову, наткнулась глазами на свирепый взгляд жениха – и вновь потупилась.

– Может быть, госпожа любит острые ощущения... – вновь встрял с неудачной попыткой примирения Эрвар.

– Она у меня получит острые ощущения! – мрачно пообещал Хранитель. – Как в крепость вернемся, так и получит. Перекину через колено и отшлепаю так, что дней десять будет обедать стоя!

– Ты... ты этого не сделаешь... – испуганно и недоверчиво откликнулась девушка.

– Да? Ты уверена? – с нехорошей интонацией спросил Орешек. – Попробуй угадать с трех попыток, сделаю или не сделаю... – Хранитель отвернулся от Арлины. – Ладно, вперед! Мы не можем срывать важное дело из-за капризов своенравной девчонки... Эрвар, показывай путь!

* * *

В ущелье коротко провыл ветер. Может быть, он разгонит проклятые тучи? А то сырость сверху, сырость снизу, сырость со всех сторон...

Засада притаилась в зарослях дикой смородины, густо осыпавших левый склон ущелья. Впрочем, «притаилась» – слово не совсем подходящее. Не засада, а рыночная площадь в летний день! Все время кто-нибудь голос подает.

– Аранша, кобыла бестолковая, сойди с моей руки!

– Ой, это ты, Айфер? То-то я чувствую, у меня бревно какое-то под коленями...

– Хоть бы луна показалась... скоро ли полночь? Этот маг в полночь за Врата полезет, самое время... уж мы-то, Охотники, знаем...

Орешек соображал, сделать ли замечание своему шумному отряду или не стоит зря дергать опытных воинов, которые сами догадаются, когда надо будет замереть и затаиться. Кроме того, ему и самому очень хотелось окликнуть Арлину – проверить, не спустилась ли упрямая девчонка с безопасного «насеста», на который они с трудом убедили ее влезть. Это была идея Эрвара: неподалеку возвышался утес в два человеческих роста, с его плоской вершины даже во мраке просматривался черный вход в пещеру. Арлине было дано задание: стрелять в любого, кто к этому входу приблизится.

Утес оказался лучшей наблюдательной точкой, чем они ожидали. Из тьмы донесся тревожный голос девушки: