Туманы Серенгети (СИ) - Аттэр Лейла. Страница 64

— Да, — прорычал я, пока она извивалась подо мной. — Чёрт, да, — а затем я сдался взрыву огненных ощущений, которые охватили меня, потрясая всё нутро.

Потом она просунула ногу между моими и положила голову мне на грудь. Я чувствовал её ресницы на своей коже каждый раз, когда она моргала. Это был крохотный трепет — нежнейшее ощущение — но оно успокоило горячую боль, которую оставило её отсутствие. Меня охватила волна наполненности, пока она медленно, постепенно закрывала глаза и засыпала в моих руках.

Свет снаружи проникал сквозь жалюзи и оставлял узоры на стене. Ночь была другой, совсем не такой, как на ферме. Звук одинокой проезжающей машины, приглушённые разговоры проходящих мимо людей, хлопки листьев по оконной раме. Пальцы моих ног свисали с её крохотной кровати. Моя голова лежала на взбитой подушке с цветочным узором. На полу раскиданы заколки-невидимки. На комоде стоят духи, лосьон и маленькие баночки. Я улыбнулся и притянул Родел ближе. Она уткнулась в меня носом, довольно вздыхая.

Я был за много миль от дома, но чувствовал, что именно здесь моё место.

Глава 28

Следующим утром я проснулся рано. Несколько долгих ленивых мгновений я лежал в кровати, наслаждаясь теплом женщины, спящей рядом со мной. Мой взгляд прошёлся по её лбу, по маленьким волоскам, которые плавно переходили в линию её волос, по её розовым мягким губам. Я прижался кончиком своего мизинца к месту между её носом и верхней губой. Фильтрум. Я проверил в словаре. Это место было моим. Оно идеально мне подходило. Как и вся она. Каждая часть меня была создана для того, чтобы подходить каждой части её.

Моё желание зашевелилось под одеялом, горячее и тяжёлое. Я хотел её с таким желанием, которое не знало глубины. Она была красивой и опустошающей. Такой, какой и должна быть любовь. Я мог провести вечность в уголках её разума и никогда не испытал бы скуки. Я мог целовать её губы каждое утро и всё равно не изучить все вкусы её души. Я был влюблён в эту девушку — так сильно влюблён, что это вызывало у меня ужас.

Я накрыл её одеялом и выскользнул из кровати, улыбаясь, когда она укуталась сильнее. Мы просыпались и занимались этим снова. И снова. Я истощил её. В лучшем возможном смысле.

«Так тебе, — сказал я неприличной книге на полу. Затем остановился и пролистал её. — Хмм. Может, мы можем сегодня сделать это. Нет. Это. Это даже горячее. Чёрт возьми».

Когда Родел спустилась вниз, я сидел на диване, задрав ноги, уткнувшись в роман.

— Серьёзно? — она забралась на меня сверху и поцеловала. — Не знаю, что мне кажется более сексуальным. То, что ты читаешь эту книгу, или утренняя щетина на твоём лице, — её пальцы прошлись по линии моей челюсти. — Я всё ещё не привыкла видеть тебя без бороды.

— Ощущения другие, когда я делаю это? — я притянул её ближе и захватил её губы.

— Подожди! — она спасла книгу, раздавленную между нами. — О. Мой. Бог. Ты загнул уголки моей книги? — она села на пятки и пролистала книгу.

— Только те части, которые мы, по-моему, должны повторить.

— Джек, — она печально покачала головой. — Никогда не загибай уголки книги.

— Ты такая горячая, когда ругаешься на меня из-за книг. — Её ночнушка задралась вверх по бёдрам, губы надулись, и она прижимала книгу к груди так, будто это был раненый ребёнок. — Ты знаешь… — я перевернул её, чтобы она встала на четвереньки, уткнувшись носом в складки романа, — я много занимаюсь с тобой сексом. В своей голове. Вот так, — я сжал её сладкую задницу и потёрся своим пульсирующим стволом о её трусики. — Почитай мне, Родел. Почитай мне, пока я имею тебя. — Я отодвинул ткань её трусиков в сторону и проскользнул в неё пальцами. Она издала сдавленный стон.

— Ты уткнулась лицом в эту книгу? Родел, — я цыкнул. — Никогда не обращайся так с книгой. С этим сексуальным задом, да, — я шлёпнул её по круглой ягодице. — Но с книгой… — я схватил её за волосы и потянул, чтобы она смотрела на страницы перед собой. — Читай, Родел. Если только не хочешь, чтобы я остановился? — я просунул в неё ещё один палец и прикусил кожу на шее.

Её голос дрожал, когда она начала читать главы вслух. Она продолжала сбиваться. Я продолжал ей напоминать. Немного дёрнул, немного шлёпнул, чтобы держать её мысли в игре. Её тело извивалось под моим, обостряя мои чувства, усиливая мою страсть, пока воздух не стал густым и горячим, разгорячённый нуждой.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но, когда я толкнулся в неё, книга упала, и единственное, что вырвалось из её губ, это: «Уфф». Это был хриплый, неразборчивый шёпот, который сносил голову похлеще любых эротических слов, которые я заставил её читать.

Воскресный бранч с Родел на её кухне — на той, которую я пытался представить много раз за долгие одинокие месяцы без неё. Её кухня. Её ванная. Куда она приходила домой. Какими тарелками она пользовалась. Что она видела за окном. Кусочек за кусочком, мой разум собирал все мелочи, недостающие частицы, как трофеи в охоте за сокровищами.

Мы сели за старый островок, который служил её обеденным столом. Краска по углам и краям стёрлась. Как и всё остальное, это выглядело по-домашнему и обжитым. Балки над головой, потолки под углом, потёртая патина на стенах — всё приобретало мягкий, яркий оттенок, пока через окна лился солнечный свет.

Родел налила себе чашку кофе и положила в неё две чайные ложки с горками сахара. Она подошла к холодильнику, засунула в него голову и начала всё переставлять.

Боже, она хоть представляла, как выглядит, наклонившись вот так?

— Колы нет, — она выпрямилась и развернулась. — Апельсиновый сок?

Я усмехнулся. Отчасти мне хотелось сказать ей продолжать искать.

— Апельсиновый сок подойдёт.

Я был до нелепости счастлив, что она помнит, что мне нравится пить по утрам.

Она сделала глоток кофе и протанцевала к шкафчику, чтобы взять стакан для меня. Она наливала сок, когда я забрал у неё упаковку и поставил на тумбочку. Я притянул Родел к себе, чтобы мы оказались лицом к лицу, она встала между моих ног, пока я сидел на стуле.

— Доброе утро, мисс Эмерсон, — я поцеловал пульсирующую впадину в основании её горла. Никак не мог ею насытиться. Я прожил слишком много дней и ночей, не чувствуя её.

— Уже за полдень, — рассмеялась она. — Добрый день, мистер Уорден.

Её тёплые мягкие губы дурманили, но когда она просунула язык, исследуя мой рот, между моих ног зашевелилось желание. Но только на мгновение, потому что меня накрыло что-то другое. Я отклонил голову назад и нахмурился.

— В чём дело?

— Сделай это снова. Поцелуй меня.

— Есть, сэр, — она улыбнулась и вернулась к моим губам, обвивая руками мою шею, целуя меня медленно и глубоко.

— Это странно, — сказал я. — Меня не тошнит.

— Я на это надеюсь, — она изогнула брови. — Ты удивлён, что от моих поцелуев тебя не тошнит?

— Нет. Не от твоих поцелуев, — я подвинул к ней её чашку. — От кофе. Я чувствую на тебе его вкус.

Казалось, в её голове выключился свет. Она сделала ещё один глоток кофе и поцеловала меня. На этот раз вкус в её рту был горячим и крепким — чертовски сладким от всего сахара, который она положила, но гладким и полноценным, с лёгкой ореховой ноткой.

— Кофе «Кона», — пробормотал я в её губы. — С Гавайских островов.

— Очень вкусный. — Она отошла назад и посмотрела на меня. Не важно, откуда был этот кофе. Важно было то, что меня от него не тошнило. — Хочешь немного? — и она налила мне чашку и смотрела, как я вдыхаю его аромат.

Я сделал нерешительный глоток и ждал ужасной тошноты, которая накрывала меня со времени теракта в торговом центре.

Ничего.

На самом деле, моим вкусовым рецепторам хотелось ещё.

Кофе. Моя слабость, моё пропитание, моя страсть. Я прожил почти год урожая без единой чашки. Почувствовав его вкус на Родел, смешанный с её сладким дыханием, я излечился. Или, может быть, она излечила меня тем первым поцелуем. Или тогда, когда сказала, что любит меня. Я никогда не узнаю. Я знал только то, что она заполнила все ноющие дыры в моём сердце.