Игра в «Потрошителя» - Альенде Исабель. Страница 30

— У меня из шкафа пропали ночная рубашка, лифчики и трусики, — заявила Индиана.

— Мама, не смотри на меня так. У меня второй размер, а ты едва влезаешь в десятый. Да я и в жизни не надену ничего с кружевами, от них все чешется, — отозвалась Аманда.

— Я тебя ни в чем не виню, но кто-то ведь стянул мое белье.

— Может, ты его потеряла… — предположила Элса.

— Где бы это, Элса? Я только дома снимаю трусы, — ответила Индиана, погрешив против истины; впрочем, если бы она оставила трусики в номере отеля «Фэрмонт», то обнаружила бы это, не доходя до лифта. — Не хватает розового лифчика и еще черного, двух розовых трусов и ночной рубашки, шикарной: я даже не надевала ее ни разу, берегла для особого случая.

— Как странно, детка! Твоя квартира всегда на замке.

— Кто-то входил туда, это точно. Переворошил флакончики с эссенциями для ароматерапии, но вроде ничего не взял.

— Раскидал как попало? — внезапно заинтересовалась Аманда.

— Выстроил их в алфавитном порядке, и я теперь ничего не могу найти. У меня своя система.

— Значит, у него было полно времени, чтобы порыться в ящиках, стащить белье, какое понравилось, расставить флаконы. Что-то еще пропало? Мама, ты осмотрела замок?

— Больше ничего не пропало. Замок цел.

— У кого есть ключ от твоей квартиры?

— У нескольких человек: у Элсы, у папы и у тебя, — ответила Индиана.

— И у Алана Келлера, хотя зачем ему красть это нелепое белье, которое он сам тебе дарит, — пробормотала Аманда сквозь зубы.

— У Алана? У него нет ключа, он сюда не приходит.

В гостиной Блейк Джексон сделал ход конем, криком оповестил об этом внучку, и та в ответ прокричала, что ему грозит мат в три хода.

— У папы тоже есть ключ от твоей квартиры, — напомнила Индиане дочь.

— У Боба? С какой это стати? У меня же нет его ключа!

— Ты сама дала ему ключ и попросила настроить телевизор, когда уезжала в Турцию с Келлером.

— Но, Аманда, девочка, ради бога, как ты можешь подозревать твоего папу. Твой папа не вор, он полицейский, — пришла в смятение Элса Домингес.

В принципе Индиана была с ней согласна, хотя какие-то сомнения оставались, поскольку Боб Мартин был человеком непредсказуемым. Он частенько доставлял бывшей жене огорчения, большей частью нарушая договоренность относительно Аманды, но в общем относился к ней с уважением и покровительственной нежностью старшего брата. Устраивал трогательные сюрпризы: к примеру, в ее последний день рождения прислал в клинику торт. Коллеги из соседних кабинетов во главе с Матеушем Перейрой сбежались, прихватив шампанское и бумажные стаканчики, чтобы выпить за ее здоровье и съесть торт. Когда Индиана стала кромсать его ножиком для разрезания бумаги, то обнаружила внутри пластиковый конвертик с пятью купюрами по сто долларов — сумма немалая для ее бывшего мужа, чьим единственным источником доходов было жалованье полицейского, а для нее самой так и вовсе сказочная. Тем не менее этот человек, заказавший торт с драгоценным кладом внутри, был способен вторгнуться без спроса в ее квартиру.

В те три года, когда они были женаты и жили вместе под кровом Блейка Джексона, Боб надзирал за ней просто маниакально, да и после развода прошло немало времени, прежде чем он отдалился на некоторое расстояние и стал уважать ее личную жизнь. Боб повзрослел, но оставался все тем же властным и быстрым на расправу капитаном футбольной команды, что весьма помогло ему сделать карьеру в департаменте полиции. В молодости он был подвержен порывам гнева и разбивал все, что попадалось под руку; во время подобных кризисов Индиана подхватывала дочку и спасалась в доме у какого-нибудь соседа, пока не приходил отец, которого она срочно вызывала из аптеки. В присутствии тестя Боб тотчас же успокаивался, и это означало, что на самом деле он не окончательно терял голову. Между этими двоими возникла прочная связь, которая не нарушилась и тогда, когда Боб с Индианой развелись. Блейк по-прежнему главенствовал над зятем, как благосклонный отец, а Боб, в свою очередь, был услужлив, как почтительный сын. Они ходили вместе на футбол, смотрели боевики и пропускали по стаканчику в «Камелоте», баре, который оба предпочитали.

До знакомства с Райаном Миллером бывший муж был вторым человеком после отца, к которому Индиана прибегала в случае необходимости, и была уверена, что Боб разрешит проблему, хотя и забросает ее запоздалыми советами и упреками. Индиана восхищалась им и очень его любила, но Боб был вполне способен вот так над ней подшутить, стащить белье, чтобы показать, как легко обокрасть ее квартиру. Он давно твердил, что нужно поменять замки и поставить сигнализацию.

— Помнишь, ты мне обещала котенка? — вторглась Аманда в ее размышления.

— Дочка, в конце августа ты уедешь в университет. Кто тогда будет ухаживать за этим твоим котенком?

— Дедушка. Мы с ним говорили, он согласен.

— Мистеру Джексону и впрямь на пользу пойдет котенок. Ему будет очень одиноко без внучки, — вздохнула Элса.

Воскресенье, 22 января

Квартира Боба Мартина располагалась на пятнадцатом этаже одного из тех зданий, которые в последнее время вырастали как грибы к югу от Маркет-стрит. Несколько лет тому назад здесь был небезопасный портовый район, со складами и погребками; теперь вдоль набережной раскинулся жилой квартал, который котировался очень высоко, с его ресторанами, художественными галереями, ночными клубами, роскошными отелями и особняками; к тому же отсюда и до финансового центра, и до Юнион-сквер было рукой подать. Инспектор купил квартиру, когда проект еще только разрабатывался и цены не взлетели до потолка, с помощью ипотеки, которую он, похоже, не выплатит до конца своих дней. Здание впечатляло своей высотой, и Селеста Роко твердила, что покупка такой квартиры — плохое вложение капитала, потому что башня обрушится во время ближайшего землетрясения. Правда, планеты не указали, когда это случится. Зато из окна гостиной можно было любоваться морем, усеянным парусами, и мостом через Чесапикский залив.

Аманда, с перышками в волосах, в чулках в желтую полоску и в старом дедовом кардигане с дырками на локтях, обедала с отцом на кухне. Они восседали на высоких табуретах перед стойкой из черного гранита. Одна из пассий Боба Мартина, ландшафтный дизайнер, обставила его квартиру неудобной ультрасовременной мебелью и насадила в ней целый лес растений, которые умерли от тоски, когда девица ушла. Без зелени атмосфера в доме была неуютной, как в санатории, только в комнате Аманды было полно разных безделушек, а стены увешаны постерами музыкальных групп и портретами ее героев — Чайковского, Стивена Хокинга и Брайана Грина.

— Полячка придет сегодня? — спросила девочка у отца. Она привыкла к его причудливым любовным связям, которые длились недолго и не оставляли следа, разве что чахли и гибли комнатные растения.

— У нее есть имя, ее зовут Карла, ты это прекрасно знаешь. Она сегодня не придет: ей вырвали зубы мудрости.

— Тем лучше. Я не о зубах. Чего хочет от тебя эта женщина, папа? Американское гражданство?

Боб Мартин стукнул кулаком по гранитной стойке и стал распространяться о почтении к родителям, дуя время от времени на ушибленную руку. Аманда продолжала есть как ни в чем не бывало.

— Вечно ты принимаешь в штыки моих подруг!

— Не преувеличивай, папа… В принципе я к ним отношусь терпимо, но от этой меня бросает в дрожь, у нее смех гиены и стальное сердце. Но не стоит из-за этого ссориться. Сколько времени ты с ней? Вроде бы полтора месяца. Через пару недель Полячка исчезнет без следа, и мне будет спокойнее. Не хочу, чтобы эта женщина использовала тебя, — заявила Аманда.

Боб Мартин невольно улыбнулся: он любил эту свою дочь больше всего на свете, больше самой жизни. Он протянул руку, растрепал индейские перышки в ее прическе и пошел за десертом. Просто поразительно, как верно Аманда судит о его мимолетных подругах — куда вернее, чем он сам. Он не хотел признаваться дочери, но отношения с Карлой уже зашли в тупик. Мартин вынул из холодильника кокосовое мороженое и разложил по бокалам черного стекла, тоже выбранным проектировщицей садов. Аманда тем временем мыла тарелки, из которых они ели пиццу.