Восточный пакт (СИ) - Извольский Сергей. Страница 2

— Скорее нет, чем да, — совершенно не смутившись, прокомментировал Модест.

— Эльвира Рафаэловна? — обратился фон Колер к последней из здесь присутствующих. Девушка, несмотря на татарское имя, обладала внешностью настоящей северной валькирии.

— Верю, — просто ответила Эльвира.

Артур Сергеевич. Валерий Евгеньевич, — вновь поочередно оглядел нас фон Колер. — Я не спрашивал вас, верите ли вы в то, что говорят о Боге другие люди. Я спросил, верите ли вы в некую высшую силу, именуемую Богом? Итак, слушаю вас.

— Верю, — со второй попытки ответил я. Еще бы мне не верить — после разговора с незнакомцем, назвавшимся Астеротом.

— Не верю, — едва улыбнулся Валера.

Эффект от внушения фон Колера уже немного спал. Сейчас побледневший парень вместе с румянцем возвращал себе душевное спокойствие и понемногу вновь обретал показательную развязность. Острожную показательную развязность.

— Волею судеб отныне вы все связаны с темными искусствами. Внимание, и уважение — две вещи, которые я от вас просил на моих лекциях. Но есть еще один очень важный момент. Это взаимная откровенность. Не честность, а именно откровенность. Именно поэтому я рассказал всем вам, что каждый пятый одержимый не проживает в разумном состоянии более года после инициации. И именно поэтому у меня сейчас для вас есть еще кое-что, что необходимо рассказать.

Барон обернулся к проекции, которую начали заполнять фотографии юношей и девушек в форме разных учебных заведений. Это были самые разные юные лица, и как я не сразу заметил, с привязкой к появившейся схематической карте мира — география фотографий по всей планете.

— Любой одаренный может приглушить свой источник. Это практикуется по самым разным причинам, о которых мы с вами будем говорить позже. Среди стихийных одаренных элиминирование своего источника и возвращение к статусу обычного человека не несет никаких негативных последствий. Это же, — широким взмахом показал на сонм лиц фон Колер, — все те, кто решил отказаться от изучения темных искусств. И все они погибли не больше чем через девяносто дней после принятого решения.

Как вы видите, география несчастных случаев охватывает весь мир. При этом к каждой смерти применимо выражение «неожиданно умер». Ни одно расследование, проводимое полицией стран Большой Четверки не нашло доказательств того, что смерти наступали в результате умышленного убийства. Судьба. Фатум. Рок, — называйте, как хотите. Автокатастрофы, пожары, несчастные случаи на горнолыжных склонах, самоубийства, гибель на аттракционах и просто глупые случаи смертей.

Вплоть до таких, как…. Хуанита Иглесиас, — обернувшийся к проекции фон Колер показал на одну из фотографий с красивой латиноамериканкой, — в дождь ехала по серпантину, не справилась с управлением, и ее машина упала в горное озеро. Хуанита смогла выбраться из тонущего автомобиля, избежать опасности сошедшего селя, и вышла к небольшой деревне. Там она зашла в церковь помолиться о спасении, и погибла под алтарем, который упал прямо на нее.

Дик Флектор, — показал еще на одну фотографию фон Колер. — Ехал в машине как пассажир. Водитель затормозил перед открытым канализационным люком, не справился с управлением и врезался в столб. На небольшой скорости. Флектор погиб от того, что во время столкновения со столбом ковырялся в носу — сработавшая подушка безопасности вбила ему палец в мозг.

— Какая печальная история, — воскликнул с своего места Валера. Проговорил со всем уважением, поэтому фон Колер не стал как-то пенять вновь рисующемуся гимназисту. Более того, профессор даже сложил руки в молитвенном жесте.

— Amen, — смиренно произнес фон Колер.

— Максимилиан Иванович, почему вы рассказываете об этом сейчас, а не до того, как дали время на обдумывание своей судьбы? — поинтересовалась Эльвира. Голос у нее был необычайно глубокий, под стать внешности девы-воительницы.

— Потому что все, что происходит с адептами темных искусств, должно сохраняться в знаниях только адептов темных искусств. Это вполне очевидно, — пожал плечами фон Колер и звучно ударил указкой по краю стола. После он обернулся к карте, и сделал короткий жест — фотографии пропали, и вновь за его спиной в большинстве загорелись богословские картины.

— Для того, чтобы мы с вами смогли разговаривать на одном языке, мне нужны от вас базовые знания. В ближайшие два месяца вы должны посетить курс лекций, посвященный основам Новой Физики и Истории религий. Также обязательно посещение моих лекций по курсу Славянского язычества.

— Максимилиан Иванович, вы можете пояснить цель получения нами этих знаний? — не остался равнодушным к услышанному Валера.

— Цель весьма проста, — спокойно произнес барон. — История не требует себя учить, но всегда наказывает за невыученные уроки. Вы вот, Валерий Евгеньевич, знаете ли о том, что такой Чернобог?

— Могу только уверенно предположить, что это один из богов славянского пантеона.

— Верно. В двух словах могу сказать, что поверхностно владеющие вопросом считают Чернобога аналогом Диавола, но это не так. Чернобог — это защитник нашего мира, Яви, от темных созданий. Это страж нашего мира, который находится… — барон замолчал, ожидая от нас продолжения.

— Среди Тьмы, — машинально продолжил я.

— Во Тьме, — одновременно со мной высказался Валера.

— В изначальной Тьме, — произнесла чуть опоздавшая Надежда.

Фон Колер кивнул, подтверждая наши слова.

— Тьма, вернее существа, в ней обитающие, опасны для нас также, как и для одаренных. Только вот именно во Тьме мы берем свои силы для того, чтоб защищать наш мир. Вас это также касается, Валерий Евгеньевич, — повернулся фон Колер к Валере.

— Максимилиан Иванович, — воскликнул я, привлекая внимание.

— Да, Артур Сергеевич?

— Как я понимаю, Валерий не относится к числу тех, кто обладает даром темных искусств. Вопрос — почему он здесь?

— Валерий Евгеньевич оборотень.

Неожиданно. И, судя по эмоциям сидящих рядом со мной темных, неожиданно не только для меня. Валера же, видя наше удивление, расплылся в широкой приветливой улыбке и широко развел руки — мол да, я такой.

— Природа оборотничества пока совершенно не изучена, а случаи за последние годы единичны. Именно поэтому Валера будет готовиться к инициации вместе с нами, тем более что его дар связан непосредственно с Тьмой.

Валерий Евгеньевич, я совсем недавно упомянул Чернобога, — повернулся к оборотню профессор. — Прошу, уделите ему самое пристальное внимание — история говорит нам, что наравне с защитой нашего мира от тварей Тьмы Чернобог являлся также покровителем оборотней. Вот только это не точно, — пожал плечами фон Колер, — так что нам предстоит узнать это вместе с вами.

Но мы отвлеклись, продолжим. У меня есть для вас еще цитата: «В начале была Тьма, и Тьма была повсюду, и все было Тьма. Тьма вечна и неподвижна, мертва, но разумна, и Тьма способна произвести из себя жизнь». Откуда это?

Ответа не последовало — никто из гимназистов не знал.

— …и сотворил Бог света четыре Истока, четыре мощных стихии: Огонь, Воздух, Воду и Землю. И были эти стихии положены в основу мира, — закончил неизвестную цитату фон Колер. Выдержав паузу, он продолжил:

— Богословские книги на первый взгляд кажутся иносказаниями, которые имеют смысловых значений много больше, чем тридцать четыре толкования слова «Логос». Также весьма часто тексты книг напоминают простые, или даже упрощенные сказки для взрослых детей. Но я говорил вам об истории — и когда начинаешь сопоставлять прошедшие через века тексты и события настоящего, возникает вопрос: А что, если подобное уже все было? Тем более, что есть тридцать четвертое правило Сети, которое гласит: «Если что-то в мире происходит, значит это уже было. Без исключений». Змей Уроборос кусает себя за собственной хвост.

После этих слов фон Колера я с трудом сохранил душевное спокойствие и серьезное выражение лица, потому что в моем мире «Правило 34» звучало несколько иначе.