Поступь потерянных душ II: Ученик (СИ) - Тихий Даниил. Страница 41

– Ты там в конец аху***?! Ты скачал ВСЁ?!!

Я рассмеялся в голос и ответил:

– Не всё ли равно? Ты ведь тоже полный доступ не открыл, что-то припрятал.

Проклиная себя за то, что со мной связался, и матерясь, словно работяга с самых нижних уровней города, учёный отключился, едва-едва сдержавшись, чтобы не плюнуть в монитор своего ППК.

– Вот и я о том же. Побесись, тебе полезно. Меньше шантажировать старателей будешь, умник хренов.

Хорошо, что он меня не слышал, иначе бы окончательно рассвирепел. Хотя я, по сути, его не понимал. Эти придурки, которые после катастрофы встали у руля в общинах зажимают у себя в лапах то, чем нужно делиться со всеми. Взять хотя бы все эти программы для биоблока? Ну нафига создавать искусственный дефицит самых обычных навыков? Понятно, что у него там припрятано и что-то экстраклассное, не зря же он скрыл ряд прог. Но обычное-то с хера ли жопит? Чтобы у простых людей они больше ценились? Чтобы выступали инструментом поощрения и влияния? Однажды такие вот шишки вроде Андрюши доиграются, народ сам их на вилы поднимет. Мудачьё.

Чем больше я лазил по сети в Агрокомплексе, тем больше понимал текущее положение вещей. За два года община превратилась в сборище торгашей. Сидят на попе ровно, диктуют свои условия другим общинам, пользуясь тем, что являются единственным источником натуральных продуктов. При этом все ништяки сконцентрированы у узкого круга лиц. Обычные люди получают их только в качестве поощрения или по необходимости. Так, например, военные навыки – у патрульных, технические – у касты техников, и вроде бы всё в порядке, но… С какого перепуга? Людям, каждому в отдельности нужно быть максимально развитыми в мире, где выживание человечества как вида под угрозой. А тут, в общем, пережили апокалипсис, и ничему не научились. Балбесы.

С Агрокомплекса нужно валить. Не знаю, по каким причинам другие старатели Башни не хотели идти с этой общиной на контакт, но лично я уже узнал достаточно. Заработать можно, но лучше не задерживаться.

Но помимо задания меня тут удерживало и ещё кое-что, а именно – Дед. Через два дня Андрей объявил «день скорби» по павшим в бою общинникам. Тогда же похоронят тело моего друга. При мыслях об этом у меня неизменно портилось настроение. Я, сопля зелёная, выжил, а наставник лежит в морозильнике общины… Вернее не он сам, а то, что от него осталось. Жизнь – несправедливая сука.

Спустя почти сутки, 2:43 ночи, морг Агрокомплекса, третий корпус, отдалённый подвал.

Бесконечный ряд замороженных трупов, частей тел, скованных инеем окровавленных лоскутов экипировки, скрюченных пальцев, раззявленных лиц. Таких потерь Агрокомплекс не нёс никогда прежде.

В помещении заканчивали свою работу два врача. В их задачу входило настроить температуру в помещении на постепенное снижение. Требовалось разморозить останки к утру, ведь завтра их начнут готовить к погребению. А это совсем не просто ввиду такого количества погибших.

– Я – всё. Ты долго ещё? – первый, уже седеющий, но всё ещё сильный мужчина уже закончил свою работу и засобирался на выход.

– Десять минут. Не жди, я сам тут справлюсь, – этот второй был значительно моложе, ниже своего коллеги почти на голову и обладал раскосыми глазами, выдающими в нём азиатскую кровь, – выключи свет везде, только тут оставь.

– Хорошо. – Седой исчез за дверью, ведущей в зону антибактериальной обработки. Зашипели устройства изолированной камеры, говоря о том, что он уже приступил к обработке одежды.

Второй продолжал проверять показания приборов, стараясь правильно настроить температурный режим. Вентиляция в помещении была старой, и уж тем более не предназначенной для разморозки трупов. Слишком увлечённый своим делом, уставший, он не мог видеть, как в дальней части помещения содрогнулся один из трупов. Обгоревший мужчина медленно распрямил скованные инеем пальцы на одной из рук, кожа на них лопнула, кровь белёсая, не человеческая и уж тем более не «мёртвая» капнула на пол, зашипев, словно кислота. Грудная клетка надулась, распирая одежду и плоть, да так и замерла неподвижно.

Привлечённый невнятным шумом, единственный живой человек в морге развернулся и посмотрел в ту сторону. Мерно гудели вентиляторы под потолком, лёгкий сквозняк гулял по помещению. Всё было тихо. Если только не знать, что того самого «обожженного» больше не было на своём месте. Его тело бесследно исчезло.

Трупы вокруг лежали штабелями, рядами замороженного мяса. Заметить исчезновение одного из них было крайне затруднительно. Вот и сотрудник морга не заметил. Он уже всё настроил, оставалось выйти через дверь-задвижку, обработать одежду в камере и отправиться на отдых. Резкая кислая вонь в помещении, сильно выделяющийся на фоне обычных запахов морга прошла мимо его внимания. Маска на лице мужчины являлась для запахов непреодолимым препятствием.

Выключив свет, он уже подходил к выходу, когда во тьме за его спиной выросла чужеродная обесформленная фигура, которая сделала стремительный рывок в сторону ничего не подозревающего азиата…

Продолжали мерно гудеть вентиляторы, таящий иней устроил капель, розовато-грязная вода собиралась на полу и устремлялась к решёткам канализации. Внимательный слух мог уловить едва слышную возню у дальней стены, да и только.

Никто в Агрокомплексе не подозревал, что смерть снова пришла в обитель людей. Никто кроме азиата-врача, который через несколько минут вышел из морга, тщательно пряча под капюшоном белого медицинского костюма небольшую окровавленную рану на голове…

Безымянный

Когда искины опознали тварь на нижнем этаже наблюдательного пункта как крига, они ошиблись. Безымянный, не относился ни к одному известному типу изменённых. Он был новой, уникальной формой жизни, квинтэссенцией той страшной эволюции, которая разворачивалась на просторах израненного мира. Таких как он больше никогда и нигде не рождалось.

Он был разумен, и одновременно с тем был в полной власти звериных инстинктов. Голод, поглощение, размножение, приспособление – вот и всё, что его интересовало. Но заражая другие формы жизни, он временно мог пользоваться их разумом, будто насекомое, которое прощупывает пространство перед собой антеннами. Именно эти заражённые организмы, позволяли ему понимать, как легче всего поглотить как можно больше их незаражённых соплеменников.

Дед пал жертвой собственной ошибки. Посчитал Безымянного на пике трансформации не способным на серьёзные действия и поплатился за это волей. Изменённый сумел нанести ему рану, уничтожил чип, встроенный в биоблок и ввёл в биотический отдел мозга спору-паразит. Пускай при этом основное тело Безымянного погибло, но заражённый с полностью подавленным и подконтрольным рассудком сумел попасть в самое сердце общины людей, в Агрокомплекс.

По дороге к цели тело носителя погибло, но паразит в его мозгу выжил. Он исподволь поглощал и трансформировал плоть трупа изнутри, пока трансформация не достигла пика и не прорвалась наружу.

Свежерождённый Безымянный был полон спор-паразитов, его плоть и кровь обладали потрясающими способностями к ассимиляции и мимикрии. Возродившись в морге Агрокомплекса, тварь первым делом заразила попавшего под руку человека, а затем принялась поглощать трупы, совершенствуя собственное тело ради увеличения вероятности выживания.

Ей не нужно было пожирать плоть, чтобы затем переварить её и направить полезные элементы на строительство тела. Более того у Безымянного даже не было пищеварительного тракта в прямом смысле этого определения. Всё его тело на клеточном уровне могло впитывать в себя и поглощать любую органику вокруг. Морг, полный трупов, подходил для этих целей как нельзя лучше.

Уже через двадцать минут новорождённая тварь, увеличившись в несколько раз, превратилась в адского демона с торчащими отовсюду различными частями людских тел. Медленно меняющиеся, обрастающие когтями, шипами, ужасными челюстями и клешнями, эти руконоги грозили со временем превратиться во что-то ещё более ужасное.