Король желает жениться - Чернованова Валерия М.. Страница 20

— Скажешь тоже! — Я нервно сглотнула. Я ведь чувствовала на себе его взгляд все то время, что он находился рядом, но не переставала себя убеждать, что мне просто показалось.

— Клянусь бабушкиными панталонами! — с самым серьезным видом заявила моя сокамерница, вернее, сокомнатница. А может, соспальница… — Не просто смотрел — прямо-таки пожирал взглядом! Уверена, ты ему понравилась.

Или он просто узнал меня…

За обедом ее светлость, оказавшаяся дамой довольно приветливой и без норова, общалась со всеми нами, а после представила нас невестам, уже успевшим отстреляться у магов.

Никогда не жаловалась на память, но из дюжины красавиц я запомнила имена лишь двух или трех. А попробуй запомнить с десяток Антуанетт, Розалинд, Франсуаз и прочее, прочее. Многие девушки имели по два, а то и по три имени и труднопроизносимые фамилии. Поэтому, чтобы не замусоривать себе голову ненужной инфой, я дала им условно-опознавательные клички: Болонка, Бледненькая, Веснушка, Тихоня и тому подобное.

До самого вечера мы носились по дворцу с поручениями. Веснушке не понравились простыни — нужно заменить. Болонка опять закатила истерику — нужно успокоить. Над Тихоней неудачно подшутила Роза, и та разревелась — тоже успокоить. И много чего другого в том же роде.

За весь день у меня не было времени не то чтобы спросить, где находится библиотека, — не было возможности даже о ней подумать. Благо о короле я тоже больше не вспоминала, и беспокойство, спрятав когти поглубже, затаилось в дальних уголках моего разума.

За ужином Лайра похвалила нас с Севериной за находчивость и подарила по паре жемчужных сережек. И пусть во дворце украшения нам носить запрещалось, Северина пришла в восторг. Я же была настолько уставшей, что только и сумела, что улыбнуться и поблагодарить госпожу устроительницу за внимание. А когда нас отпустили, сразу же отправилась к себе в комнату.

Разделась, быстро умылась, плеснув в лицо водой из керамического тазика. После чего со стоном повалилась на кровать и закрыла глаза. Заснула почти мгновенно, чтобы проснуться глубокой ночью со странным давящим чувством в груди.

Я задыхалась под тонкой простыней и отчетливо понимала: мне как можно скорее нужно к воде.

Меня звало море.

ГЛАВА ШЕСТАЯ,

в которой я пытаюсь отвадить от себя Раса,

а он пытается со мной искупаться

Я села на постели, облизала сухие губы, огляделась. Северина спала без задних ног. Обняв подушку, негромко посапывала, восстанавливая силы после суматошного дня. Я бы тоже была не прочь их восстановить, но, видно, не судьба. Некая сила буквально вытолкнула меня из кровати, заставив подняться и поспешить к платяному шкафу. Одевалась я как в тумане, дрожащими руками затягивая шнуровку платья, и все поглядывала на спящую девушку.

Вдруг проснется, и что я ей тогда скажу? Куда собралась? Получится ли вообще покинуть дворец? Здесь же повсюду стража!

Но все эти вопросы и тревога, от которой сердце в груди ускорялось с каждым мгновением, не могли меня остановить. Чувство было такое, словно я снова угодила в рыбацкую сеть: меня тянуло в неизвестность, и я ничего не могла с этим поделать.

Сунув ноги в туфли — местный аналог земных балеток, я бесшумно выскользнула за дверь и что есть духу помчалась к лестнице. По полутемной анфиладе буквально пролетела, чувствуя, как сердце стучит уже у самого горла. По лестнице тоже спустилась без приключений. Не по парадной, конечно, а по той, что вела в крыло прислуги.

Вот бы добраться до кухни, а оттуда на улицу!

Жаль, везение так не вовремя закончилось. Дорогу мне преградил лакей с канделябром, неожиданно вывернувший из-за угла. Вытянул руку, чтобы пламя свечей высветило мое лицо, и недобро сощурился.

— Куда это вы собрались, неали?

— Прогуляться, — вполне искренне призналась я. — Воздухом подышать.

— В такой-то час?!

— Меня бессонница мучает, — скорбно поджала губы я. — Уже вся извертелась в кровати. А так постою во дворике, подышу свежим воздухом, и сон придет. Пожалуйста, ньерт, мне очень надо, а то завтра от меня не будет никакого толку.

— Возвращайтесь к себе, — уже не так строго произнес мужчина. Слышались в его голосе нотки сомнения, и взгляд заметно смягчился.

А значит, следовало усилить наступление. Потому что у меня уже все тело зудит — так хочется в воду окунуться. И плевать, что не умею плавать. Я только ножки помочу. Мне хватит!

— Я ненадолго. Ньерт, умоляю, отпустите, — заглянула лакею в глаза. Долго, внимательно так смотрела, проникновенно, пробуя себя в роли гипнотизера. Заметила, как его глаза в бликах пламени как будто покрываются мутной пленкой, стекленеют… Мужчина послушно отступил в сторону.

— Конечно, неали, проходите. — Он даже голову склонил в знак прощания и как сомнамбула побрел по коридору.

Хвала русалочьей магии!

Промчавшись через кухню, размером ничем не уступавшую столовой в моем универе, я выскочила во двор и понеслась к воротам, морально настраиваясь на общение с дворцовой охраной.

Господи, пожалуйста, пусть и на солдат тоже подействует моя-чужая магия, иначе я тут вся исчешусь! И губы вон уже почти до крови искусала, и в горле дерет. Мне нужно к воде, в воду, в ее ласковую прохладу, одна мысль о которой дурманила сознание и превращала меня в самую настоящую наркоманку.

Море манило, притягивало, и не было сил противиться этому зову.

К счастью, и стражникам не хватило духу отказать в просьбе очаровательной помощнице, и уже очень скоро, оказавшись за стенами города, я бежала, увязая босыми ступнями в остывшем за ночь песке. От туфель избавилась сразу — они мне страшно мешали. И одежда душила, неприятно царапала кожу, как будто не пускала на волю.

Раздевалась я на ходу, без сожаления расставаясь сначала с платьем, а следом и с сорочкой. Распуская волосы, собранные в косу, и не видя перед собой ничего, кроме набегающих на берег пенистых волн. В лунном свете море казалось припорошенным серебряной пыльцой, которая собиралась по центру в сверкающую дорожку. К ней я и спешила.

Раздевшись донага, буквально рухнула в воду, погружаясь в нее с головой, чувствуя, как успокаивается кожа и соленые капли, вместо того чтобы ранить искусанные губы, исцеляют, гасят пожар в груди.

— Как же хорошо! — Я легла на спину, раскинув руки и покачиваясь на волнах. Совершенно не думая о том, что лежать на воде никогда не умела.

А теперь вот лежу и получаю от этого ни с чем не сравнимое наслаждение.

Которое было прервано тихим, но требовательным шипением:

— Марэя!

Небо, растянувшееся надо мной звездным полотном, сменилось морской тьмой. Я огляделась и заметила торчащий из-за камня, коих у берега было немало, хвост с изумрудной чешуей.

— Ну что такое? — подплыла к неудачно маскирующейся «сестрице». — Мы же договорились, что я сама буду с тобой связываться. Я только попала во дворец и пока еще ничего не нашла.

Хотела еще высказать ей претензию, чтобы больше не думала так меня звать, но осеклась на полуслове, заметив, что с марой что-то не так. И без того светлокожая, сейчас Сельвея выглядела особенно бледной. Словно вот прямо сегодня готовилась превратиться в морскую пену.

— Что-то случилось? — спросила, вглядываясь в лицо русалки с резкими, заострившимися чертами.

— Тебе придется искать быстрее, — почему-то шепотом сказала рыбодева, хотя, кроме нас да стайки мелкой рыбешки, мельтешащей у самого камня, здесь больше никого не было. — Пришло послание от Невора: через три недели он прибудет в Красное море, и ты будешь первая, кого он захочет увидеть. Вместе с перстнем, конечно.

Уже даже не месяц, а всего три недели… Дрянь дело.

Видя, что мара близка к обмороку от переживаний, я ободряюще сказала:

— Ладно, я что-нибудь придумаю, постараюсь ускориться. В остальном-то все хорошо?

Сельвея кивнула:

— В остальном да, но вот Невор…

Я взяла ее за плечи и легонько встряхнула, опасаясь, что она сейчас разревется. Вон уже глаза на мокром месте, и подбородок дрожит.