Верховный Правитель планеты Грязь (СИ) - Блинников Павел. Страница 39

— Разряди его, — сказал Эльф, укладываясь с другого бока. Его Вадим по-прежнему стеснялся, но позабыл об этом, когда губы эльфийки обхватили его напряженный член. Причем сделали это так туго, что Вадим сразу кончил. Тут же он выплеснулся и застонал. Взглянул вниз. Там, за его стоячим писюном, улыбается эльфийка. С ее губ стекает его семя. Странно, он так сильно кончил, как никогда до этого, но возбуждение с ним — никуда не делось.

— Признайся, ты хотел когда-нибудь трахнуть девушку вдвоем с кем-то? — прозвучал звонкий голос у уха. Вадим повернулся и встретился взглядом с бесконечной голубизной его глаз. Та же похотливая усмешка, на лице, а дыхание, обжигающее его лицо, пахнет ландышем. — Дать в рот?

— Да! — выдохнул Вадим и покраснел. Он не знал, были ли у него такие мечты, во всяком случае, он их гнал подальше. Но эльф вовсе не был далеко. У того уже тоже стоял, но член был раза в два толще длиннее. Он прижался к Вадиму, они были одного роста, так что оба члена соприкоснулись, а ладонь эльфа легла на его грудь.

Конечно, эльф вовсе никакой не мужчина. Разве что твердый и жилистый, но кожа гладкая, волос нет, пахнет восхитительными лесными ароматами. Их тела соприкасались практически по всей длине и это не вызывало никакого отвращения. Вадик вспомнил, как в студенческие годы пришлось переночевать у приятеля в общаге. У того была односпальная кровать, где они и улеглись. И тогда ни о каком возбуждении речи не шло, а особенно противно было соприкасаться с волосатыми ногами друга. А тут мускулистый и гладкий Аполлон возбуждал едва ли не сильнее Афродиты, которая, невероятно растянув рот, умудрилась взять оба члена внутрь.

Вадима затуманило. Уже совсем бездумно он обхватил широкую грудь эльфа и начал гладить, иногда натыкаясь на соски. Им обоим сосали, и эльф тоже получал удовольствие, это же видно по его кайфующему лицу, которое всего в каких-то сантиметрах. Но особо возбуждал жар, что раскалял его член. Колбаса эльфа была горяча и тверда, а губы эльфийки умелы и туги. Но не только губы. Она то и дело вытаскивала члены изо рта, заглатывала до самых яиц то его, то эльфа, лизала яички, вытаскивала язык невероятно далеко и терла о него сразу обе красных зал*пы. Еще раз кончил Вадим довольно быстро. Синхронно с ним кончил и эльф, заливая милое личико эльфийки, наверное, полулитром спермы. Вадик тоже кончил обильно, но снова это не сняло возбуждение.

— Давай потрахаем ее? — предложил эльф, садясь.

Вадим не спорил. Он еще глубже погрузился в туман секса и разврата. Они делали всё и подолгу. Вадим не мог сказать, сколько времени прошло. Использовались какие-то совершенно безумные позы. То он был сзади, а она делала эльфу минет, то они трахали ее вместе в разные дыры, то в одну, то у рта оказывался сам Вадим. И он не заметил, как у его члена уже лицо эльфа, вылизывает и обсасывает. И Вадиму это понравилось. Он уже не стеснялся откровенно лапать эльфа, не стеснялся надрачивать тому его горячую колбасу, даже начал целоваться с ним, но в середине этой оргии уже нельзя было разобрать, где он, а где она. В какой-то момент он обнаружил, что у эльфа пропал его гигантский пенис, вместо него образовалась вагина. И Вадим трахнул его в эту вагину, а потом в бессилии рухнул на широкую мускулистую грудь эльфа. Праздник не оканчивался, возбуждение никуда не уходило, сколько это продолжалось — никто не знал. В итоге у Вадика просто закончились силы. Он упал на спину, отмечая, что член по-прежнему готов к труду и обороне, но не это интересно, а его тело. Итак довольно худой Вадим, казалось, похудел за ночь на несколько килограмм. Эльфы тоже никуда не делись. Тут же устроились по оба бока. У эльфа вновь появился член, горячим углем он жег бок Вадиму. С другой стороны не менее горячие половые губы эльфийки соприкоснулись с его тазобедренной костью.

— Ты устал, — прошептала она ему в ухо.

— Ты молодец, — прошептал он. — Я знал, что ты не ханжа. Я знал, что в тебе это есть…

— Что? — обессилено спросил Вадим. А их ладони уже гладили его морковку.

— Дар, — сказала эльфийка.

— Дар, — повторил эльф.

— Дар любви.

— Дар страсти.

— Дар справедливости.

— Ты похож на нас, Вадим Туманов.

— У тебя есть то же, что у нас…

Они оба залезли на него и принялись целоваться. Делали это очень смачно, прямо над ним. С их губ потекла струйка слюны и упала ему на губы. Очень сладкая. Эльфы пропали из виду, но вот он вернулся. Эльф встал на колени над Вадимом, его колени уперлись к нему в подмышки. Красивейшее мускулистое тело возвысилось над Вадимом, рельеф поражал и возбуждал. Вадик подумал, сейчас эльф сядет к нему на член, но тот наоборот продвинулся вперед. И вот над лицом Вадима, буквально в каких-то сантиметрах, словно змея в боевой стойке, навис гигантский член эльфа. Красная головка размером с персик опустилась к губам.

— Хочешь? — спросил эльф.

Вадим очень хотел сказать: "Да!", но тут как будто вена щелкнула в голове. Откуда они знают его имя?

— Вы… — прошептал он. И взглянул на них другими глазами.

Они снова лежат по обе стороны от него. Но член ласкают не гладкие ладошки эльфийки и не крепкие пальцы эльфа. Покрытые чешуей с длинными тонкими ногтями ладони небрежно теребили его писюн. Более того, у существ, лежащих по оба бока, не было ног и не было того великолепного тела. Два столба, покрытые чешуей. Две гигантские, толщиной в человеческое тело, змеи. Хвост такой длинный, что не поместился в комнате и ушел в дверной проем, а кончик оттуда вернулся и повис прямо перед его губами. Заканчивался хвост чем-то типа погремушки у гремучей змеи. И вот это он только что чуть не отсосал?! Но надо было набраться смелости и поглядеть им в глаза.

Вадим поглядел. Тела обоих его любовников оканчивались плечами, из которых выходили тонкие руки, что заканчивались когтистыми пальцами. Все в чешуе. Включая шею. А на ней огромная голова кобры! Невероятно гигантская змея с открытым капюшоном, змеиная морда, черные змеиные глаза и тонкий раздвоенный язык вибрирует в пасти. Вадим повернулся и увидел там тот же самый змеиный лик.

Он побледнел. Он отвернулся и увидел, как кровь отхлынула от всего его тела. Мягкий маленький членик сжала каменная ладонь рептилии. Больно сжала, но Вадим не мог найти в себе сил закричать. Он вообще не мог пошевелиться.

Когтистая ладонь провела по его груди, оставляя царапину, а он не мог даже пошевелиться. Кончик хвоста с погремушкой приблизился к его губам и даже коснулся их… и тут в голове словно лопнула вена.

— Заблокируй Царю Царей доступ на Марс! — воскликнул Вадим и открыл глаза.

Нет больше змей. Нет больше кровати. Нет борделя. Зато появились хоть какие-то силы. Вадим стоит в зале, заваленном полуразложившимися трупами. Рядом Дног весь в крови, а неподалеку застыл Черный маг. В руках тритингулятор. Ужас, он ведь даже не вспомнил о нём, когда заходил в публичный дом! Его раздели, а он и не подумал о тритингнуляторе! По лбу течет холодный пот. Взгляд вожделенно уставился на лампочку. Он ведь уже спрашивал этот вопрос! Тритингулятор задумался почти на минуту. И загорелась красная лампочка. Волшебная лампа не могла укрыть Вадима Туманова от Царя Царей даже на Марсе.

— Твоя главная задача — убедить Верховного Правителя открыть Землю для Галактики, — сказал Дан строго.

Петрович глядел на голограмму и робота рядом. Позади него в темном углу притаилась Тка. Два суперкомпьютера. Один служит непонятному богу, другой правит целой Галактикой. А от него, старого казака, зависит чуть ли не судьба всех планет этой Галактики.

— Что такого важного в Земле? — спросил Петрович. — Почему это так важно для вас и что значит "открыть"?

— Сказать по правде, мы не знаем, — сказал Штэрнэнтц беззаботно.

— То есть как? — не понял Петрович.

— Не забывай, мы — машины, — пояснил Дан. — Как только дело касается какой-то мистики или еще чего подобного, мы не можем этого даже понять. Поэтому в Совете Галактики всегда есть кто-то еще. Штэрнэнтц очень хорошо управляет Галактикой, отвечает за финансы и торговлю, контролирует образование, организует строительство. Его нельзя обмануть, он мгновенно принимает верные технические решения, прекрасно разбирается в искусстве. Как и я. Но как только дело касается смерти, а дело касается смерти, тут мы можем лишь подать тебе статистику.