Вижу Цель (СИ) - Мах Макс. Страница 34

"Что ж, — решил Эрик после очередного анализа сложившейся ситуации, — чему быть, того не миновать!"

2. Десятое мая 2534 года, система Альфы Октопуса

В систему Альфы Октопуса входили осторожно. Двумя волнами и при максимально возможной при подпространственном скачке плотности колонн. Но бог миловал. Вошли, огляделись, но никого, кроме откомандированной в систему группы гонконгских кораблей, не нашли.

"И на том спасибо!" — с облегчением вздохнул Эрик, увидев, что вступать сходу во встречный бой не придется.

Он уже был однажды в подобной ситуации — это случилось во время сражения в системе Парацельса, — и повторять тот опыт категорически не хотел. Тем более, что бёза не халифы, и, по его осторожным прикидкам, атакуют сразу большими силами. Одно утешение, в отличие от халифов бёза не станут обходить неожиданно возникшую на их пути препону. Пятая планета в системе Альфы Октопуса — на удачу — кислородная, хотя и крупнее Старой Земли. Но для бёза в самый раз, они, судя по данным разведки, привычны к повышенной силе тяжести, так что у Эрика оставался шанс устроить им здесь гребаные Фермопилы и положить столько бёза, сколько получится.

— Переходим к плану "Бэ"! — приказал Эрик, выслушав лаконичные доклады начальников служб. — Соедините меня с коммодором Ха!

Между тем, люди занялись каждый своим делом. Несколько фрегатов и эсминцев сходу рванули в разные стороны, разбрасывая по системе разведывательные и связные спутники. Специалисты флагманского и нескольких других крейсеров настраивали и запускали в это время межсистемные тактические ретрансляторы типа "почтовый голубь". Такие ретрансляторы, как часть флотской эстафеты, состоят из трех частей: двух неподвижных, — их называют "терминалами" или "поплавками", — способных только корректировать свою позицию в пространстве, и одной подвижной (чаще двух-трех), являющейся вариацией противокорабельной ракеты со встроенным гиперприводом. "Терминалы" ретранслятора разносятся между двумя планетными системами и в автоматическом режиме записывают всю поступающую на них информацию. Как только такой терминал, находящийся сейчас в системе Альфы Октопуса, примет в дополнение к обычному потоку разведывательных данных информационный пакет с пометкой "срочно", подвижная часть — их называют "голубями" или "челноками", и они находятся на разгонном марше, вращаясь на подходящей скорости вокруг "поплавка" — мгновенно стартует и в течение следующих двух-трех минут уходит в прыжок, а, оказавшись в другой системе, сразу же сбрасывает информацию на местный терминал. 37-я эскадра оставляла такие ретрансляторы на всех разгонных маршах, выстраивая непрерывную связную цепочку до ближайшей постоянной базы флота в системе Эпсилон Летучей мыши, находящейся в пятнадцати прыжках разной длительности от Альфы Октопуса. Имея 3–4 таких ретранслятора в системе, Эрик получал возможность достаточно быстро, учитывая огромные космические расстояния, передать командованию флота сообщения о начале сражения и его ходе.

Пока его соединяли с коммодором Ха — командиром тактической группы дивизии тыловой поддержки королевства Гонконг, Эрик успел коротко побеседовать с флагманским навигатором контр-адмиралом Зюльденрустом.

— Сол, — сказал Эрик, подойдя к навигатору, находившемуся по случаю в ходовой рубке, — я знаю, что вас не надо подгонять, но…

— Можете не продолжать, командир, — кивнул Зюльденруст. — Я знаю, что поставлено на кон. Мои люди уже работают, я присоединюсь к ним буквально через несколько минут, но прежде хочу переговорить с навигатором гонконгцев. Они торчат здесь уже без малого месяц, не может быть, что не поинтересовались обстановкой.

— Отлично! Жду от вас сообщений.

Короткий разговор, но крайне важный. Любая планетная система — это сложной конфигурации "плетенка" из множества взаимодействующих между собой гравитационных и электромагнитных полей. Как результат, в различных районах пространства возникают крайне отличающиеся друг от друга физические условия. В общем случае, состояние пространственного сегмента не слишком влияет на обычное пилотирование космических аппаратов. Во всяком случае, на коротких дистанциях, хотя многие маневры на высоких скоростях сильно зависят от взаимодействия полей. Однако подпространственный переход зависит от них всегда. От того откуда совершается прыжок, куда, на какой скорости и какой массой зависит сама возможность гиперпространственного перехода, безопасность корабля и выживаемость экипажа.

Попросту говоря, войти в систему обычно получается отнюдь не в любом месте, и то, куда вас вынесет после прыжка, в большой степени зависит от того, в каком состоянии пребывает в данный момент времени "плетенка" и какова ее конфигурация. Даже на известных маршрутах, в хорошо освоенных звездных системах это отнюдь не тривиальный вопрос. Что уж говорить о незнакомых местах! И ведь это еще не все. Теми же самыми переменными — конфигурация трехмерной сети, в просторечии называемой "плетенкой," и ее состояние, — обусловлена так же возможность внутрисистемных прыжков и то, куда и как далеко можно прыгнуть из данной конкретной системы. Этими вопросами как раз и занимаются навигаторы, и от их ответов на стандартные вопросы зависит тактика космического сражения. Поэтому, не зная точно, когда в систему Альфы Октопуса заявятся бёза, Эрик спешил разобраться в физике данного околозвездного пространства раньше, чем начнется сражение…

3. 1-е сражение в системе Альфы Октопуса, тринадцатое мая 2534 года

16–03 стандартного времени

Бёза появились только на третий день, и это была невероятная удача, потому что Эрику едва хватило времени, чтобы подготовиться к сражению. Накануне в систему Альфы Октопуса прибыло подкрепление, которое сумел найти для Эрика — "все, что наскреб по сусекам" — адмирал Лобанов: семь старых артиллерийских платформ в сопровождении трех не менее старых эсминцев. Тем не менее, и старые корабли могли сыграть в будущем сражении свою немаловажную роль. Эти семь платформ — вместе со своим эскортом и легкими кораблями гонконгцев, переподчиненных Эрику властью адмирала Лобанова, — должны были сымитировать плотную орбитальную оборону единственной пригодной для органической жизни планеты. Сама же планета — у нее даже собственного имени пока не было — играла роль сыра в мышеловке, ну, а капкан на бёза Эрик построил со всей изобретательностью, на которую был способен. А способен он оказался, как выяснилось, на многое.

— Противник в системе! Передаю координаты.

Услышав голос дежурного офицера, Эрик развернул кресло и, убрав затемнение с перегородки, отсекавшей его кабинет от рубки, посмотрел на правый тактический экран.

"Сектор Е-8. Нам повезло!"

Как и следовало ожидать, прикрыть теми силами, которыми он располагал, все семнадцать потенциальных точек перехода, Эрик не мог. Вместе с тактиками крейсера и сотрудниками оперативного отдела штаба эскадры он просчитал все возможные варианты и пришел к выводу, что особо опасными являются три направления: Е-4, Е-8 и Е-9. В соответствии с этими предположениями он и определил позиции семи атакующих групп. При этом конфигурация засады была такова, что сектор пространства, обозначенный в плане развертывания, как Е-8, находился на втором месте — с крайне незначительным отрывом от первого — по удобству контратаки.

"Нам немерено повезло!"

— Мне нужны подробности! — сказал он вслух, активировав коммуникатор.

Но подробностей пока не было и не могло быть. Слишком далеко. Едва ли не за границей системы, что, с одной стороны, было просто замечательно, так как увеличивало подлетное время эскадры бёза, и позволяло холодянам без спешки разобраться в количестве вражеских бортов и их качестве. К тому же, время, потребное противнику, чтобы пересечь практически всю систему, уменьшало вероятность сдвоенного или строенного удара, разнесенного во времени и пространстве. Но, с другой стороны, у бёза тоже появлялось время, чтобы разобраться в ситуации, и поскольку холодяне не знали, каковы технические возможности противника, длинная пауза могла сыграть с ними злую шутку. Если выяснится, что сенсоры врага лучше тех, которыми пользуются люди Эрика, бёза смогут увидеть то, что показывать им никто не хотел. Так ли это, станет известно только через несколько часов, в течении которых будет длиться выматывающая душу неопределенность.