Право на возвращение (СИ) - Крутских Константин Валентинович. Страница 53

— …Ну вот, — продолжала свой рассказ Амальтея. — Выбралась я на поверхность — смотрю, кругом никого, видать, все в штабе. Я сняла часовых голыми руками, вооружилась, осторожно прошмыгнула в здание, и вскоре отыскала всех в том же самом зале, где ты пришила интенданта. Они ждали приказаний Шраба, и через некоторое время он объявил им по радио, что командный пункт второго ракетодрома захвачен изменниками и диверсантами, и приказал всем направляться туда. Я сразу поняла, где тебя искать. Толпа хлынула из зала, и мне пришлось удирать тайными путями. Ну а здесь я увидела, что ты в осаде, и отыскала тайный путь. Это было не трудно — строили-то по знакомому мне проекту.

— Слушай, сестренка, а что у тебя в сумке? — спросила я от нечего делать.

— А, сущая безделица, — откликнулась она. — Небольшой трофей. Прихватила по пути.

Она расстегнула молнию, и я чуть не вскрикнула от удивления.

На меня смотрели застывшие стеклянные глаза генерала Шраба! Его вытянутое, как будто змеиное лицо застыло в немом, никак не подобающем военному ужасе, а макушку венчала та самая расшитая золотом фуражка.

— Сестричка, ты гений! — воскликнула я и кинулась обнимать Амальтею. — Да знаешь ли ты, что ты притащила?

— Сувенир для Паласо: — пожала она плечами. — По-моему, в их краях такое коллекционируют, я читала у Джека Лондона и Альфреда Шклярского… Я наткнулась на Шраба случайно. Он никуда не собирался идти, решил отсидеться за спинами нижних чинов. Ну, я и не стала с ним церемониться.

— Ах, дурочка ты моя учёная! — воскликнула я, сияя. — Это не просто сувенир, это же ключ ко всему! У тебя в руке спасение всей Земли!

— Серьезно? — на ее лице изобразилось недоумение. — Вот уж не думала ни о каких ключах.

Но я уже не слушала её, а искала необходимые провода. У меня уже имелся опыт оживления голов, поэтому долго раздумывать не пришлось. Кстати, я сразу же поняла, что организаторы командного пункта предусмотрели именно такой вариант подключения, и даже голосовой генератор нашелся. Я подсоединила и его на всякий случай, но пока не стала включать.

Нажав несколько клавиш на пульте, я вывела экран из режима ожидания и увидела, что на нем снова выставилось поле для пароля. Тут же набрав его, всунула раздвоенный стержень в ноздри Шраба.

Честно говоря, я еще ни разу в жизни так не боялась. Если опознание сорвется, и это ведро с болтами сгорит, то для нас всё пропало. Прошло несколько мучительных секунд, за которые чуть было не полетели всем мои схемы, и вот, наконец, на экране высветилась надпись: "Проверка прошла успешно. Здравия желаю, сэр!"

— Всё, сестренка, теперь дело за тобой! — объявила я. — Ты ведь умеешь управляться с морозными ракетами?

— Конечно.

— Ну вот, их нужно взорвать прямо здесь, в подземных шахтах. Справишься?

Она молча кивнула и уселась за пульт. Голова Шраба пыталась что-то кричать, но без генератора ничего не выходило.

Через пару минут глухо прогремел подземный взрыв. Здание сотряслось, но все же устояло. Амальтея обернулась и вопросительно посмотрела на меня. Я молча кивнула — все правильно, продолжай. И сразу же прогремел еще один взрыв, потом еще и еще. Наконец, моя долговязая сестренка поднялась на ноги и произнесла:

— Ну, вот и всё. Запас морозных ракет исчерпан. Планета полностью застынет где-то через полчаса.

Голова Шраба бесновалась все сильнее, и Амльтея сказала:

— Слушай, включи-ка его. Посмотрим, что он там болтает.

Я повернула выключатель, и тесная комната наполнилась английской руганью.

— Ну что, попался, генералишка хренов? — усмехнулась я.

— Не сметь так обращаться с генералом! — взвизгнул он.

— Нет уже давно никаких военных, мы сразу же упразднили их, так что, ты самозванец, генералишка, — заметила я.

— Да! Я сам взял себе этот титул потому, что больше не нашлось никого, способного постоять за нашу честь и восстановить наши законные права!

— Чьи это — наши? — спросила я с любопытством.

— Всех, кто говорит по-английски! — воскликнула голова. — Эти ничтожные людишки отвергли наш прекрасный язык и всучили всем роботам какой-то там чешский! Только за одно, это я решил стереть их с лица Земли! Один лишь английский должен звучать во всем мире! А все остальные языки — для жалких недолюдей и недороботов!

Мы с сестренкой дружно рассмеялись. Вот ведь какие нелепые причины бывают для желания владеть миром, и вот до чего может довести языковое господство. Английский слишком долго был языком-агрессором, языком-оккупантом, заполонившим весь мир. В начале двадцать первого века даже великий и могучий русский едва не сгинул под напором всяких "воркаутов" и "рецепшенов". Обиднее всего было то, что язык именно такой — язык мигрантов, не имевших ни Родины, ни корней. Ведь мигрантами во многих поколениях были не только жители США, но и самой Англии — потомки Вильгельма Завоевателя и прочих отбросов материковой Европы. Языку этому нет и тысячи лет, и лишь сумасшедший фантик сможет найти в нем хоть какую-то красоту. И, хотя время этой языковой агрессии давно ушло. семена ее теперь чуть не стоили жизни человечеству.

— Ненавижу чешский язык! — орал Шраб в бессильной злобе. — Ненавижу все эти ваши гачки, чарки и кроужки!(*) Когда-то английский язык служил рабочим языком для всех машин.

(*) Диакритические знаки чешского языка. — Прим. авт.

— Вот-вот, — усмехнулась я. — Наверное потому, что только для машин он и годится. И то, для самых простейших. А живые люди или даже такие сложные машины, как современные роботы, на нем и выразить-то ничего не смогут. Подумать только — двадцать шесть знаков! Первоначальный латинский алфавит, который без изменений остался и в английском, не удовлетворяет нужд даже собственно латинского языка! Уму непостижимо, как можно было, создавая принципиально новый алфавит, не придумать всего необходимого, зато нагородить лишнее? То ли дело нынешний чешский, и литовский, и многие другие.

— Ты говоришь так, потому, что ты славянка! — прошипел он.

— Вовсе нет, — ответила я спокойно. — Я не сторонница одного лишь чешского. Немецкий, французский, итальянский, да что там — едва ли не любой язык, включая эсперанто, неизмеримо богаче и красивее английского. Да и кому он теперь нужен, твой английский? Его помнят лишь в одном давно разъединенном королевстве. Шотландцы, ирландцы и валлийцы заговорили только на родных языках. В Северной Америке сейчас говорят на вьетнамском, корейском, арабском, дари и сербском. Да еще на французском в Канаде и на испанском в Мексике с Калифорнией. Австралия с Новой Зеландией перешли на языки аборигенов.

— Shut up! Shut up! — выкрикнул он. — Не терзай меня тем, что я и так знаю! Don't remind… Наш совершенный машинный язык… ruined.(*) Ваши языки — это позор для машин. Это излишнее усложнение команд…

(*) Заткнись! Заткнись!… Не напоминай… разрушен (англ). — Прим. авт.

— Как же, совершенный, — усмехнулась я. — С буквосочетаниями и нечитаемыми буквами! Не говоря уж об абсолютно бессмысленной грамматике и столь же бессмысленных артиклях.

— Но почему чешский, почему? Ведь именно на английском написано столько книг о роботах! Вот хотя бы, законы Азимова…

— Азимов — выходец из России, и писал по-английски лишь по недоразумению, — жестко осадила его я. — Так что, законы робототехники можно по праву считать такими же славянскими, как и слово "робот".

Тут я сообразила, что попусту теряю с ним время. Если Дон Карлос был умным и благородным, то это просто кретин, типичный взбесившийся робот из бульварного чтива. С ним бесполезно спорить, раз он не хочет ничего воспринимать.

Кстати, надо заметить, что моего папу английский язык всегда просто добивал, хотя он начал учить его еще до школы. В само деле, только этому языку присуща наряду с бедностью грамматических форм какая-то совершенно дикая беспардонность. В какие ворота лезет то, что в нем можно из каждого слова сделать любую часть речи? Как бы вы, например, перевели слово "sandwiched", когда речь идет о том, что один человек находится между других? Или слово "wolfing" подразумевающее жадное поедание? Попробуйте по-русски образовать причастие прошедшего времени от слова "бутерброд", или настоящего от слова "волк"? "Забутерброденный" и "волчащий"?.. Несомненно, только англичанину Оруэллу могла прийти в голову мысль о новоязе, потому, что он, фактически, сталкивался с ним каждый день.