Большой мир. Книга 1 (СИ) - Олегович Дмитрий. Страница 5

*******

Мать Тома стояла немного сбоку от монитора и откровенно хмурилась, не скрывая своей реакции.

— Барри, а как мы будем выбираться, если лифт, по которому мы сюда спустились, обрушился или перестал функционировать? — вполне резонно спросила она, повернувшись и глядя в сторону мистера Келвана.

Барри не смутил этот вопрос, и судя по довольному взгляду, он и это ожидал услышать. Тучный дядька сделал драматическую паузу и поправил очки, прежде чем ответить.

— А вот это действительно интересный вопрос.

Барри, снова поколдовав с планшетом, вывел на экран новые данные.

— Это, — указал Мистер Келван ладонью на экран, — наш запасной выход.

— И как они доставят нас на поверхность? — сорвала с языка Присцилла. Краем глаза Том заметил, как она, будто удивившись самой себе, отвела взгляд в сторону и слегка прикусила нижнюю губу.

— Да, Барри, поведай нам, пожалуйста, — раздался голос за спиной Тома. Он резко обернулся и увидел Филиппа, брата Присциллы.

— Филипп! — будто удивляясь его присутствию, воскликнул мистер Келван. — Скорей присаживайся, мы уже почти закончили. Я потом обязательно тебя посвящу в детали! — немного замявшись, добавил толстосум.

— Что ж. Для начала скажу, что лифт, спустивший нас сюда — очень надежная конструкция. Если его шахту и завалит или она выйдет из строя, значит, на поверхности произошло что-то очень серьезное, и нам лучше сто раз подумать, прежде чем выбираться наружу, — серьезно начал мистер Келван. — Но… если так случится, эти капсулы доставят нас на поверхность, пройдя по вертикальным тоннелям. Даже если, повторюсь, если целостность тоннелей каким-то образом будет нарушена — тяга двигателей и хромированные буры расчистят путь, — закончил он, закрутив указательный палец вверх, имитируя движение бура.

— Невероятно! — выдохнул Рич. Отец Тома никогда не умел играть эмоциями, и сейчас, когда его голос был наполнен волнением, парень не сомневался, что он действительно его испытывает.

— Да, это поразительная конструкция, — добавил после него Филипп.

После их восхищенных слов, наступила тишина. Каждый обдумывал увиденное и услышанное.

Из раздумий Тома выдернул гулкий скрип дерева о дерево. Он оглянулся в сторону звука и увидел поднимающегося Керниса. Его брат встал молча, все так же прикованный к своему смартфону, и ни с кем не попрощавшись, двинулся в сторону лестницы. Том провел его взглядом и снова задался вопросом, чем сейчас можно заняться без сети.

Внезапно для Тома, его мать Эмма будто пробудилась и последовала за Кернисом, целенаправленно догоняя его…

-----------

*Проснись парень, проснись!

**Как ты себя чувствуешь?

***Ладно, ты не понимаешь наш язык.

Глава 4

Глава 4

Черпая из памяти все, связанное с понятием амнезии, я убеждался лишь в том, что ничего не могу с этим поделать. Какие-то детали складывались в целостную информацию, и я резко вспоминал что-то из земной жизни, но ничего связанного лично со мной. Это происходило спонтанно, и мне не удавалось найти в этом закономерность, так как все, что меня окружало, не вызывало абсолютно никаких ассоциаций. Может быть, это уже не первый раз, когда я пробуждаюсь и просто не помню этого? Не представляю, сколько времени я уже нахожусь здесь, и меня напрягает перспектива зависнуть в этом состоянии на годы.

Пожевывая кусок белого мяса, похожего на куриную грудку, я старательно держал тарелку у рта, чтобы не мусорить на постели. Не хотелось обременять моего лекаря еще сильнее. Проведя несколько дней в сознании, я успел понять, что за мной постоянно ухаживали, пока я был овощем, и подчищая все съестное, что мне приносили, я надеялся подняться на ноги как можно скорее. К слову, естественные нужды меня не тревожили, что было более чем странно, но в условиях присутствия непонятных для меня умений и окружения, я все списал на удивительные лечебные практики этого мира.

Лея прибегала ко мне каждый раз, когда ее отец покидал дом. Указывая на разные предметы в комнате, она старательно произносила их название, а я вдумчиво повторял. К сожалению, Сорас, так звали целителя, не часто пропадал, и спонтанно начавшееся обучение продвигалось довольно медленно.

Запоминая лексику, я повторял названия в одиночестве, чтобы не забыть. Да и других занятий у меня не было, особенно по вечерам, когда дневной свет пропадал, и в комнатушке эстафету моих спутников принимал мрак. Не знаю почему, но Сорас, видимо, считал, что я вижу в темноте. Или это намек на отдых, вместо ночных гляделок на какой-нибудь трепыхающийся огонек свечи.

Опустошив деревянную тарелку, я поставил ее на тумбочку и повторил название обоих предметов.

— Партиса, дуорчек.

Эх, поскорее бы уже выйти наружу.

Я снова улегся на подушку, и поглощенная пища дала о себе знать приятным, теплым комочком.

Для меня вопрос удивительных способностей мужика все еще оставался загадкой, так как я не мог напрямую спросить "что это такое". Он использовал свои умения так обыденно и просто, что у меня руки не поворачивались попытаться объяснить свой вопрос на пальцах. Я боялся, что буду выглядеть слишком странно даже для не знающего языка больного, и от меня захотят избавиться от греха подальше. Нужно было сначала встать на ноги, чтобы в случае чего выжить, где бы я из-за последствий этого вопроса ни оказался.

— Рода (хорошо), — тихо сказал сам себе.

Завтра попробую нормально встать, чтобы Сорас сильно не пыхтел, разглядывая мои несчастные попытки.

Дверь резко открылась, и как по мановению волшебной палочки, в комнату вошел целитель. Почему целитель? Да потому что он каждый раз осматривает меня, как врач: цепко, молча, хладнокровно. Но я решил, что слова врач и лекарь не совсем подходят к моему окружению.

Сорас как всегда молча сел на стул и начал вдумчиво водить надо мной руками. Я продемонстрировал ему движение пальцев рук, и он, удовлетворенно кивнув, выдавил подобие улыбки.

— Рода. За кон’дар гинэ, — тепло сказал он и, поднявшись, собрался уходить, но остановившись возле двери, развернулся. — Леа, дорани за каис’та ямен’а. Ге т-тон. *

Я, конечно, ничего не понял, но спокойный голос не предвещал беды.

Оставшись в одиночестве, я приподнялся и повернулся к окну, чтобы разбавить картинку мира чем-то кроме потолка и стен. К сожалению, смотреть было особо не на что, так как огромное дерево перекрывало почти весь вид. Здоровое, с серой потрескавшейся корой, оно выглядело так, будто вылезло из старинных мифов, в которых на вот таких вот исполинах селились лесные духи или еще какие-нибудь феи. За ним, иногда разбиваясь на пары, тянулись более мелкие представители местной флоры, заканчивая свой редкий бег стеной леса. Серое небо, к сожалению, не порадовало тонких струн моей души.

Разглядывая всю эту холодную красоту, мне стало не по себе, и завернувшись плотнее в одеяло, я поджал колени и попытался уснуть.

— Мареа, — прошептал я слово, обозначающее сон…

…

— Ге дорани готра, — сказал я Сорасу, стоя перед ним ровно и почти не колыхаясь.

Он придирчиво посмотрел на меня и нахмурил густые брови.

— Готра? — спросил он недоверчиво.

— Дэк! — уверенно подтвердил я.

Мне действительно надоело камнем лежать и жутко хотелось начать делать хоть что-то, кроме дыхания, питания и сна. Для начала, неплохо было бы получить разрешение от целителя на то, чтобы передвигаться по дому. Разумеется, я мог бы передвигаться по комнате, пока он не видит, но не хотелось испортить его лечение своим нетерпением. Он и так по непонятной для меня причине выходил меня и даже не намекнул, что мне следует в скором времени покинуть этот дом.