Спецназ навсегда (СИ) - Соколов Вячеслав Иванович. Страница 36

— Погоди, — выставляю перед собой руки. — Бред какой-то. Как такое возможно. А как же субординация? Разве Высшие демоны и тот же Люцифер не самые сильные? Разве они не могут приказать?

— Могут, — кивает, — но Демоны Страха, лишь частично разумны. Они вроде собак ваших. Только сильнее. Настоящая бойцовская собака, тоже не будет чужого слушать. Только хозяина.

— Так ведь ты же хозяин, — неуверенно вопрошаю.

— Я Повелитель стаи, — вздыхает. — При этом, стаю свою передал, Люциферу. Когда ушёл из Ада. Не мог же я с собой в человеческий мир увести их.

— Так в чём проблема.

— В тебе, — тычет в меня пальцем. — Ты смог испугать его, дал ему имя, но самое главное, он тебе понравился. И Демон Страха, как эмпат, почувствовал эту симпатию. Теперь он хочет быть рядом с тобой. В общем, мне надо уходить и после этого Пушка убьют. Ибо никому не нужен кидающийся на своих пёс. Однако и убить этого хищника не так-то просто. Но я предложил выход. По здравому рассуждению, Люцифер согласился и пошёл на встречу, признав, что это лучший выход.

— Какой?

— Забери его с собой на Эдем, — в глазах Локи застыла искренняя просьба.

— Но как? — недоумеваю.

— Вот, — показывает левую ладонь, на которой виднеется рисунок, оскаленной, клыкастой морды. — Это Пушок, я ему пообещал, что отнесу к тебе и он согласился уснуть. Поместим тебе на правую сторону груди, будет ещё одна татуировка. А так как он спит, то Система на Эдеме не заметит его. И пропустит, так же как и твоего коршуна. Проверено. Коршунов твоих друзей пропустила. А там уже разберёмся, как быть. В общем, если не возьмёшь, то Пушка убьют.

— А ты не можешь пронести, как татуировку? — решаю уточнить, а то прям странно это.

— Нет, — вздыхает, — он не будет спать у меня на груди.

— Бери, — раздаётся голос Босяка, — я чувствую его, и он тебя любит…

— Локи, нам пора, — в ванной появляется Хель. — О! Бесплатный стриптиз! — улыбается одетая в свой обычный балахон богиня.

— Вот что за привычка, являться без предупреждения, — возмущаюсь, — а если бы я был голый.

— А ты что одетый? — усмехается бледная красавица. — Чего стоим? — оборачивается к Локи. — Времени совсем нет.

— Егор думает, что это подстава, — Локи показывает свою ладонь с рисунком.

— Не подстава, — смотрит на меня. — Но решай быстрее. Десять секунд и мы уходим.

— Егор! — в голосе Локи столько мольбы, что я сдаюсь. Уж раз Босяк и Хель говорят, что можно, то чего ломаться-то? Да и жалко Пушка, он такой милаха…

Глава двадцать седьмая

Наблюдаю в иллюминатор, как за бортом самолёта, всё ускоряясь, мелькает разметка взлётной полосы. Ну вот и всё. Прощай старая жизнь и здравствуй новая.

Перед мысленным взором проносятся последние события. Свадьба Листика — тихая и семейная. Ибо его, теперь уже жена, всё ещё нервно реагирует на чужих. Хотя нас с Лаки это не касается. А уж как удивились её родители, когда Вера не скрылась в своей комнате, как это делала обычно при появлении посторонних людей. Да, спряталась за спину Листика, но не убежала.

Мы с Лаки замерли в ступоре, стоя на пороге их коттеджа. Хотелось обнять друга, которого столько не видели, но за ним стояла Вера, которая крепко держала его за локоть.

— Здравствуйте, — прокашливаюсь, так как в горле встал комок. Смотрю на родителей невесты, но подсказки так и не нахожу. Вот и как быть в такой ситуации?

— Солнышко, — Антошка вытягивает девушку из-за спины. — Ты, наверное, не помнишь, но вот это Мажор, а это Лаки…

— Здравствуйте, — Вера выступает вперёд. — Это же вы помогали Антону письма писать?

— Э-э-э… — мы с Лаки переглядываемся, пытаясь сообразить, о чём речь.

— Да это я рассказал как-то, как мы всем коллективом сочиняли послание. Вере очень нравится эта история. Всегда смеётся, — на губах Листика светится улыбка.

Ох! Точно же! Мы же тогда все участвовали в написании ответа на её первое письмо нам. Даже, тогда ещё, майор Васильев участвовал. Не говоря уже про Рогожина и Степаныча. О да, это была эпопея. И это было бы смешно, если бы не было так грустно.

— Спасибо вам, — Вера зажмурившись, протягивает руку. Вижу, как её мама прикусывает губу и не знает, куда деть руки. Осторожно касаюсь пальчиков, едва сжимая их. Как бы я хотел, чтоб эта девочка почувствовала мою радость от того, что она жива и здорова, и больше не напоминает изломанную и безучастную ко всему куклу.

Лицо девушки светлеет, губы дрожат и вдруг лицо озаряет счастливая улыбка:

— Что это было? — отпустив мою руку и чуть качнувшись, тут же оказывается в заботливых руках своего жениха.

— А ты как думаешь? — задаю вопрос, так как сам ничего не понимаю.

— Кажется, радость, — подняв голову, пытается заглянуть в глаза Антону, — и грусть. Нет. Не так. Это была грустная радость. Да, — улыбка озаряет красивое лицо молодой девушки. — Антошка! — обернувшись к жениху, обхватывает его руками и крепко прижавшись, шепчет. — Грустная радость… Они как ты, любимый. Как ты. Хорошие…

Кажется, подарок Локи всё-таки оказался с подвохом. Татуировка демона-эмпата, помогла передать эмоции. По крайней мере, я так думаю. Ведь раньше я мог только чувствовать эмоции.

И да. Это был не рисунок на теле, а именно татуировка. Как и сказал Локи. Потому что, после моего согласия принять её, мне в грудь как будто впились сотни иголок. По крайней мере, это было не долго. Вот у богов всегда так. То Хель целует и меня колбасит, то Локи подгоны делает.

Но всё-таки в этот раз было легче, чем тогда, когда Хан тыкал в меня иглой, набивая коршуна.

Злюсь ли я на Локи? Нет. Ибо Вера прониклась к нам с Лаки полным доверием. Она и раньше хорошо к нам относилась, ведь мы её спасли. Но, одно дистанционно знать, что где-то там есть хорошие парни, ведь при этом мы всё равно были посторонними мужчинами, а совсем другое, почувствовать мои эмоции.

Она же и решила за Листика вопрос, что делать — ехать или оставаться? Стоя на крыльце, мы с Лаки поведали Листику, историю о наших парнях. И о том, что собираемся за ними, о том, что хотим вернуть Лиду. А когда я озвучил что, не смотря на то, что хотели бы видеть Листика с собой. Не можем его забрать у Веры, то Листик завис. Он хотел с нами, но и любимую бросить не мог.

Вот только ни я, ни Лаки не знали главного. Когда Листик дома, Вера всегда ходит за ним хвостиком. Она не хотела подслушать, она хотела быть рядом со своим защитником. Пусть и за дверью. Приоткрытой. Лето же.

— Мы с вами, — выйдя на крыльцо с крепко стиснутыми кулачками, произнесла Вера. — Вы спасли меня, теперь надо спасти Лиду и ваших друзей.

— Милая, — Листик, грустно смотрит на невесту.

— Я знаю, что у меня с головой не очень, — Вера крутит пальцем у виска. — Но я не буду обузой. Я же сильная, ты сам говорил. А с вами я вообще никого не боюсь. Вот… — сделав шаг, обняла Лаки. — Видишь?

— Офигеть, — Листик не веря своим глазам, мотает головой. — Свадьбу-то хоть отгуляем?

— Обязательно, — смеюсь.

Потом была собственно свадьба и объяснение с родителями Веры. Честно скажу, не представлял, что бы такого соврать? Вот как объяснить родителям, что их дочь пропадёт из поля зрения, без возможности связаться и, вполне реально, на несколько лет.

Но вопрос разрешился неожиданно просто. Взмолился про себя: «Ну вот, и как быть? Эх. Бабушки мои — красавицы, подскажите что делать?»

С негромким хлопком явилась Маришка и заявила:

— Привет! Если кто не в курсе, я богиней тут подрабатываю…

В общем, Маришка поразила всех своей харизмой и очень быстро уболтала родителей.

Уезжали мы уже вчетвером, оставив после себя, отцу Веры, представителя моего отца. Собственно, с этим тоже проблем не возникло, так как бизнесмен, сразу понял открывающиеся перспективы сотрудничества. Так что за тылы Листику беспокоиться больше не надо.

Глава двадцать восьмая

И вот я сижу в самолёте, улетающем с той самой секретной базы в Сибири, где произошло столько всего. Как говорится: с вертолета в самолет. Сидя в удобнейшем кресле, смотрю в иллюминатор, хотя может, это на самом деле экран? Потому что не уверен, что в космических кораблях есть окна.