Неразгаданные тайны - Веснина Елена. Страница 64

— Юрий Владимирович, я вас не узнаю.

— Я сам себя не узнаю. И как я мог, старый осел, даже не наведя справки, практически вслепую, так вот довериться…

Юрий Владимирович, стеная, раскачивался из стороны в сторону.

— Кому?

— Сергею. Это он меня навел на человека из психлечебницы.

— Сергей? А вот это уже интересно, Юрий Владимирович. Вы же всю жизнь пишете детективы. Вспоминайте аналогичную ситуацию, ищите возможные пути выхода из нее.

— То же самое говорит Диана, — с грустью проговорил Юрий Владимирович. — Представляешь, она почти наизусть знает все мои книжки! Невероятно, но факт. Она часто цитирует мои романы. И, знаешь, в ее устах придуманное и написанное мной не кажется глупым. А иногда вообще интересные попадаются сюжетные повороты, о которых я и сам давно забыл.

— В сложившейся ситуации не вижу иного выхода, как принять командование на себя. И своим первым приказом объявляю мозговую атаку. Итак, в условии задачи сказано: Нику хотят убрать любым способом — убить, разорить, объявить сумасшедшей. Вопрос: кому это выгодно? Итак, разложим всю известную нам информацию по полочкам. Первое: на телевидении произошло покушение на Маргариту. Я знаю, что не виноват. А это, в свою очередь, значит, что шприц был подменен кем-то из окружения Доминики, присутствовавшим тогда на программе.

— Откуда такой вывод?

— Логика, маэстро, простая логика. Смотрите — я практически свободен, у милиции на меня ничего нет, ни улик, ни мотивов преступления. Это даже сам следователь подтвердил. Маргарита, слава богу, жива и здорова. Пострадала одна Доминика, причастность которой к этому делу явно притянута за уши.

— И значит…

— …значит, ни я, ни Маргарита объектами злодеяния не были.

— Ты хочешь сказать, что этим объектом была Ника?

— Именно так! Это просто звенья одной цепи. Сначала — организованная или спровоцированная катастрофа, потом — нелепое предположение об ее невменяемости, и, наконец, обвинение в подготовке преднамеренного убийства. Вы верите в то, что она хотела убрать Ритку, да еще таким изощренным способом?

— Боря, я сам полчаса назад признал себя старым ослом. Но не до такой же степени!

Борюсик был теперь твердо уверен, что нащупал верное объяснение произошедшему.

— А верите вы, что у Ники в номере могла оказаться ампула с препаратом, который едва не убил Маргариту?

— Никоим образом.

Юрий Владимирович начал понемногу понимать, к чему клонит друг.

— Отсюда вывод. Кто-то затеял против Доминики Никитиной игру. Жестокую, коварную и подлую. И нам с вами нужно этого «кого-то» выявить и разоблачить. Или хотя бы — переиграть.

— Козыри здесь, Боря, увы, не у нас. Но какова, по-твоему, цель злодея?

— Это, к сожалению, покажет только время. Не удивлюсь, если физические гонения на Доминику прекратятся, как только ее разорят или что-нибудь в этом роде.

Рассуждения Борюсика прервал голос конвоира:

— Шевчук, на выход. Следователь вызывает.

Анжела шла по улице частного сектора Радужного. Рядом вменил Зямчик.

— Дыши, Зямчик, дыши полной грудью, — приговаривала Анжела. — Давно мы с тобой на природе не были. Видишь, какие цветочки. А это — курица. Только лучше ее тебе, Зям, не трогать, а то ее хозяйка меня саму покусает. Вот как будешь цениться на Жозефине, так мы себе в приданое домик здесь затребуем. Зиму будем проводить в Париже, а на лето — сюда. На парное молочко. Ну, куда пойдем сначала? Выбирай.

Зям залаял на ближайший забор.

— Давай сюда, раз так хочешь, — согласилась Анжела и, подхватив собачку на руки, постучала в калитку.

— Эй, есть кто живой? Хозяйка!

На ее зов вышла хозяйка.

— Здравствуйте, уважаемая, — с достоинством городской веди поздоровалась Анжела.

— Здрасьте. Ой, а что это у нас такое? Разве ж такие собаки бывают?

Анжела жутко не любила, когда чужие лезли к ее собаке, но здесь ради дела необходимо было потерпеть.

Хозяйка протянула руки к песику, и Анжела нехотя переда Зяма. Хозяйка оглянулась. Из конуры вышел, потягиваясь, огромный лохматый псина. Увидев Зяма, тоже удивленно замер.

— Вот и Кузя удивляется, никогда таких собачек еще не видел, — рассмеялась хозяйка.

Анжела забрала Зямчика обратно и чопорно сказала:

— Уважаемая хозяйка, я приехала с целью… — она замолчала, потом, опомнившись, перешла на тон попроще, — то есть ютим мы тут у вас домик прикупить. Небольшой, недорогой, но в хорошем состоянии. Чтобы с ремонтом не возиться, а сразу въехать и жить. Не знаете, кто продает?

— Так тебе, милая, повезло. Потому как ты сразу попала куда надо. Проходи, — пригласила хозяйка и, повернувшись к Кузе, скомандовала:

— А ну марш в будку. Марш!

Она загнала пса в конуру, провела Анжелу во двор и усадила за летний стол.

— Значит, домик желаешь купить? Правильно сделала, что к тете Марусе сразу пошла. Нечего тебе зря по улице ноги бить, по дворам ходить. Я тут жизнь прожила, всех знаю и все знаю. Сразу и ответ дам.

— Так вы не свой дом продаете? — спросила Анжела.

Хозяйка возмущенно перекрестилась:

— Упаси бог. Скажешь еще такое. Конечно, нет.

Анжела озадаченно посмотрела на хозяйку.

— Недвижимостью я, милая, не торгую — я тебе не риелтар какой, — сказала хозяйка. — А наводку дать могу. Значицца, есть тут на соседней улице два дома. В одном раньше баба одна бедовая жила, да в тюрьму попала. Надька Косарева. Говорят, правда, уже вышла, но в дом теперь ни ногой. Зато сосед ее постоянно там ошивается. Витька Крокодил.

— Крокодил? — переспросила Анжела, встрепенувшись.

Однако ей повезло.

— Прозвище это. Пара-цвай, в общем. Что Надька, что Крокодил. Оба аферисты. Так Витька может знать, не продается ли Надькин дом. Очень даже может быть, что продается. На черта ей его держать, если она тут не живет. Дом, он хозяев любит. Без жильцов быстро в упадок приходит… Я бы на ее месте продала и не думала. А уж как она решит, у Крокодила, сожителя ейного, расспросишь.

— Ну, тетя Маруся, спасибо за информацию, — поспешно поднимаясь, поблагодарила Анжела. — Пойдем, Зямчик.

Удача ей пришла в руки с первой попытки. Анжела узнала все, что хотела.

— И имя чудное — Зямчик, — засмеялась хозяйка. — Разве ж так собак называют?

— Собак, может, и не называют, а нашего Зямчика — называют. Он у нас не собака. Это мой сыночек. — И Анжела ласково погладила собаку.

Хозяйка снисходительно махнула рукой:

— А, все вы там, в городе, с причудами. Ой, да куда ты бежишь так сразу? Я чего спросить хотела: молочка не нужно? Свое, парное, только надоенное, от собаки.

Анжела останавилась на полпути с отвисшей челюстью. Не веря своим ушам, оглянулась на хозяйку, потом на зевающего у конуры Кузю.

— Так у вас же вроде кобель.

— Да бог с тобой, скажешь такое. Неужто вправду подумала, что мы тут собак доим. Корова это моя. Ее Собакой свекровь покойная прозвала за то, что она ведро копытом вечно опрокинуть норовит. Так за свекровью и все повторять стали.

— Так кто у нас тут с причудами, — расхохоталась Анжела. — Вы или городские?

— Так что, молочка возьмете литра два хоть? Недорого попрошу.

— Спасибо, мы на обратном пути зайдем, — пообещала Анжела, а оказавшись за калиткой, буркнула себе под нос: — Нет, ну вы подумайте, имя Зямчик ей не нравится. А родную корову Собакой называет!

— Только осторожно там, смотри — Витька он в запой иногда уходит, — крикнула вслед, предупреждая, хозяйка.

— Нашла чем пугать, — фыркнула Анжела. — Запой. Постояла б ты с нашим Васькой на рынке хоть одну смену.

Артем вошел в кабинет Амалии. Гжегоржевская подняла голову от бумаг.

— Здравствуйте, — поприветствовал ее Артем. — Амалия Станиславовна, я знаю, что у вас есть телефон врача психиатрической больницы. Хочу узнать, как Доминика?

— Ну, во-первых, молодой человек, прежде чем войти, в дверь принято стучать. А во-вторых, у воспитанных людей просьбы обычно сопровождаются словом «пожалуйста».