Муж мой - враг мой (СИ) - Ясная Яна. Страница 50

—  Да, ваша светлость!

—  Тогда позвольте, я помогу вам...

Муж привычно помог мне залезть в карету, и сел сам.

Последние прощания, уже без слов, взглядами и кивками, и кучер, щелкнул кнутом, трогая с места, а вслед за ним тронулся и второй экипаж, со слугами.

Когда мы покидали двор замка Лунь, я в окошко видела задумчивое и сосредоточенное лицо Виторика.

—  Это была плохая шутка, Нисайем, —  устало сообщил Лис, и только тут я заметила, что он хмурится.

Я обернулась к нему. Я в принципе, искренне готова была признать его правоту, тем более что и матушка зачастую находила моё чувство юмора неуместным, только не совсем понимала, о чем идёт речь именно сейчас.

—  Твоё… мягко скажем, не соответствующее истине заявление о желаниях моей сестры, — пояснил он.

И я, не понимая, откуда взялось это осуждающее выражение лица супруга, и от этого почему-то пугаясь, растерянно выдала:

—  Но она же сама призналась! —  дурацкая привычка при испуге говорить правду опять подвела меня.

Я крутила в голове разом десяток мыслей, не зная толком которую в первую очередь начать думать: зачем Оленна солгала, как мне убедить теперь мужа, что я не хотела, и что делать, если убедить не удастся?

— Что сказала? —  изумился Лис

—  Кто? —  я вынырнула из своих панических метаний, и не сразу, но сумела собрать этот кавардак в единый строй, и уже из него вычленить что-то удобоваримое, —  Тэя Оленна сама мне сказала, что ей нравится боевая магия!

И осторожно уточнила:

—  А тебе разве нет? Она не упоминала этого прямо, но из её слов было достаточно очевидно, что она когда-то уже просила о занятиях но ей отказали, и…

Что “и…” я бы сформулировать не смогла, поэтому выжидательно уставилась на супруга.

—  Нет, —  уверенно ответил Вейлерон.

Настолько уверенно, что я тут же усомнилась в своих выводах, и торопливо стала обозначать пути для отступления:

—  Лис, возможно, я всё неправильно поняла, и она ничего такого не говорила, и я всё исправлю, честное слово, как только вернемся домой —  я сразу же Виторику напишу, и честное слово, он ничего такого про тэю Оленну не подумает… Я же как лучше хотела!

—  Нет, ну это же бред! —  еще более убедительно оборвал мой лепет Алиссандр, глядя куда-то сквозь стену кареты, —  Ей же тогда лет пять было!

Я благоразумно умолкла, а потом заподозрила, что меня и вовсе не слышали.

Герцог Алиссандр Вейлеронский расфокусированным взглядом смотрел куда-то вдаль —  или, наоборот, внутрь себя.

Кажется, у него сейчас заново складывалась картина мира.

Я сочувственно погладила мужа по плечу. А потом дала выход любопытству:

—  Ли-и-ис?

Муж вынырнул из своих мыслей и обернулся ко мне.

—  А ты что подумал?

Он вздохнул, и вдруг подхватил меня с сиденья к себе на руки, а потом…

—  Я подумал, что пока меня не было, ты поссорилась с Оленной. И эта “шутка” — своеобразная попытка свести счеты. —  Он сжал меня в объятиях крепче и признался: — Рассердился, между прочим. Ведь уже говорили об этом, и я просил тебя в таких ситуациях не вести боевых действий самостоятельно, поговорить со мной… Извини, —  завершил он свою речь и поцеловал меня в макушку.

Оу… Оу! Вот это да! Мне не послышалось? Серьезно? Он передо мной извинился!

Нет, тема для обсуждений богатая, и я не прочь ее расширить и углубить, но… Но лучше не буду.

—  А почему ты, в таком случае, не вмешался? —  задала я не менее интересующий меня вопрос.

—  Не хотел ставить тебя в неудобное положение перед родственниками. А брак Оленны выглядит достаточно устойчивым, чтобы такая мелочь могла ему навредить, —  пожал плечами мой муж и ее брат.

—  Не волнуйся! —  я погладила его по щеке, по уже ощутимой щетине. —  Все будет хорошо!

—  А почему я должен волноваться? Это теперь проблемы твоего брата! —  И с невыносимо довольной ухмылкой он добавил: — Дорогая супруга, я надеюсь, вы осознаете, каких размеров свинью ему подложили…

Я поцеловала его в уголок губ —  в тот самый, где пряталась, подрагивая, смешинка, а потом с чувством провозгласила:

—  Отнюдь, дорогой супруг!

И отвернулась к окну, чувствуя, как улыбка растягивает  мои собственные губы. Неудержимо.

Если Виторик позволит подобные занятия, значит, для него увлечение его идеальной супруги боевой магией не проблема .

Так что, свинью я действительно подложила.

Но отнюдь не Виторику.

Глава 16

Удивительное дело, но я была рада вернуться в Страж. Даже несмотря на то, что его стены отвечали мне черной неблагодарностью и продолжали посматривать косо (а ведь благодаря мне с большой ревизией состоялась большая уборка!). Хотя, если подумать, раньше все же он относился ко мне прохладнее.

Ничего, старый великан, я тебя еще завоюю!

Папенькины специалисты посмотрели артефакт, что-то в нем поправили-покрутили, и мне велено было обходить замок по новой. А без ревизии это займет куда больше времени…

Как я ни старалась себя настроить, но разочаровываться и расстраиваться из-за того, что мое пребывание у Вейлеронов затягивается, у меня не получалось. Наоборот, какая-то неуместная искристая радость от этого теплилась в груди. А спустя неделю после визита домой я и вовсе поймала себя на ужасающей мысли — а может быть, матушка права?

Но тут же ее отвергла.

Нет, мысль обманывать Лиса всю жизнь мне претила. Даже несмотря на то, что после поездки домой, освоение мной собственных сил пошло просто семимильными шагами, даже несмотря на то, что теперь я знала, чувствовала, что в большинстве случаев смогу себя контролировать, и не подожгу ничего случайно от брошенного в мою сторону злого слова (а вот намеренно — могу, получается! берегитесь воображаемые злопыхатели!). Даже несмотря на все это… я не смогу. Он не заслуживает такой подлости с моей стороны.

Просто еще немного оттяну этот момент. Пока не найдется артефакт.

И потом, а вдруг?..

Я тряхнула головой, отгоняя дурацкие необоснованные надежды и рассердилась в очередной раз на Ниту с Анабель, которые забили мне голову глупостями. Только как я ни старалась, тот наш разговор отказывался забываться.

— Нита! — Я бесцеремонно бросилась ведьминой дочке на шею, стоило ей закрыть за собой дверь моих покоев.

— Ваша светлость! — смешливо обняла меня камеристка, и где-то за спиной недовольно засопела Анабель.

— Боги, как я рада тебя видеть! Мне было так плохо, так плохо! А потом представляешь, его светлость взял и разрешил, я даже не просила! Я бы попросила, конечно, если бы думала, что он согласится, но ведь он казался таким серьезным, и вообще… а он! Я так рада, так рада, ведь была уверена, что он ни-ког-да!

Нита отстранилась и посмотрела через мое плечо на русалку.

— Не говори ей, — громким заговорщическим шепотом произнесла Анабель. — Пусть сама.

Нита смерила растерянно хлопающую ресницами меня взглядом с головы до ног и скептически поинтересовалась:

— Думаешь, догадается?

— Не скоро, — протяжно и печально вздохнула русалка.

И обе замолкли глядя на меня с умилением и скорбью.

— Эй! — я воинственно вздернула подбородок и оглядела обеих суровым взглядом, подсмотренным у маменьки. У нее работало — прислуга сразу становилась еще шелковее, чем была. У меня — как-то не очень. По-моему, умиления в ответных взглядах только прибавилось… — Это что еще значит?

— Ничего, ваша светлость, — хором ответили девицы, глядя на меня преданно и невинно.

Я хотела сказать “уволю!”, но кого я обманываю? Жалованье урежу? Кого я обманываю-два…

Оставалось только одно. Единственное, отчаянное, но ни разу не подводившее средство.

Добрых минут пятнадцать вооруженная полотенцем, я носилась по покоям за улепетывающими девицами. Те визжали и хохотали, но под страшное оружие попадать отказывались. Однако я и моя воля к победе оказались прочнее. Нита первой плюхнулась на пуф со словами “Я не могу больше! Сдаюсь!” и я победно уперла руки в бока. Вот оно — воспитание истинной тэи! После того, как протанцуешь всю ночь без передышки на балу, затянутая в корсет, что там какая-то беготня!