Крипта (СИ) - Грант Эдгар. Страница 43

- А мои люди, которых взял Бергман? - задал вопрос Брэд.

- С ними все в порядке. Теперь, когда мы знаем, откуда ноги растут, их отпустят.

Когда Китон ушел, Брэд длинно и сочно выругался. Потом плеснул себе в стакан виски и, залпом выпив, перебрался за рабочий стол. Он несколько минут в раздумье смотрел на телефонный аппарат, потом резким движением снял трубку и набрал куратора в Пентагоне. Надо было постепенно завязывать с работой на ЦРУ. Видимо, Контора совсем деградировала, если правая рука не знает, что делает левая. Так можно попасть под такую раздачу, что ни один юрист не поможет.

* * *

Сразу после разговора с наемником Китон направился в Лэнгли, предварительно выяснив, что Виллиамс находится у себя в офисе. По дороге он связался с Бергманом, сообщил о том, что наблюдение за ним не является действиями враждебной стороны, попросил отпустить людей Брэда и сказал, что через несколько часов сможет сообщить о дополнительные новости по ситуации.

Когда замдиректора ЦРУ без доклада вошел в кабинет Виллиамса, тот сидел за рабочим столом и, немного прищурившись, всматривался в стоящий перед ним монитор рабочего терминала.

- А... Это ты, - директор киберразведки бросил на гостя быстрый взгляд и снова уткнулся в монитор. - Проходи. Садись.

Немного опешив от такого странного приема, Китон прошел в кабинет и, чуть помешкав, сел на свободное кресло, стоящее у рабочего стола.

- Кто санкционировал разработку Бергмана? - задал он прямой вопрос.

- Бергмана? - рассеянно переспросил хозяин кабинета и перевел на замдиректора немного удивленный взгляд. - Ты что, ведешь официальное расследование?

- Я здесь по поручению директора. Босс очень недоволен, что кто-то дергает старика. Бергман - тип нервный, может начать звонить в Белый дом. Но я и подумать не мог, что это ты поручил Брэду за ним следить. Что происходит? Вы ведь уже почти два года работаете вместе.

- Не шуми, - Виллиамс оторвался от экрана, устало вздохнул, откинулся на спинку кресла и, посмотрев в глаза коллеге, спросил: - Ты в курсе проекта "Мидас"? Он ведь обслуживает и твои программы тоже.

- Конечно, в курсе, - удивился вопросу Китон. - Красивый, успешный проект. Снял нам кучу головной боли по скрытому финансированию неофициальных программ. И ты сам знаешь, без банковских и биржевых связей Бергмана мы бы не смогли его организовать.

- И ты в курсе того, что неделю назад русский хакер скачал себе некоторые материалы проекта, в том числе резервные копии программы управления курсом криптовалют, истории транзакций и маршруты движения средств.

- Неприятно, конечно. Но все похоже на то, что это была случайность. Русские пока молчат. Скорее всего, целью хакера была биржа, а не "Мидас". Ты сам об этом докладывал. Даже если события будут развиваться по самому плохому сценарию, если здесь замешана русская разведка, мы уже подчистили на бирже все концы. Теперь нас пристегнуть будет очень сложно. А скачанные материалы будут признаны сфабрикованными. Вони будет много. Но мы и не через такое проходили. Переживем. Я не понимаю, к чему ты клонишь?

- Учитывая то, что ты сейчас сказал, тебе не кажется странной вся эта возня вокруг "Мидаса". Личные распоряжения директора, звонки Президента. Посмотри, что мы устроили в Москве. Диверсанты, гранатометы. Мы чуть с русскими гребаную войну не начали. Хогарт до сих пор отойти не может. А теперь вопрос: нахрен так подставляться, если, как ты говоришь, наши задницы надежно прикрыты или нам вообще насрать на то, что скажут русские.

- Ну... - Китон сделал неопределенное движение рукой. - Может, наверху думают иначе. Может, им сейчас не нужна огласка. Если вскроется система финансирования через "Мидас", скандал будет колоссальный. Европейцев и прочих мелких шавок мы сдержим, но все остальные страны подхватят русскую историю на ура. Они нас ненавидят и сделают все, чтобы унизить в СМИ еще больше. С этим пусть госдеп разбирается. А что касается внутреннего разбирательства, то я уверен, что и Минюст, и генпрокурор, и спецкомиссия Конгресса не найдут для него достаточно оснований. Эти дебилы загнали себя в парадигму, которая сейчас сама себя поддерживает. Они создали ложь и раскрутили ее до таких размеров, что сами стали в нее верить. Для них Россия - враг, и все, что исходит из Москвы, это действия, направленные против национальных интересов Америки. Так что с этой стороны опасности нет. Но ты с темы не соскакивай. Ты Бергмана решил самостоятельно разработать? Без согласования с директором?

- Без согласования с директором, - медленно проговорил Виллиамс и снова внимательно посмотрел на экран монитора.

- Тогда ты просто самоубийца. Ты же знаешь, какие концы у Бергмана. Он Президенту свободно звонит. Старик тебя сожрет и не подавится. Нахрена тебе это все?

- А вот нахрена, - Виллиамс серьезно посмотрел на гостя и развернул монитор в его сторону.

На экране было открыто несколько черных окон со столбцами командных кодов и одно красное, на котором контрастные белые цифры таймера, монотонно сбрасывая секунды, вели обратный отсчет.

- Что это? - с тревогой в голосе спросил Китон.

- Я пока не знаю, - развел руками директор киберразведки. - Ясно одно. В "Мидасе" существует не два уровня, как мы предполагали, а три. Первый уровень Бергмана - манипуляция курсом криптовалют через интегрированную сеть торговых площадок. Второй наш - внебюджетное финансирование тайных операций. Но есть еще и третий неизвестный нам уровень.

- И что там?

- Мои люди пока не могут туда пробиться. Нужна сложная программа взлома на основе нейросети и желательно суперкомпьютер, а то взлом займет месяцы. К суперкомпьютеру доступ я пока получить не могу, так что использую то, что у меня есть. Если я сунусь в АНБ или НЦКБ* (*Национальный центр кибербезопасности США), они сразу узнают о "Мидасе". Но и без суперкомпа ясно: этот третий уровень первичен по отношению к двум первым. Он задает и меняет алгоритмы, обменивается с ними кодированными программами, закладывает в них какие-то команды. По сути, он управляет "Мидасом". И этот уровень развился из установленной по просьбе Бергмана аудиторской программы, которая оказалась эмбрионом нейросети.

- Нихрена не понимаю, - покачал головой Китон. - Что за эмбрион? Ты можешь объяснить человеческим языком.

- Все просто. Средства, генерируемые "Мидасом", идут на тайные операции, осуществляемые с нарушением законов США. Но для того чтобы деньги использовались по назначению, а не расходились по карманам агентов, Бергман установил программу внутреннего аудита. Она отслеживает, куда, сколько, чего ушло и на какие цели. Там есть расшифровки всех кошельков: кто владелец, когда получил, для чего, на что реально потратил или куда пошли отгрузки и так далее. С виду обычная аудиторская программа. Но, как выяснилось, в ней была заложена матрица нейросети. Она начала взаимодействовать с другими элементами и площадками проекта. Начала обучаться, расти и развиваться, охватывая всю сеть "Мидаса", раскручивая заложенный в ней потенциал для выполнения каких-то своих задач.

- И что это за задачи?

- Это мы узнаем, когда истечет время таймера, - Виллиамс постучал карандашом по монитору. - Или когда я вскрою третий уровень.

- Осталось чуть больше трех дней, - тихо проговорил Китон, глядя на монитор.

- Именно поэтому я решил разработать Бергмана. Похоже, только старик знает реальную природу и задачу проекта. И, похоже, она настолько секретна, что моего допуска к ней недостаточно. А у меня, мать твою, один из самых крутых допусков в гребаной Конторе. Я всю Европу могу без света оставить на неделю, воду им отключить, канализацию, газ. Атомные станции их повзрывать. Я целый континент могу в каменный век отправить. А тут такая хрень...

- Твою мать, Виллиамс, успокойся. Всем известны ваши с АНБ возможности. Дай подумать, - замдиректора обмяк в кресле и, нахмурившись, помял гладко выбритый подбородок. - Я даже не знаю, что тебе сказать. Давай поступим так. Возьмем паузу на пару часов. Ты продолжай разбираться с третьим уровнем, только так, чтобы не привлекать лишнего внимания. А я пока еще поразмыслю, покопаю, понюхаю. Прикину по датам. Какое число через три дня, что там за события? Может, найду подсказки. Потом еще раз встретимся и решим, что со всем этим делать.