Становление крови (СИ) - Абабков Андрей Сергеевич. Страница 46

Столь долгий срок работы законодательной комиссии объяснялся тем, что после смерти Карла Великого трон занимали монархи с не самой строгой моралью, а то и вовсе без оной, и члены комиссии были вынуждены подстраиваться под носителей короны, чтобы сохранить голову на плечах. При очередной смене власти всем, естественно, было не до путан, и у комиссии был реальный шанс еще годик другой спокойно позаседать и выработать законы уже под вкусы Александра Первого, но все, как водится, решил случай.

— Экселенц! — в кабинет короля ворвалась Эстер, причем сделала это ровно в тот момент, когда часы пробивали полночь, — Мне приказывают закрыться!

— Зачем? — вымотанный целым днем бесконечных заседаний с новыми министрами и придворными, Александр с недоумением посмотрел на нежданную гостью, — Ты же в интересах Корпуса Науки работаешь. Разведку от тебя отберут, тут ты сама виновата, а опыты делай как и раньше.

— Ты не понял, экселенц. Мне не наши приказывают, а человеки!

— Люди-то здесь при чем? — еще сильнее удивился алукард, гадая, кто-же это такой смелый, что решил наехать на заведение, пользующееся популярностью в среде аристократии, а значит, и имеющее «мохнатые лапы» разной степени длины и ширины.

— Магистрат желает удалить «печально известное гнездо порока, дабы оно не омрачало благостное празднование восшествия на престол нового короля», — бойко процитировала вампиресса, — А им священники все уши прожужжали на тему, что надо меня закрывать и как можно быстрее.

— Ну так, и пошли их, как обычно, в задницу. Они тебя уже лет десять закрыть хотят и все без толку.

К сожалению, деятельность борделя Эстер была направлена на довольно широкие массы аристократии, пусть и с весьма специфическими вкусами, так что священники Истиной Церкви были прекрасно осведомлены о тех делах и грязи, что творились в стенах известного на всю столицу заведения. Да и от трупов своих замученных «работниц» вампиресса избавлялась вполне себе официально, не скрываясь и не таясь, из-за чего конфликты с церковниками были для нее самым обычным делом.

— Не могу я их в задницу послать! Меня теперь прикрывать некому. Я же сама всех самых известных своих клиентов вчера убила!

— Чего, прямо всех?

— Ну…, - Эстер замялась, — Большей частью живы, конечно, но вид имеют не товарный, а некоторые уже и под ножом побывали и ныне находятся на пути превращения в девочек.

— У тебя же полдня всего было! — восхитился Александр, — Когда только успела?

— Люблю я это дело, — хищно оскалилась вампиресса, на что алукарду оставалось только понимающе кивнуть.

Увлеченность вампиров подчас доходила до совсем уж фантастических форм и не имела никаких пределов, особенно у тех, кто разменивал на этой земле третью или четвертую сотню лет. Так что, если уж Эстер увлекалась переделыванием насильников в женщин, то остановить ее в этом не мог никто. Собственно, именно эта увлеченность девушки и сыграла с ней злую шутку, когда она чуть было не завалила всю агентурную работу в столице, увлекшись кромсанием очередного преступника, попавшего на ее хирургический стол.

— Ну, ладно, своих традиционных заступников ты превратила в «работниц», и теперь некому замолвить за тебя словечко, но ведь и закрыть тебя так просто не могут.

— Почему?

— Так это незаконно. Ты же налоги платишь и разрешение от магистрата у тебя в порядке. Нареканий нет.

— Разрешение у меня уже отобрали. По закону у борделей нет никакой защиты от действий властей, и магистрат волен делать все, что пожелает левая пятка третьего помощника младшего администратора.

Вот так и было выяснено, что новые законы, которые повелел разработать еще Карл Великий, так и не готовы, а в области творится сущий беспредел, из-за которого под угрозой немедленного закрытия оказались сразу несколько ценных для вампиров борделей, являющихся по совместительству и их агентурными объектами. Столь большое количество заведений, важных для вампиров, попало в список блюстителей морали из магистрата не из-за какого-то особого разврата, творящегося в их стенах, а чисто из финансовых соображений. Таким образом городские чиновники стремились под удобным предлогом и в удачное время избавиться от тех заведений, что не делились с ними своими доходами и не повышали личное благосостояние городских служащих. Так что, Эстер получила приказ немедленно навести в области порядок, жандармы подняли из постелей членов законодательной комиссии и утром страна увидела первый после «Манифеста о восшествии на престол» публичный указ короля. Вампиресса просто подобрала наиболее удачные решения, появившиеся за все годы работы комиссии, и объединила их в единый закон, дорабатывать который можно было уже по ходу дела.

Отныне в борделях путанами не могли работать лица младше девятнадцати лет, а сами бордели становились узловой точкой всей сферы продажной любви. Теперь даже уличные проститутки были обязаны иметь рабочий контракт с каким-либо публичным домом, который и был обязан отвечать за их деятельность. Любая частная инициатива становилась незаконной, зато заключить рабочий контракт с публичным домом отныне было легко и просто, как и разорвать его. Причем работницы получали не только защиту закона, но и органов правопорядка, которые должны были следить за ночными феями в особом порядке и обеспечивать им полную безопасность. Также в борделях запретили продажу алкоголя крепче двадцати градусов, продажу любой алхимии помимо лечебной и приравненной к ней и обязали иметь своего врача и фельдшера, причем если первый мог приходить по вызову и из обязанностей имел лишь заботу о здоровье рабочего контингента, то второй должен был дежурить круглосуточно и помогать в том числе и клиентам. Дружинникам кроме охраны вменялось в обязанность на постоянной основе убеждаться в добровольном желании работников трудиться на ниве древнейшей профессии, а магистрат теперь был обязан следить лишь за своевременной выплатой налогов и выдавать разрешения на открытие новых публичных домов, отзыв же уже имеющихся был возможен только вследствие нарушения законов и только органами правопорядка. Все новые открывающиеся заведения должны были соответствовать требованиям закона с самого начала своей деятельности, а уже существующие бордели должны были привести свои дела в порядок за один год с момента публичного оглашения королевского указа.

Обезопасив свое логово садистов и извращенцев, довольная Эстер убежала работать, а Александр, стараясь не замечать ехидных улыбок соратников, собрался начать свой второй рабочий день в качестве короля, когда Леонид все же не выдержал.

— У нас еще переворот толком не завершен, власть за пределами стен дворца довольно эфемерна, не все аристократы рады переменам, на носу армейская реформа, да и вообще куча важных реформ и перестановок, а ты занимаешься шлюхами. Серьезно? Ничего более важного не нашлось?

— Так получилось, — отмахнулся Александр, — А вообще, это даже неплохо. Если первый приказ короля касается не армии или какой-то важной сферы, а ночных фей, то всем сразу понятно, что дела в королевстве идут нормально, все стабильно и никаких поводов для волнения нет. Раз уж король занимается путанами, то, видимо, он сидит крепко.

— Или дурак.

— Или дурак, — согласился алукард, — Только так меня даже враги не называют. Так что, вариант только один — власть нового короля крепка и он может позволить себе заниматься второстепенными вопросами. Пусть теперь гадают, как это у меня так быстро все получилось и сколько я к этому готовился!

Новое место обитания понравилось девочке с первого взгляда.

После того, как странная тётя, что забрала ее семью из Лесного поля, а затем передала ее саму с рук на руки молчаливым хмурым мужчинам, тем самым здесь же разлучив с семьей, заявила, что отныне она будет жить в интернате, а ее родные получат дом в деревне, Злата на несколько дней впала в депрессию и не ожидала от дальнейшей жизни ничего хорошего, предполагая, что страшные рассказы матери о том, что дворяне делают с маленькими девочками, вскоре сбудутся. Но стоило девочке переступить порог красивого старинного здания, и она забыла обо всем на свете, включая родителей, по которым дико скучала с самого момента расставания.