Становление крови (СИ) - Абабков Андрей Сергеевич. Страница 51

Как бы Злата не хотела мира, разбить нос все же пришлось. Правда, не соседкам по комнате и не кому-либо из сокурсниц, а одному противному мальчишке, что начал дразниться, стоило ему увидеть в пансионате новую девочку. Не выдержала Злата уже на третий день и со всех сил заехала обидчику прямо по сопатке, из-за чего мальчик упал на пятую точку, заплакал и, размазывая по лицу кровавые сопли, убежал из столовой, где и произошел этот неприятный инцидент.

К удивлению Златы, воспитательница, что подошла к ней сразу после того, как она разбила нос противному мальчишке, не отругала девочку и никак не наказала её. Лишь тихо неодобрительно покачала головой и строго предупредила о том, что использование магии для личных разборок в стенах пансионата строго запрещено. Появившиеся за несколько прошедших дней подруги тоже поддержали порыв Златы и даже похвалили ее, правда посоветовав больше так не делать, а лучше учиться и не обращать внимание на всяких идиотов, которых все равно исключат из пансионата за неуспеваемость.

Фраза про неуспеваемость и отчисление из пансионата задели девочку за живое. Проведя в новом доме несколько дней, она уже заметила некоторые странности, творящиеся вокруг. Например, обучение. Его было много, даже очень много, но никто никак к нему не подталкивал и не следил за тем, как выполняются домашние задание и как хорошо усвоен прошедший материал. Просто раз в неделю проводился быстрый экзамен и все. Даже оценок не ставили. И вот выяснилось, что отсюда могут выгнать.

— А ты что хотела? — удивилась староста их комнаты, — Что вся эта красота для тебя просто так? За красивые глаза?

— Ну, я…, - Злата и сама понимала, что все маги не могут жить в такой роскоши, какая присутствует в пансионате, и пусть ей было мало лет, но простые истины родители внушить ей успели.

— Не блей, а отвечай четко! — рассердилась девочка.

— Не думаю я так!

— Вот то-то же! И дальше не думай. Все это, — староста обвела их комнату рукой, — Только для избранных и самых лучших во всем.

— А остальные?

— Для них предназначены пансионаты попроще, — тихо прошептала староста, — А некоторых и вовсе сразу отправляют отсюда в боевые школы.

— Это что, тайна? — Злата также перешла на шепот.

— Нет. Но говорить об этом не принято.

Так Злата и узнала, что пансионат все же оценивает старательность своих воспитанников и их поведение с усердием, а также уровень знаний и всего остального, и она вполне может лишиться так полюбившейся ей мягкой кровати и секретера, в котором всегда полно бумаги и писчих принадлежностей, которые в любой момент можно пустить в дело. Тогда-то Злата и пообещала сама себе, что она будет не просто одной из лучших, а станет самой лучшей из всех.

— Вот ублюдки, — тихо пробормотал Александр, так, чтобы его могли услышать только присутствующие в зале вампиры.

Полным ходом шло совещание того, что в нынешних условиях можно было бы назвать Аристократическим Советом, если бы этот орган власти был когда-либо создан. Все герцоги Элура, все графы Элура и все люди, имеющие в королевстве политический вес, ныне присутствовали в тронном зале и обсуждали сложившееся положение дел.

— Повторю… ваше величество, — герцог Айдерский бросил на вампира наглый взгляд, — Если вы желаете помочь моим травоедам кормом, я не против, но выдавать его будут мои люди, а не ваши.

— А я настаиваю на отмене ограничений на высадку хлопчатника, — с места выкрикнул Хузурский, но тут же трусливо закрыл рот и сделал вид, что он ничего не говорил.

Дипломатия, великое «изобретение» человечества, позволившее ему дожить до расцвета расы, не поубивав друг друга в братоубийственных войнах, ныне очень сильно сдерживала Александра, желавшего самым жестоким способом умертвить примерно половину присутствующих в зале людей. Невозможность банально набить уродам морду и необходимость улыбаться им и пытаться найти компромисс дико бесила. Но пока, несмотря на всю силу вампиров, начинать внутреннюю резню они не могли. Слишком многие за пределами Элура воспользуются этим как поводом, а потому надо терпеть и договариваться с южанами о решении их же собственных проблем.

— Господа, я хочу напомнить вам, что зерно вашим крестьянам никто раздавать не собирается, равно как и любой другой «корм», — последнее слово Александр с презрением процедил сквозь зубы и бросил на Айдерского уничижительный взгляд, — Его мои люди будут им продавать. Так что дело касается коммерческой деятельности герцогства Кас и никоим образом не касается вас.

— А пошлины?!

— Вот пошлины я и прошу убрать, чтобы ваши же собственные крестьяне смогли купить у меня зерно дешевле и тем самым поправить свои дела еще больше.

— Тогда казна…

— Это коммерческая деятельность герцога Каса, и королевская казна здесь не при чем.

— То есть, покупать зерно вы будете не в королевских зернохранилищах? — ехидно уточнил герцог Тифонский, одновременно раскрывая всю схему, по которой вампиры собирались накормить юг.

— Я не уточнял места, где мои приказчики планирую брать зерно, — надменно ответил Александр и, естественно, соврал, так как везти пшеницу и рожь с северных элеваторов никто не планировал.

— Значит ли это, что мы тоже можем организовать подобную «коммерческую» деятельность? — Тифонский не собирался отступать, и злобные взгляды короля его не пугали.

— С этим вопросом вам стоит обратиться к канцлеру.

— Я так и сделаю… ваше величество.

— А я тогда загляну на армейские склады, — улыбнулся Айдерский.

— Можете не трудиться, — тут же вмешался в разговор Леонид, — Пока не завершена война с Ородом, я не позволю уменьшать военные запасы королевства.

— Господа. Мы так и не решили насчет хлопчатника!

— Да угомонитесь вы со своим хлопчатником! — раздраженно одернул Хузурского герцог Айдер, — Или у вас травоеды не бунтуют?

— Почему? Бунтуют. Только они у меня всегда бунтуют.

— Вот-вот. А вы хотите выращивать еще больше хлопка.

— Так вы цены на него видели?! Почему из-за травоедов я должен терять деньги?

— Никто здесь не желает терять деньги из-за травоедов, но пока герцог… его величество не проложит свой паровой путь до Ура и не сделает ответвления этого пути, серьезных урожаев вам все равно не видать.

— Мне хватает реки!

— Ограничения Карла Великого по посадкам хлопчатника останутся в силе, — сделал заявление Александр, прервав спорщиков, — Ни одно поле, где ранее выращивалось зерно, не будет засеяно хлопком. Пастбища тоже разбивать запрещено. Я не вижу смысла отменять этот закон!

— Тогда вам надо как можно быстрее довести до юга свой паровой путь, ваше величество. Мы не можем зависеть от травоедов и королевских законов!

— Если хотите ускорить прокладку железной дороги до своих владений, то вам придется раскошелиться.

Герцоги, которые ждали появления на своих землях шпал и рельс, мгновенно притихли, так как, по их планам, это им должны были платить за прокладку по их владениям парового пути или, как его еще называл король, железной дороги.

Разветвленная сеть железных дорог, что была проложена на севере и соединила поселения эльфов с городами людей, показала всю прелесть быстрого перемещения грузов на большие расстояния. Ныне, ранее практически безжизненные равнины северной тундры и вековые таежные леса, служили залогом финансового благополучия герцогства Кас. Именно эти территории, а не рудники Залона, давали в казну провинции наибольший доход. И все это благодаря шпалам, рельсам и бегающим по ним паровозам, бойко перевозящим нужные грузы. Сейчас железная дорога тянулась к столице королевства, но уже в следующем десятилетии люди Каса обещали начать ее прокладку и на юге. И вот тогда многие территории окажутся легко доступны, и можно будет смело плевать на королевские законы, запрещающие выращивать на полях отведенных под зерно, что-либо другое.