Услышь меня (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка". Страница 38

Нелли, только услышав, где любимый, бросилась туда, наплевав на всех. Принца заковали в силовые браслеты и завели на капитанский мостик. Он с ненавистью на нас смотрел, в бессилии пытаясь вырваться.

Я прижалась к Мурру, прекрасно помня ярость этих холодных прекрасных глаз.

— Что с ним делать? — спросил капитан у адмирала.

— В криокамеру, в глубокий сон. Что ещё-то с ним делать.

— Есть одна идея, — произнёс Мурр и посмотрел на меня.

Я скуксилась. Ну вот почему именно мне выпадает роль ползающего в сознании принца? Сами-то не могут?

«Ты сильнее и тебе надо учиться», — мысленно произнёс Мурр, целуя мои волосы.

Я же следила, как на носилки клали Сальвареса, как он напряжённо глядел на нас с капитаном и завидовал. По-настоящему завидовал, мечтая встретиться с такой же девушкой, как я.

— Забудь о нём, — ревниво потребовал капитан, разворачивая к себе лицом. Он возмущённо воззрился, а затем поцеловал при всех.

Вот ведь собственник!

«И эгоист», — напомнил мне Мурр.

Я отвечала на поцелуй, сама с жадностью ловя его губы.

— Капитан Мурр, отведите сержанта в каюту. Ей нужно передохнуть и набраться сил, — голос адмирала был уставшим, но спокойным. Мне казалось, он держался сам из последних сил. Когда мы выходили, главврач лично посетил мостик в обществе своих подчинённых. Им предстоял тяжёлый разговор, погибших было слишком много.

Я сочувствовала адмиралу, на его плечах лежала непосильная ноша. Скользя в моём сознании, он оставлял следы своих грустных воспоминаний. В этом мире так много боли и горечи, что хочется отвлечься, вычеркнуть, затолкать тоску подальше.

Я тянула за собой Мурра, желая только одного: смыть с себя чужие эмоции и родиться заново, подарить любимому свою радость, свою любовь.

Нам стоило лишь запереть дверь, как вихрь отчаянного облегчения, что мы снова вместе, закружил нас по каюте. В душ мы не пошли, упав на пол. Я оседлала своего капитана, выцеловывая его лицо с нежностью, со щемящим чувством радости.

— Мурр, — звала я его, — Мурр.

Расстёгивая на нём китель и рубашку, склоняясь ниже, я покрывала поцелуями его грудь, возвращалась к шее. А капитан, прикрыв глаза, улыбался. Я сама не поняла, как возбудилась. Хотелось обнять его руками, обхватить ногами и не отпускать. Вообще никогда.

— Рит, — тихо позвал он и уснул.

Я даже подумала, что притворился, но нет. Уснул самым натуральным образом. Я опешила, расстроенно рассматривая безмятежное лицо капитана. Затем прикрыла задорные завитки на его груди кителем и, тяжело выдохнув, положила голову. Спать, так спать. Он, наверное, не выспался, бедненький. А я его опять пахать хотела заставить. Прислушиваясь к мерному дыханию любимого, улыбнулась. Прикрыла глаза и словно растворилась в пространстве. Плавно качаясь на его груди, слушала, как крейсер возвращается к своей обычной жизни. Одни опознавали трупы, другие занимались ранеными. Роботы отмывали коридоры, наводя чистоту. Адмирал с генералами занимался перестановкой кадров. Новобранцев на крейсер доставят только через сутки. Ущерб, причинённый эйлором, был катастрофический, но не критичный. Я поднялась, взяла подушку и осторожно подложила под голову Мурра. Он мутными глазами посмотрел на меня, обнял, переворачиваясь на бок, практически навалился, не давая возможности выбраться.

Я попыхтела, устраиваясь поудобнее в медвежьих объятиях и улыбаясь. Быть пойманной любимым так приятно. Я никогда такого не испытывала. Радужное чувство, что ты не одна. Что теперь всегда он будет со мной рядом.

Как уснула и не заметила, пригревшись теплом Мурра. Даже боль утраты и чужие рыдания не помешали. Мне было искренне жаль тех, кто потерял своё счастье, но я была рада, что моё со мной. И сны не тревожили. Словно глаза закрыла, а проснулась от поцелуев. Капитан ласково пальцами водил по щеке и виску, нежно целовал, облокотившись на руку, наблюдал за моим пробуждением.

— Привет, — тихо шепнул и снова поцеловал. — Пора вставать. Нас ждёт адмирал.

Ну вот! Моя счастливая улыбка погасла. Ну зачем так сразу? Нет бы поваляться! И, вообще, продолжить с того момента, на чём он уснул. Мурр поцеловал, поднялся с пола и, ухватив меня за руку, помог встать.

— Прости, я исправлюсь. Только закончим с эйлором, сразу вернёмся в каюту.

— Адмиралу нужно поспать, — сочувственно произнесла.

— Поэтому давай поторопимся. Быстрее сделаем, быстрее он пойдёт отдыхать, — поторапливал меня Мурр, открывая дверь.

Здорово, нет, просто прекрасно! Почему опять всё зависит от меня? Я же никогда не стремилась быть значимой, ответственной. Но вот пришлось идти на нижние уровни к криокамере, где, словно мёртвый, лежал принц.

— Знаешь, как я выгорел? — спросил у меня Мурр, обнимая за плечи и притягивая спиной к своей груди.

— Нет, — ответила ему.

В комнате мы были одни, охрана осталась за дверями. Инспектора отослал адмирал, а сам он обещал прийти чуть позже.

— Нарвался на хитроумную ловушку, страшную, как компьютерный вирус. Долго изучал возможности воспроизвести такую же и, знаешь, понял, что нужен другой уровень. Как у тебя. Ты привыкла прятаться, ты ловко ползаешь в сознаниях, тебя за столько лет никто не поймал, но ты ведь это делала, так ведь?

Пожала плечами. Зачем спрашивал, если сам знает, что лазила и лажу до сих пор.

— Вот, я ведь не чувствую твоего присутствия, так и принц не должен догадаться. Мне не хватит ловкости.

Я кивнула, понимая, что от меня требуется. Ловушка была не на принца, как ни странно, а на императора Хамамтара III. Для этого пришлось поискать в воспоминаниях эйлора тонкости их общения с отцом, обходя его блоки, выуживая тайники. Я с большим удивлением рассматривала воспоминания принца. Отец его любил, но дерзкий сын хотел свободы и сбежал от отеческой опеки. Так и появился он на нашей территории, а отец, его бедный отец развязал с нами войну. Просто обратиться к нашему правительству он не мог, так как считал нас исключительно врагами и рабами. Он не уважал тех, кто не имел сил. А тех, кто имел — боялся и презирал.

Свои странные отношения к подданным император привил и сыну. Мурр чуть не сплёвывал, когда мы натыкались на садистское удовольствие принца при унижении им слабых. Он утверждал так своё самолюбие, тешил своё тщеславие. Моральный урод, одним словом. В душе его был ужасный холод, просто непередаваемый. Он не любил никого, даже отца. Не было в его жизни хоть сколько-нибудь значимых эйлоров. Отец воспринимался как родственник, который должен поскорее освободить место принцу.

Самое главное, ради чего мы с Мурром рылись в голове отмороженного принца, всё же нашли. Отец и сын всегда общались телепатически, поэтому мы приступили к следующей части.

Ловушку я делала строго по указаниям капитана, сам он боялся наследить. Я кропотливо насаживала в сознании эйлора смертоносные приказы, короткие, но бьющие наповал. Приказы, останавливающие сердце. Приказы, выжигающие мозг. Приказы убить своё дитя. Как бы я ни сопротивлялась, Мурр требовал стать хладнокровнее. Он дарил свою уверенность, но она таяла под атаками совести. Убить своё дитя — это не умереть самому, это намного ужаснее грех. Как я закончила, ума не приложу, билась в истерике, оплакивая ледяного принца. Адмирал уже пришёл и, стоя с другой стороны камеры и качая головой, с укором смерил меня взглядом.

— Как думаешь, эйлоры буду воевать с нами, если не станет императора и его сыночка?

— Да всё я понимаю, — недовольно вскрикнула. Мурр мне и так всё рассказал, объясняя, почему именно такая ловушка. Даже сообщил, что она может и не сработать.

Адмирал подождал, когда я успокоюсь, сидя на коленях капитана, когда слёзы высохнут, и я смогу адекватно реагировать, а не кричать на самого адмирала.

— А теперь, — обратился он ко мне, — нужно запрограммировать его. Для представления всё готово.

Я кивнула, слезла с колен Мурра. Он вновь сплёл наши пальцы. В этот раз вёл он, так как программировать у него получалось лучше всех. Я лишь была проводником для него, проникая в сознание спящего эйлора, куда Мурр сам попасть не мог.