Затерянные в солнце (СИ) - Волк Сафо. Страница 4

Лэйк была не слишком хороша собой. Длинный подбородок и прямые черные брови делали ее лицо грубоватым, но все это скрашивали глубокие, выразительные, голубые будто рассветное небо глаза. Ее черные волосы уже порядком отросли и сильно спадали на лоб, короткий хвостик на затылке, как и у всех анай, тоже заметно удлинился и сейчас был переброшен через плечо вперед. На груди ее коричневой формы расплывалось большое кровавое пятно, и была прореха, но раны под ней Эней не увидела. Точно такая же прореха была на груди кожаной черной куртки царевича Тьярда, который поддерживал ее под плечи. Почти того же роста, разве что немного пошире в плечах, он был ладно сложен и красив. Его черные волосы свободно падали на спину, лишь на висках перевитые в косички, затянутые кожаными лентами. Лицо у него было открытым и мужественным, с правильным носом и широкими бровями, с темно-зелеными, почти как у нимфы, выразительными глазами. Издали эти двое запросто могли бы сойти за брата и сестру, если бы у анай были братья, а у вельдов — сестры. Теперь есть, — рассеяно напомнил внутренний голос, но Эней было уже не до этого.

Оказывается, удивляться она еще не разучилась. Даже не просто удивляться, а абсолютно не понимать, что видят ее собственные глаза и почему оно так. За спиной у Лэйк были крылья. Нет, не огненные перетекающие и меняющие очертания крылья, что были у всех Дочерей Огня, к клану которых принадлежала Лэйк. А огромные, птичьи, пернатые крылья с длинными перьями аж до пола, коричневые с черным краем, как у горных орлов, что водились высоко на пиках над становищем Сол. Точно такие же горбились и за спиной Тьярда; он то и дело выворачивал голову через плечо и смотрел на них огромными глазами, едва не падая при этом.

Из-за их спин из-под арки прохода вышли одетая целиком в белое Боевая Целительница Каэрос Найрин и Эрис. Эльфийка улыбалась, как-то задумчиво и тихо, лицо нимфы вытянулось, а огромные изумрудные глаза не отрывались от Тьярда с Лэйк. Ее ослепительно-белый ежик волос покрывала пыль и частички паутины, а черное око татуировки во лбу казалось сейчас пятном сажи.

Впрочем, такая реакция была не только у них.

— Бхара! — проворчала сквозь зубы замершая на шаг впереди Эней Торн, а выбежавшая из-за спины Эней Саира во весь голос рявкнула:

— Твою ж мани!.. Что это?!

— Крылья, — хрипло ответил Тьярд, взглянув на нее. Глаза у него были огромные, полные какого-то совершенно невыносимого сияния, словно он был не совсем в себе. — Это крылья!

— Это-то я вижу, не слепая все-таки! — громко фыркнула Саира. — Но, раздери вас бхара, откуда у вас это? И как это убрать?

— Боюсь, никак, — хмуро буркнула Лэйк, дернув плечом. Длинные перья мазнули по толстой пыли на плитах.

— Твою ж!.. — вновь выдохнула Саира.

Потом в помещение спустились вельды. Все они застывали наверху лестницы, огромными глазами глядя на Тьярда и несмело спускаясь вниз. Вид у них был такой, словно они узрели божество во плоти. Следом за ними вышли и Анкана. Эней вывернула голову, чтобы посмотреть на их лица и позлорадствовать. Наконец-то, хоть что-то разбило их твердокаменное спокойствие. Взгляд Рольха стал ищущим и голодным, Истель широко распахнула глаза, осматривая со всех сторон стоящих перед ними крылатых людей.

Впрочем, она же и оправилась первой. Нахмурившись, Дочь Ночи глянула через плечо Лэйк на стоящую позади нимфу, и гневно заговорила:

— И о чем ты думала, когда Соединялась? Я же сказала тебе, и не один раз, что если ты это сделаешь, ведуны стахов нас почуют!

— Я должна была это сделать ради моей сестры, — тихо проговорила Найрин.

— Неужели ты не понимаешь, что твои действия ставят под угрозу весь отряд? Что стахи вот прямо сейчас уже могут готовиться ударить по башне?! — ярость сквозила в голосе Истель, неприкрытая и кипучая, будто пламя. — Почему нельзя хоть раз послушать нас?! Мы не хотим вам зла! Все, что мы хотим, это спасти вас, а вы только и делаете, что постоянно подвергаете нашу миссию опасности!

— Подожди, арико, — негромко проговорил Рольх, кладя ей руку на плечо.

— С какой стати? Эта девчонка едва не погубила нас всех только что! И еще неизвестно, чем это все закончится!

— Думаю, она спасла нас всех сейчас, — Рольх взглянул на Истель, и что-то такое было в его взгляде, что она как-то сразу сникла. Подняв голову, Сын Ночи требовательно посмотрел на Найрин: — Расскажи нам, что только что произошло. Я не понял, что за рисунок ты создала, но догадываюсь, что именно он стал причиной вот этого, — Рольх указал на крылья за плечами Тьярда и Лэйк.

Бросив недовольный взгляд на Истель, Найрин пожала плечами и заговорила:

— Когда Лэйк и Тьярд не пошли с нами наверх башни, я почувствовала неладное и решила вернуться. Я нашла их внизу, в подвалах Башни, где все и началось. Именно там, в небольшом помещении, из которого только один выход наверх, царица Крол, судя по всему, и вела свои эксперименты по улучшению народа гринальд, в результате которых все женщины-Орлы потеряли крылья. Тьярд и Лэйк выбрали это место для сражения, посчитав, что оно достаточно символично, чтобы закончить все там. — Она вновь бросила косой взгляд на их крылья, и продолжила: — Они сражались, стоя на древнем символе анай, шестиконечной звезде, выложенной в полу. Лэйк попросила зажечь огонь, который создают наши Способные Слышать во время религиозных церемоний клана Каэрос. В этом огне мы купаем наших дочерей, чтобы им было не страшно пламя, в нем же мы получаем и свои татуировки, означающие принадлежность к клану и касте. С его помощью Богиня дает нам крылья. — Найрин запнулась и зло сощурилась. Ей знание того, что Богинь, которых анай почитали превыше всего, на самом деле не было, далось очень тяжело. Впрочем, оно одинаково тяжело далось всем им, легло пудовым ярмом на плечи и все без конца тянуло к земле. — Я зажгла это пламя, а Тьярд и Лэйк сошлись в поединке. Через некоторое время они ранили друг друга и повалились в это пламя. Потом что-то случилось… Огонь вышел из-под моего контроля и объял их, а потом пала тьма. И остались они, с крыльями за плечами.

— Ты можешь показать мне рисунок? — Рольх смотрел на нее во все глаза, на лице его отражалась жажда умирающего в пустыне человека.

— Это священный для анай рисунок, — покачала головой Найрин.

— Создатель! — едва не вскричал Рольх. — Да ты понимаешь, что, возможно, нашла тот самый рисунок, который смог бы сделать анай и вельдов едиными? Вновь сделать их одним народом! Исправить то, что когда-то сотворила с ним своей алчностью и гордыней Крол! Искупить вашу вину!

— Нашу вину? — Найрин горько усмехнулась. — Да, естественно, затеяла этот опасный эксперимент Крол, как и было сказано на той плите, — она кивнула головой через плечо туда, где у выхода из башни высился постамент с начертанными на нем буквами, какой-то час назад уничтожившими всю веру, обычаи и традиции анай. — Но и остальные виноваты не меньше. Почему ее муж, царь Неба Альгар, не сделал ничего, чтобы лишить ее власти сразу же, как только он понял ее замысел? Почему ничего не делала знать и простой народ, как всегда глухо молча, сидя в стороне и надеясь, что беда обойдет их стороной, что придет кто-то сильный и спасет их, а им не нужно ничего делать? Почему никто не судит их за их бездействие, равнодушие и глупость, которая в той же мере привела гринальд к уничтожению, как и гордыня самой Крол? — глаза нимфы горели яростью. — Если вы хотите судить, Анкана, то судите всех, честно и справедливо. Вельды виноваты ровно так же, как и мы.

— Закрой рот, поганая отступница!.. — заорал было Лейв, но царевич бросил на него ледяной взгляд и тихо сказал:

— Успокойся, Лейв. Она права.

— Что? — словно не веря своим ушам, выдохнул стоящий рядом с Лейвом Бьерн, сейчас похожий на подраненного медведя.

— Она права, — твердо повторил Тьярд. — Вместо того, чтобы сразу же противопоставить что-то Крол, наши предки молчали. Вместо того, чтобы без устали искать возможность вернуть женщинам крылья, мужчины гринальд махнули на все рукой и ушли прочь, бросив их умирать в разрушенном городе. Вместо того, чтобы сохранить своих женщин в живых и попытаться вылечить их и их потомство, наши предки позволили им умереть от тоски, всем, что остались в Кренене и не ушли с Крол скитаться по равнинам Роура. Больше того. Наши предки возненавидели женщин за это и провозгласили мужское общество, не нуждающееся в них.