Влюбленный эльф (СИ) - Эм Михаил. Страница 44

Через сотню мгновений появился командир тюрьмы — невысокого роста и немолодой светлый эльф с потрепанными крылышками. Увидев перед собой президентского сына, поднял брови, представился и вежливо поинтересовался:

— Гвардии ковник Мардибэль. Чем могу быть полезен, коллега?

— Президентская проверка! — отчеканил, раздувая ноздри, Ариэль. — Нам лучше пройти в ваш кабинет, — и бросил многозначительный взгляд на вытянувшихся гвардейцев.

— Конечно, коллега, прошу.

Они прошли в кабинет, где, не мешкая, Ариэль вытащил из кармана экземпляр сегодняшнего «Эльфийского единорога» и кинул на стол.

— Вы эту дрянь читали?

Ковник Мардибэль взял измятые листы и разгладил, после чего сообщил:

— Читал. Однако, я не понимаю…

— А здесь и понимать нечего! — заорал Ариэль, искусственно доводя себя до состояния бешенства. — Мой отец возмущен тем, что такое вообще возможно написать! Если пресса сообщает о возможности побега, прямо намекая на президентскую семью, это вообще черт знает что! Это не пенитенциарная система, а бордель! Президент поручил мне проверить условия содержания преступников, также меры принятые безопасности, и немедленно ему доложить. Вы слышите, после внимательного осмотра я еду к президенту с докладом! Это в ваших интересах, если, конечно, не желаете воевать с гномами или вскрывать заблокированных «Червей».

— Хорошо, хорошо, коллега, — попытался успокоить распоясавшегося гостя начальник тюрьмы. — Я готов показать вам все, что хотите.

— Так показывайте, черт вас побери!

— Что именно вы желаете увидеть?

— А я разве не сообщил? В каких условиях содержатся преступники, также систему охраны. Президент должен быть уверен, что преступники не смогут бежать ни при каких обстоятельствах.

— Сбежать? Это исключено.

— Почему вы так уверены? Их уже обрили?

— Обрили? Вовсе нет. Обритие применяется в соответствии со специальным регламентом. Данный случай — военные преступления — под него не подпадает. Военные преступники, наравне с другими с правонарушителями, содержатся в смирительных колпаках.

Услышав, что заключенные не обриты, Ариэль задохнулся от радости. Его план заключался в том, чтобы обеспечить фруктопортирование Мюриэль за пределы тюрьмы, далее он рассчитывал вывезти ее из города и двигаться в направлении Алармейских гор.

Фруктопортация была технологией специального назначения, не доступной гражданским эльфам, к тому же чрезвычайно опасной — владели ей, соответственно, немногие избранные. По этой причине осужденные или находящиеся под следствием эльфы в зависимости от степени общественной опасности имели разные условия содержания:

неопасные содержались в камерах, где их свобода ограничивалась привычным способом;

опасные — в камерах, наручниках и смирительных колпаках, во избежание возможности пользоваться магическими возможностями;

особо опасные сковывались и обривались налысо, тем самым полностью исключая возможность использования магической энергии.

Военные преступники не относились к особо опасным: гномы, с которыми воевали эльфы, не обладали магическими способностями по умолчанию, поэтому обривать их, даже надевать на гномов смирительные колпаки не имело смысла.

Теперь, когда выяснилось, что фруктопортация из тюрьмы теоретически возможна, Ариэль приободрился — однако, действовать надлежало со всей осмотрительностью, чтобы начальник тюрьмы ничего не заподозрил.

— Покажите, где содержатся предатели, — потребовал Ариэль сухо.

— Прошу, коллега.

Ковник Мардибэль провел Ариэля к камерам, в которых содержались вновь поступившие. Ариэль заглянул в глазок и увидел эльфа, прикованного обеими руками к койке. На его голове красовался защелкнутый под подбородком смирительный колпак. Ариэль не сразу узнал заключенного, лишь со второго взгляда, по телосложению — заключенным оказался Грач.

Заключенный — видимо, услышав шум за дверью, — повернул голову, и Ариэль поспешно захлопнул глазок, сообщив сопровождавшему его ковнику Мардибэлю:

— Отлично. Сбежать отсюда проблематично. Президент будет доволен.

Ариэль специально произнес эти слова негромко, чтобы сидящий в камере Грач не услышал — юноше почему-то не хотелось, чтобы светлый эльф знал о посещении Ариэлем тюремного заведения. С другой стороны, Грач — предатель: возможно, это именно он избил его отца, оставив на лице нынешнего президента незабываемые шрамы.

Предположив, что именно Грач избил отца, Ариэль не мог не вспомнить недавно произошедшую в президентском кабинете драку. Можно сказать, что теперь и Ариэль избил своего отца — и как тот к этому отнесся, пока неизвестно: не исключено, что хуже. В общественном туалете Зуриэля избивали ведомственные враги, а в своем кабинете — собственный сын, хотя и в порядке вынужденной обороны.

Ариэль помотал головой и пошевелил крыльями, чтобы отогнать ненужные сейчас мысли, и произнес:

— Я хочу увидеть всю семерку.

— Пожалуйста.

Ковник Мардибэль указывал на камеры, в которых находились арестованные — Ариэль заглядывал в глазки. На всех, даже на женщинах, были напялены смирительные колпаки — за исключением Дора, естественно: гном был просто прикован к кровати, хотя выглядел самым несчастным из всех заключенных. Его положение действительно представлялось худшим: если светлые эльфы были предателями, но, по крайней мере, находились в своей стране, то Дор был несомненным врагом не только Эльфийской конгломерации, но Гномьей популяции — изгоем, на протяжении многих циклов работавшим на врага. Вряд ли гномы пощадят Дора, попадись он в их лапы.

Ариэль увидел одного гнома и пятерых светлых эльфов — всех, кроме Мюриэль, которая, как предварительно выяснил Ариэль, содержалась в тюремной лекарне. Наступал ответственный момент, который следовало отыграть четко и без ошибок.

— Здесь шестеро! — высказал недовольство Ариэль. — Где седьмой заключенный? Вы что, полагаете, что я не знаю их в лицо или не умею считать?

— Эльфийка содержится в тюремной лекарне, коллега. Именно она вас интересует?

Ариэля неприятно удивила проницательность ковника — он предпочел бы увидеть на его месте честного и недалекого служаку. Вспыхнув — причем искренне, — он высказал все, что о ковнике Мардибэле думал:

— Не ваше дело, что меня интересует. Вам необходимо обеспечить охрану тюрьмы, и вы ее обеспечите во что бы то ни стало, а мне необходимо отчитаться перед президентом, и я отчитаюсь. А теперь ведите меня в тюремную лекарню.

Лекарня находилась на втором этаже, представляя собой намного более просторное и обставленное некоторыми медицинскими принадлежностями помещение. Дверь не запиралась — впрочем, в коридоре находился не только медицинский, но и военный пост, к тому же больная, в смирительном колпаке, была прикована к кровати.

Они зашли в палату, и Ариэль увидел Мюриэль. Девушка, в наброшенном на плечи халатике, лежала на боку поджав под себя ноги.

Услышав, как дверь открывается, она подняла глаза и, при виде возлюбленного, озарилась болезненной радостью.

— Оставить вас наедине? — предложил ковник Мардибэль.

— Сделайте одолжение. Я находился у этих эльфов в заложниках на протяжении полутора недель. Мне они расскажут больше, чем вам.

— Конечно, конечно.

Ковник Мардиэбль удалился, прикрыв за собой дверь, а Ариэль приблизился к возлюбленной.

— Как ты?

— Я хорошо, — ответила Мюриэль дрожащими губами.

Она присела, неудобно вытянув прикованную к кровати руку.

— Как ожоги?

— Почти зажили. Они не магические, их легко залечить.

— Покажи.

Ариэль распахнул на девушке халатик и посмотрел на обожженную руку и бок: кожа оставалась покрасневшей, но было заметно, что излечение близко.

— Ты поправишься.

— Ариэль…

— Что?

— Я хотела тогда фруктопортироваться, но отец все понял и не позволил. Я честно хотела.

— Опять ты мне лжешь.

— Нет, Ариэль, нет. Поверь мне.

— Я верю, Мюриэль. Твой отец рассказал мне.