Игра в Реальность (СИ) - Райдос Елена. Страница 63

Ладно, не сработало. А что если в несколько рук, вернее сознаний? Может быть, так получится быстрее?

— А что нужно, чтобы стать Творцом? — спросил я упрямо.

Учитель удивлённо посмотрел на меня, словно увидел впервые.

— А ты не сдаёшься, — он насмешливо усмехнулся и откинулся на подушки. — Хочешь создать целый новый мир для любимой женщины? Похвально. Что ж, изволь, я тебе поведаю, как стать Творцом. Для начала нужно научиться контролировать каждую свою мысль, ведь мысли могут не только создавать, но и разрушать. Затем придёт очередь эмоций. По сути твой ум должен будет стать абсолютно рациональным.

Он замолчал, с любопытством наблюдая за моей реакцией. Я уже понял, конечно, что Творцом в ближайшее время мне не стать, но упорно продолжал делать вид, что внимательно следую за его логикой. И Учитель с изощрённым наслаждением продолжил меня добивать.

— Но это только начало. Дальше придётся освоить техники управления подсознанием. Ты же, надеюсь, ещё не забыл, что это именно подсознание сотворяет Реальность? Только всё это будет бессмысленно, если твоё сознание не сможет функционировать в тонких вибрациях любви. А это совершенно другая материя, здесь техники не помогут. Ты либо умеешь любить, и тогда энергии творения тебе доступны, либо не умеешь, и тогда уровня Творца тебе не достичь никогда.

— Ладно, ладно, сдаюсь, — я поднял руки в защитном жесте, но Учителю этого показалось недостаточно.

— Впрочем, ты же Программист, — поддел он меня, — в твоём распоряжении все ресурсы Создателя. По сравнению с ними, мои возможности находятся где-то на уровне статистической погрешности. Дерзай, а вдруг получится.

Я обиженно молчал, отвернувшись к двери. Вот зачем он так? Мог бы по-человечески объяснить, что создать целый мир мне не по зубам. Но неужели он сам прошёл через все эти этапы? Это же за гранью человеческих возможностей. Впрочем, называть его человеком, наверное, некорректно. Учитель тем временем, спустив пар, снова надел маску невозмутимости.

— Не сердись, Антон, — попросил он, — вымотался я за последние дни до предела. Но хуже всего то, что я не нахожу выхода из этой беды.

— А откуда вообще взялась эта белёсая мерзость, — я и не думал сердиться на своего наставника, скорее уж нужно было сердиться на собственную тупость. — Это базовая Реальность таким образом поглощает Убежище?

— Что ты, — он замахал на меня руками, — Создатель не уничтожает Реальности. Слияние выглядит совсем иначе. Например, над Убежищем вдруг появился бы вертолёт, или группа альпинистов случайно забрела бы в эти недоступные скалы, или в Интернете появилась бы статья с подробным описанием Убежища. Слияние Реальностей вовсе не означает поглощение одной Реальностью другой. Это бережное объединение с сохранением особенностей обоих Реальностей.

— А что же это тогда? — я был совершенно обескуражен.

— Ты же работал в компании, которая создавала вирусы, — ответил Учитель, — тебе ли не знать, как они действуют.

А ведь точно, на вирус это очень даже было похоже. Стоп. Какие вирусы могут быть в реале? Это же не компьютерная программа, в конце концов.

— Удивлён? — подколол меня Учитель. — По своей сути Игра в Реальность — это та же программа, только средства для её создания и поддержки иные, нежели у компьютерных программ.

А знаете, я, пожалуй, даже не особо удивился. Мне уже давно приходило на ум, что между реальной жизнью и компьютерной симуляцией не такая уж глубокая пропасть. И то, что, создавая свои нетленки, я использую компьютерные коды только как средство связи с подсознанием, тоже не являлось для меня сюрпризом. Основным механизмом для их создания на самом деле являлись всё те же мысли и эмоции, как и для материализации объектов в базовой Реальности. Выходит, и вирусы можно создавать с помощью мыслей. А почему бы и нет? Если Охотники могут закольцовывать время, то чему удивляться?

— Не думал, что у Охотников есть такие мастера, — заметил я с горечью.

— Насколько мне известно, их нет, — как бы между прочим проронил Учитель.

Он смотрел на меня сурово, как на нашкодившего школяра. Это он меня подозревает, что ли?

— Я этого не делал, — тут же начал оправдываться школяр. — Я вообще не представляю, как такое можно сделать.

— Антон, я тебе верю, — успокоил меня Учитель не слишком, впрочем, искренне.

Мы молчали, и на сердце у обоих было тяжело. Между нами выросла стена недоверия. Если Учитель мне действительно верит, то почему у меня такое ощущение, что он ждёт явки с повинной.

— Антон, мне очень нужно определить источник этого вируса, — Учитель наконец решился на откровенность. — Ты единственный, кому это под силу. Не знаю, как работает твоя Ищейка, но, может быть, ты попробуешь найти создателя вируса с её помощью? Если я буду знать, откуда пришла эта напасть, то, возможно, смогу найти противоядие.

Давно бы так. И чего было темнить? Сразу бы попросил помочь. Разве я когда-нибудь отказывался? Но всё же он чего-то не договаривает. Что-то ему известно, чем Учитель не хочет или не может поделиться. Впрочем, на данном этапе это не существенно. Похоже, найти вредителя — это действительно единственное спасение для всех нас и для Алисы, кстати, тоже. Я кивнул, соглашаясь попробовать. Мы встали, и Учитель положил мне руку на плечо.

— Какой бы результат ты ни получил, это будет лучше, чем вообще никакого, — сказал он торжественно.

— Сколько у меня времени? — теперь уже я в упор смотрел на своего наставника. — Только честно, без успокоительных сентенций.

— Немного, — вздохнул Учитель, — чем эта дрянь больше, тем она сильнее, и тем труднее её сдерживать. Неделю я тебе обещаю, а дальше как получится.

Что ж, не будем терять времени. Я накинул куртку и пошёл работать. По дороге со всех ракурсов заснял разрывы на смартфон, чтобы ввести данные в Ищейку. На смотровой площадке народу прибавилось. Похоже, за редким исключением, все высыпали полюбоваться на второй разрыв. Известно, что отдельные личности, как правило, с психическими отклонениями, получают извращённое удовольствие, когда их пугают. Но я и представить себе не мог, что у нас тут, оказывается, собралось общество мазохистов. Не останавливаясь даже для приветствия, я проследовал в дом. В отличие от этой праздной публики, у меня было дело. Я уже занёс ногу над первой ступенькой лестницы, когда услышал тихий стон со стороны комнат для медитации. В застеклённом проходе стояла женщина лет пятидесяти и, уткнувшись лбом в холодное стекло, горько плакала. Я подошёл поближе.

— Что с Вами? — мой вопрос потонул в её рыданиях.

Женщина порывисто отвернулась и скрылась в ближайшей комнате для медитаций.

— Её дочь сегодня погибла, — Вертер стоял за моей спиной. — Мы не успели её спасти.

Вот умеет же подкрасться бесшумно. Кем же он был в прошлом? Не иначе как спецназ. Нормальный человек не ходит совершенно бесшумно и не способен увернуться от пули.

— Антон, почему ты сразу не ушёл в Убежище предупредить Учителя? — тон Вертера был требовательным, как на допросе.

Мне сделалось не по себе. Неужели эта девочка погибла из-за того, что я затянул с уходом? Да пошли вы все! Это не я развязал войну. И не я стрелял в человека, которого совсем недавно называл другом.

— Даже не думай обвинять меня в этой смерти, — я повернулся лицом к Охотнику. — Сам-то ты почему задержался? — Я, конечно, знал, чем был занят Вертер, но не было у него права на меня наезжать. Никакого. Он промолчал, но глаза на этот раз не отвёл. — Вот и у меня были дела в базовой Реальности, — подвёл я черту, — неотложные. А какие, не твоего ума дело.

— Извини, — Вертер неожиданно сник, как будто из него вытащили стержень. — Я тебя ни в чём не виню. Это я кругом виноват.

Ещё бы понять, это он искренне кается или просто так хорошо притворяется? За то время, что мы были знакомы, я успел повидать очень разного Вертера и был уверен, что актёр из него вышел бы отменный. Может быть, он служил не в спецназе, а в разведке? Ладно, копнём поглубже.