Книга Кораблей. Чародеи (СИ) - Медянская Наталия. Страница 75

Мужчина фыркнул и презрительно выплюнул:

— Тоже мне, великие стратеги-элвилин. Да мамуля там сидит только потому, что сама этого желает. Сейчас она носится по спальне, одновременно делая себе прическу и готовя пламенную речь, которая бы поразила папеньку в самое сердце. И даже известие, которое я принес — ну, о том, что отцова женушка не померла, Ису ничуть не смутило. Теперь она, похоже, всерьез почувствовала себя участницей турнира, призом в котором будет Мадре. И в ней проснулась жажда победы.… Ох, Мгла… — легат скривился, — я теперь ума не приложу, как ее убедить уехать в Солейл.

— А ты не пробовал ее заставить?

— Пробовал, — легат мрачно и выразительно провел узкой ладонью по исцарапанной щеке. Хельге на мгновение стало стыдно — она ведь подозревала Торуса в шашнях с очередной девицей. Смущенно кашлянув, волшебница спросила:

— И что теперь думаешь делать?

— Вот я и хотел посоветоваться с тобой, — недовольно буркнул эйп Леденваль, — потому что свои доводы я уже, похоже, исчерпал…

— А знаешь, — задумчиво покачала головой леди Блэкмунд, — может, стоит напугать Колдунью? Ведь твоя догадка, что князь раскопал что-то о смерти матери Сианна, похоже, оказалась верной. Я видела у Мадре твой кинжал. С бирюзой. Ведь это его ты имел в виду, когда говорил, что забрал свадебный подарок отца?

Торус дернулся:

— Вот Мгла! Ну, конечно же, а как иначе? А все эта рыжая дрянь — папашкина подстилка, которая отобрала у меня оружие в Сатвере. Странно, что она не вернула его Сианнке.

— Ну, может, она просто не знала, — пожала плечами Хельга. — Ведь, насколько я поняла, они не слишком давно знакомы с твоим отцом? Хотя, вот что странно, — советница осторожно покосилась на легата, не будучи уверенной, как он воспримет новость, и на всякий случай чуть отодвинулась.

— Она уже успела понести, и твой отец об этом знает. Может, они встречались и раньше?

— Ну, в этом-то, как раз нет ничего удивительного, — Торус потирал пальцем бровь и, кажется, одновременно думал о чем-то своем. — Элвилин могут почувствовать зарождение новой жизни в первый же день, как… Что?! — он резко развернулся к волшебнице, и диванчик жалобно скрипнул. — Ты хочешь сказать, что отец решил завести еще одного наследника? А ты уверена вообще, что это его ребенок?

— Как я могу быть уверена? — фыркнула советница. — Я, знаешь ли, не состою в доверительных отношениях с леди Аррайдой. Но, судя по тому, как Мадре с ней носится… Хотя, — женщина печально вздохнула, — возможно, он ее любит такой, какая она есть, и даже готов принять чужого отпрыска.

Эйп Леденваль насмешливо поднял брови:

— Ты что, всерьез считаешь, что этот холодный и надменный элвилин действительно может полюбить? Да слышала бы ты, какие слова он говорил моей матери! И эта его Тавви? Что, думаешь, влюбленный мужчина вот так запросто отпустил бы собственную жену? Хельга, не будь наивной. Тут явно кроется что-то еще.

— Зря ты так, — советница покачала головой и почувствовала, как глазам неожиданно стало горячо. Она поспешно прикрыла ресницы, и, опустив голову, стала разглаживать складки на изумрудной юбке. — Он действительно ее любит. Даже ты бы это понял, если бы оказался вместе со мной в тот момент, когда он ухаживал за ней, раненной.

— Что значит «даже я»? — тихо и холодно проговорил легат и, ухватив женщину за подбородок, резко развернул к себе, с яростью уставившись в ее глаза. — Хочешь сказать, что я бесчувственный чурбан, который не достоин называться сыном великого князя?

— Не передергивай, Торус, этого я не говорила, — Хельга застонала. Пальцы легата с такой силой впились ей в лицо, что советница задохнулась от боли. Она ударила его по рукам, вцепилась в них ногтями, пытаясь вырваться, однако, элвилин будто и не заметил ее сопротивления, и женщина с трудом процедила сквозь сжатые зубы:

— Пусти, ты сломаешь мне челюсть!

Эйп Леденваль сверкнул глазищами и почти отбросил женщину от себя, разжав пальцы.

— Что, тоже попала под его обаяние, да? — точно рассерженный кот, злобно зашипел он. — Так поразила красота этой прекрасной лилии? Ну, ты не первая, так что можешь становиться в очередь. Правда, с маменькой тебе тягаться будет сложно.

— Ты… да ты, — Хельга с ужасом поняла, что больше не может сдерживать накопившиеся слезы и, яростно размазывая ладонями по щекам мокрые дорожки, завопила, всхлипывая: — Вот уж действительно, бесчувственный чурбан! Болван, короед, вырвирог ушастый! Да неужели ты до сих пор не понял, что я все еще тебя люблю!?

Она закрыла лицо руками и окончательно разрыдалась, ожидая, что вот сейчас элвилин в своей обычной язвительной манере скажет что-нибудь эдакое об её издерганном состоянии, посоветует съездить на целебные источники в столицу, а ей останется только провалиться сквозь землю. Однако отповеди не последовало, и Хельга почувствовала, как Торус просто крепко прижал ее к себе, размеренно гладя по волосам и молча дожидаясь, когда она отревётся. От этого простого движения плакать волшебнице захотелось еще больше, и она, уткнувшись легату в шею, успела изрядно замочить шелковую ткань элвилинской туники, пока накативший поток отчаяния и одновременного облегчения не отступил, давая силы вздохнуть полной грудью.

— Ну, все, успокойся, — севшим голосом, наконец, произнес эйп Леденваль, и сглотнул, — я и вправду болван. Все, прости, — он ободряюще похлопал леди Блэкмунд по спине.

— Ты меня прости, — Хельга судорожно вздохнула. Отстранившись, откинулась назад, чувствуя под шеей твердую узкую спину деревянного кота, и смущенно пробормотала: — Ох, ну и видок у меня сейчас, наверное…

Советница поспешно пригладила волосы и, покосившись из-под ресниц на неожиданно притихшего Торуса, ласково ему улыбнулась:

— Пошли к Исе. Время — точно песок.

Легат, оглядевшись, нахмурился: огоньки, горящие по стенам и шкафам, приглушили свое сияние, а по библиотеке понемногу начал расползаться туманный и бледный утренний свет.

— Да, поторопимся, лишние глаза нам ни к чему, — Торус вскочил и протянул Хельге ладонь. — Пойдем, мое сокровище, и попытаемся выиграть очередную битву с нашей умопомрачительной Колдуньей.

Впрочем, в битве шпионам Ордена поучаствовать так и не пришлось. Не успели они пройти и десятка шагов по коридору, как навстречу из-за угла выскочил посланец сатверских партизан — темноволосый Элвин. В этот раз платья на нем не было, и леди Блэкмунд, окинув взглядом стройную фигуру, затянутую в серую рубаху и тесные черные штаны с вычурной янтарной пряжкой на поясе, одобрительно хмыкнула. Паренек был высок и ладен, а пышные волны темных волос в сочетании с широкими плечами явно производили на девушек немалое впечатление.

Увидев Торуса, юноша просиял и чуть не бросился тому на шею:

— Князь Сианн! Как хорошо, что вы здесь! Я просто уже не знаю, к кому обратиться. Стража меня не слушает, поговорить с Сандрой Талькой не дают, в кабинет князя Мадре меня не пускают, а сама Сандра… — он судорожно втянул в себя воздух, заозирался и тихо, потерянно закончил: — Она… так кричит…

— Ты уверен? — на всякий случай уточнила Хельга, памятуя о привычке рыжей менестрельки петь в застенках. — Точно кричит?

— О чем именно она кричит? — Торус ухватил Элвина за плечо и, развернув к себе, пощелкал у того перед носом пальцами. — Э-эй… приди в себя, дружище.

— Кричит, что готова, — юноша сглотнул и потряс головой. — Я не совсем понял, но, кажется, что готова рассказать вашему отцу что-то такое о преступниках, отравителях и ранах на плечах. А стражники советуют ей заткнуться, потому как князю Мадре не до нее сейчас.

Хельга вздрогнула и испуганно подняла глаза на Торуса.

— Сутки на магию? — прошептала она. — Ты что, напортачил?

— Какие еще сутки? — изумленно повернулся к советнице Элвин. — Она не может ждать сутки! Она просто криком изойдет!

Эйп Леденваль недоуменно поднял брови и устало потер рукой бледный лоб. — Все идет, как через… То есть, я хотел сказать, что постараюсь помочь. Поступим так. Мы с вами, молодой человек, отправимся в покои старшего князя, а в это время моя дорогая невеста побудет с Талькой и попытается ее успокоить. Женщины, мой друг, — Торус по-отечески объял рукой плечи Элвина и назидательно воздел палец вверх, — справляются с такими делами намного успешнее. Подождите меня здесь, я провожу леди Олл туда, где томится несчастная.