Академия пяти дорог - Ингвар Лара. Страница 2

В прачечной я столкнулась с тетей Розой — она как раз пыталась отмыть следы сажи от костюма моего старшего брата. Какого именно — понять было сложно, близнецы — один маг ветра, другой огня — очень любили подраться.

— Маримар! Бегом на кухню, там тебя ждет завтрак.

Тренировки всегда начинались до рассвета, поэтому на еду времени не было.

— Но тетя Роза, — тетей ее называла только я, потому что именно она заботилась обо мне на протяжении всей жизни, — у меня совсем нет времени!

Бочкообразная женщина в форменном чепчике воинственно сощурила добрые карие глаза, порой я боялась ее больше, чем тренера.

— Сейчас же отправляйся на кухню! — А потом ее настроение изменилось, и она улыбнулась: — Там твои любимые пирожные с кремом.

Повторять не пришлось, и через минуту я была на кухне и поглощала омлет с мясом, хлеб с оливками и впопыхах пила чай, заедая вкуснейшими пирожными. Есть я любила с прислугой — ни правил, ни летающих вилок с ножами. Мама с братом вечно мерились в мастерстве управления предметами, папа с другим братом непременно начинали скучать и зажигали огненные шары прямо под потолком. В детстве я восхищалась этой магией, потом возненавидела мир, к которому никогда не смогу принадлежать.

С завтраком было покончено меньше чем за десять минут. Я схватила сумку и уже бежала к выходу из дома, когда столкнулась с Орханом. Мой друг по детским играм и весьма слабый маг огня очень возмужал за лето.

— Ты чего тут делаешь? — спросила я его: удивительно, как из толстого, неуклюжего мальчишки он превратился в стройного юношу.

Парень замялся:

— Я пришел на встречу с твоим отцом.

Он хотел сказать еще что-то, но я обняла его на прощание и бросилась в конюшню. Леди было бы запрещено вот так обнимать своего друга, ну так я и не леди.

Если не запрягу Рыську — опоздаю.

Никогда не любила ездить верхом до того самого дня, как в нашем дворе появилась Рыська. Именно появилась — однажды теплым осенним днем она оказалась просто стоящей в нашем дворе, подозреваю, что она воровала яблоки и заблудилась. Кобыла была рыжей с белым пятном на лбу и имела столь скверный характер, что мои братья, по очереди попытавшись объездить это свалившееся невесть откуда чудо, решили, что зарезать ее будет гуманней. Я еле отбила кобылу от этих наглецов, решивших пустить ее на конскую колбасу, и с тех самых пор мы с Рыськой всегда вместе.

Я успела спешиться ровно за пять минут до начала занятий. Сегодня у нас были танцы. Переодевалась я быстро, тугую косу пришлось расплести, волосы роскошной копной упали на плечи и спину. Если в борьбе волосы были помехой, то на уроках в школе Танцующих леди — преимуществом. Зеркал в комнате для переодевания и во всей школе было очень много, девочки всегда должны были наблюдать за тем, как они выглядят, когда говорят, улыбаются, морщатся. Я всегда вызывала неодобрение наставницы за то, что не умею управлять лицом. По моему лицу было можно прочесть любую эмоцию, а сильнее всего чувства выдавали мои глаза.

Я пришла в танцевальную комнату последней. На мне был узкий черный костюм, не препятствующий движениям, но обтягивающий тело как вторая кожа. Будь моя воля — всегда бы ходила в чем-нибудь подобном. Свою грудь, выросшую за лето вдвое и мешающую мне в спортивных занятиях, я перетянула плотной тканью.

Мы были на последнем году обучения, это значило, что скоро нас начнут разбирать, как породистых собак. В светлой комнате с окнами на сад было непривычно чисто, на зеркале не единого пятнышка от пальцев, полы натерты, даже барабан, на котором нам аккомпанировал один из преподавателей, казался новым. Все девочки стояли в радостном ожидании, усерднее, чем обычно, разминаясь перед танцами.

— Сегодня на нас будут смотреть! — сказала мне Элия, главная распространительница всех сплетен.

Элия всегда мне нравилась, у нее были зеленые глаза и веселый нрав. Она была кудрява, немного полновата и умела делать так, что зеленые яблоки на ветках за минуту становились спелыми.

В школе учились не только девочки без способностей, более того, таких, как я, здесь было всего двое. В основном здесь находились незаконнорожденные и девочки из бедных семей, но со способностями к магии.

— Придет какой-нибудь старый пень и будет искать себе девочку, — буркнула я в ответ, сколько их таких приходило каждую неделю. А были и те, кто рвался в класс к двенадцатилетним, хорошо, что наши наставницы быстро указывали им на дверь.

— Нет! В том-то все и дело! Сегодня на нас придет смотреть сам Роах!

Я на миг потеряла дар речи, но потом зеркало напротив заставило меня опомниться.

Я читала о нем все заметки в газетах, наблюдая его головокружительную карьеру. Роах к тридцати годам достиг самого высокого воинского звания. Маг, сильнейший во всем королевстве, он был родом из бедной, но благородной семьи, и сумел вырваться из нищеты и сделать так, что теперь состояние его рода стало одним из самых больших в королевстве. Он воевал с пятнадцати, в двадцать пять получил статус графа, его имя носят острова на юге, стратегически важное место в будущих войнах. Он плетет самые умелые чары, он владеет магией невидимости, но не это важно, ведь такой человек, как Роах, мог бы управлять армией и флотом без капли магических способностей. Ведь все знали, он применяет их в бою только в случае крайней необходимости.

Старый король не чаял в нем души после того, как Роах сумел отыскать древние заклинания и лично сделал так, что ни одна ветряная мельница в королевстве больше не останавливалась вне зависимости от погоды. С тех пор мы всегда обеспечены мукой, а значит — хлебом.

— Но что Роах делает здесь? В школе Танцующих леди? — спросила я Элию.

— Я точно не знаю, но он останется в столице надолго и… ему нужна спутница, — под конец фразы Элия покраснела, как ее и учили. Она говорила торопливо, потому что Гектор, наш музыкант, уже ударил в гонг первый раз.

Мне все стало понятно. Военный, вернувшийся после очередного боя, заведет себе девочку помоложе, скорее всего, запросит девственницу. Нас, девственниц, больше ценят. А затем женится на благородной особе, а кто-то из нас останется жить в красивом доме птицей в золотой клетке, имея статус «женщины Роаха». Я едва не плюнула на начищенный пол. Ничем он не отличается от всех остальных, приходящих сюда.

Такая судьба не для меня, я отошла подальше от приемной. Девушки так рвались первыми оказаться перед графом, что мне досталось много свободного места. Не двигаться я не могла, директриса бы наказала, поэтому я решила наплевать на все, чему меня учили, и в кои-то веки танцевать так, как мне хотелось.

На помост поднялся высокий мужчина в сопровождении нашей директрисы, ох и влетит мне после этого представления. Я не стала его разглядывать, а закрыла глаза, что категорически запрещалось правилами, и, услышав второй удар гонга, начала танцевать.

Музыка была плавной, но ритмичной. Я раскидывала руки в стороны, подпрыгивала, словно исполняя древний языческий танец, — в моих движениях не было утонченности, я не пыталась никого соблазнить. Не помню, в какой момент я сбросила туфли и стала танцевать босиком. Перебирала ногами, подпрыгивала, позволяла себе делать все, что мне хотелось. Удар грома за окном слился с музыкой и заставил меня открыть глаза. Девушки двигались плавно, вскидывая руки к небесам, они поворачивались так, чтобы можно было увидеть всю красоту их тела, в каждом жесте было кокетство.

Я же была совсем иной, и это понимание давало мне сил не останавливаться, а продолжать свои безумные пляски. Мы с Гектором переглянулись, и он ускорил ритм, подстраиваясь под меня. Он ухмылялся, наблюдая за тем, как я, простоволосая, бешено перебираю ногами, скачу и взлетаю над всеми… Какого черта?!

Ветер, неизвестно откуда появившийся ветер поднял меня над толпой. От страха Гектор выронил палочки, и музыка смолкла.

— Эта мне подойдет, — раздался холодный голос в зале.

Ветер вознес меня на подиум, с которого на нас взирали Аделина, наша директриса, и Роах. Летя по воздуху, я даже не пыталась перебирать ногами, так как имела достаточно опыта в таких полетах. Мой старший брат в детстве часто давал мне полетать, но после того как я выросла, его сил уже не хватало, чтобы долго держать меня над землей.