Академия пяти дорог - Ингвар Лара. Страница 20

— Здесь Марина! Моя Марина!

Опять дела любовные. Рыська фыркнула, выражая свое, а заодно и мое неодобрение. Говорят, весна — пора любви, но в этом году природа явно сошла с ума.

— Давай я помогу тебе оседлать коня, а ты мне расскажешь, что за история у вас приключилась и почему младшая сестра Романа сегодня здесь.

Из их разговоров я поняла, что в семье Романа три девочки. Марина была младшей из сестер. И в нее Самар влюблен с детства, по сути, ради нее он столько учился. За выпускника Военной академии владелец Золотой Долины еще, может быть, отдал бы свою младшую дочь, а вот у сквира не было ни шанса.

— Скоро начинается сезон балов. И они готовятся к нему. А что делается на балах?!

Самар почти кричал. Неудивительно, что конь его выглядел таким нервным. Я погладила и успокоила животное, водрузила на него седло и узду. Моего ответа Самар не ждал:

— На балах девушкам ищут женихов! Марине сейчас семнадцать. Катрин и Лизе по двадцать два.

— Значит, старших и будут отдавать в этом году, — спокойно сказала я. — А Марину, видимо, взяли до кучи, чтобы не обижалась. — Я не могла понять, отчего печаль Самара граничит с паникой — радоваться надо, что его подруга сейчас здесь.

— Элиса, мать Романа, она меня ненавидит. Считает союз со сквиром позором для семьи. Она сейчас с девочками и сделает все, чтобы найти женихов всем троим! Я уверен, она прячет письма, которые я пишу Марине. Моей красавице! Моему солнышку!

Самар эмоционально ударил себя по груди. Кто бы подозревал, что в этом очкарике столько страсти.

— Я знаю, где они живут, я приеду и потребую встречи с ней!

— Но если Элиса так тебя ненавидит, думаешь, она пустит тебя на порог? — спросила я парня. Казалось, он сейчас взвоет от досады. Но затем его бойкий разум взял верх над чувствами, и, взглянув на меня ясными глазами, он спросил:

— Может быть, ты поедешь со мной? Ты ровесница Марины — можешь сказать ее матери, что посещала с ней школу сестер милосердия. Выманишь ее из дома, и мы сможем поговорить в кафе!

Отказать другу я не могла, и вместе мы поехали под проливным дождем к центру города. Рыська была рада как следует размяться, да и конь Самара проявлял изрядную бойкость. Это навело меня на мысль о том, что, возможно, конюх пренебрегает своими обязанностями и недостаточно часто выпускает лошадей в поле.

Как и ожидалось, семья лорда Золотой Долины жила в самой дорогой гостинице в городе. «Король Арим» — так она называлась. Это была старейшая гостиница в городе, в которой останавливались богатейшие люди королевства, а также богатые иностранцы. Лично мне она не нравилась, все это «дорого-богато», золото и лепнина граничили, на мой взгляд, с безвкусицей. Но гостиница «Король Арим» — оставалась одной из визитных карточек столицы уже не первое столетие и меняться не собиралась. Напротив находилась кофейня, в которую и прошмыгнул Самар. Я же, выпрямив спину, чинным шагом направилась ко входу.

Там меня критически окинул взглядом портье. Видимо, форма Военной академии его удовлетворила, потому как он вежливо поинтересовался:

— Добрый вечер. Я могу вам помочь?

— Я из клана Синего Огня, хотела бы встретиться с Мариной из семьи Родрика Золотого.

Свое имя я называть не стала. Слог «мар» в его конце мог испортить отношение ко мне. Портье на секунду сощурился в раздумье, не превысит ли он свои служебные полномочия, но затем сказал:

— Леди сейчас в номере, готовятся к ужину. Я могу передать записку, что вы ее ожидаете.

Облокотившись на стойку красного дерева, я быстро написала короткую записку:

Эту фразу мне подсказал Самар, она означала: «Очкарик тебя любит». Никто, кроме Марины, не владел древним языком, а слово «очкарик» они вовсе изобрели вдвоем. Такие слова кто угодно бы принял за какую-нибудь витиеватую цитату из Книги мудрости Четырех Стихий, которыми очень модно стало пользоваться среди девиц высшего света. Поэтому, если письмо попадет не в те руки, оно не вызовет подозрений.

Спустя пять минут после того, как я передала записку, по лестнице спустилась девушка, назвать красавицей которую язык бы у меня не повернулся. Она была полноватой и очень низенькой, ее волосы оказались грязного мышиного цвета, а глаза прятались за стеклами толстых очков. Но, когда она улыбнулась и сердечно меня обняла, я поняла, что красота ее заключалась в каком-то внутреннем свете, который эта девушка распространяла вокруг.

— Где он? — спросила она меня шепотом.

Я оглянулась и поняла почему — бдительная мамаша глядела на нас пристальным взглядом с верхней площадки широченной мраморной лестницы. Поняла я это потому, что они с Мариной оказались удивительно похожи — вот только свет этой женщины распространялся только на ее детей. Я улыбнулась и помахала ей. Одобрив мою кандидатуру в качестве подруги ее дочери, она тоже слабо мне улыбнулась и удалилась.

Мы же с Мариной направились в кафе, где далеко от окна сидел Самар и нервно мял салфетку, он едва не бросился к девушке, как только разглядел ее, но мужественно взял себя в руки, и только губы его зашевелились, беззвучно повторяя ее имя.

— Я вас оставлю, — сказала я им.

Но пара словно забыла обо мне. Они сидели и смотрели друг на друга, в глазах их светилась любовь, сыграть которую невозможно. На секунду меня пронзил укол зависти — никто и никогда так меня не любил. Но затем я вышла под проливной дождь, и все мысли куда-то испарились.

Вода вокруг мерцала в неярком свете фонарей, а бьющие вдали молнии наполняли ее серебристым светом. Мне захотелось остаться навеки под проливным дождем посреди пустой улицы и только слушать стук капель по мостовой.

Я возвращалась в академию, чувствуя, как меня укачивает под мерный стук копыт Рыськи. Не помню, как я добралась до постели, но следующий день застал меня в ней. Я уснула прямо в одежде поверх одеяла. Когда я проснулась и первым делом посмотрела на часы, то с ужасом обнаружила, что едва не проспала занятия Эльдара. Я так спешила, что решила не загонять в конюшню Рыську, которая мирно дожевывала розовый куст графа. Не цвести зимой алым розам… Погода стояла чудесная, дышалось легко, утренний туман уже исчез, воздух был чистый и прохладный.

Кинжалы я едва убрала туда, куда запрятала их, сражаясь с графом. Первыми словами тренера, обращенными ко мне, были:

— По бокам за спиной. Торчат же, мелочь ты распрекрасная! — Он вздохнул с упреком и отдал нам команду бегать по полю. Я бежала с удовольствием, хлюпая по еще не высохшим лужам. Роман бежал рядом и выглядел мрачнее тучи. Я уже догадывалась, о чем пойдет разговор.

— Ты вчера свела Самара и Марину?

— Да, — я ответила коротко. Не хотела сбивать дыхание.

— Ты знаешь, что их вчера застукала моя мать? Влетело всем.

Эта новость стала очень неприятной для меня. Но что я могла сделать, я продолжала бежать.

— Как Самар? — спросила я.

— А Самар в тюрьме. — Я едва не споткнулась, и только годы тренировок позволили мне бежать не останавливаясь. Роман меж тем распинался: — Его за похищение посадили! Мою маму нельзя злить, она все сделает, чтобы испортить Самару жизнь. Ведь если он не явится в академию до завтра, то его отчислят ко всем чертям.

— Надо вытаскивать, — проговорила я сквозь зубы. Я не знала, что мне делать. И влиятельных друзей у меня не было. Разве что… Мне нужно было срочно найти Роаха.

Глава академии оказался в своем кабинете и изрядно удивился, обнаружив нас с Романом у себя на пороге. Он оторвал взгляд от бумаг, оглядел нас и спросил:

— Неприятности?

— Мы вляпались, Роах, — сказал Роман. Он вошел и сел напротив, я так и осталась стоять в дверях. Из-за того, что Роман был выходцем из очень обеспеченной и аристократической семьи, он везде чувствовал себя комфортно и не всегда понимал и соблюдал субординацию. Граф продолжал писать что-то на листке, не отвлекаясь на Романа.