Отступники (СИ) - "Schell". Страница 2

Сейчас юноша точно видел, как чёрные перчатки мужчины светились, поблескивали тусклым серым светом. Сидни понял, что слухи, ходящие об этом мужике были ложью. Не было никакого человека, что способен поделиться силой, превознести тебя среди обычных людей.

Тёмные щупальца обхватывали ноги и руки мужика. Сидни глянул наверх, глянуть в лицо мужчины. Тусклый свет луны, что вышла из-за облаков, осветил маленький чёрный силуэт, словно маленькая куколка, которая сидела на плече мужика. Он посмеялся, а потом склизкие щупальца Тьмы перепрыгнули на тело молодого Сидни, постепенно поднимаясь до головы, заставляя Сидни начать задыхаться. Он пытался махать руками, но всё что видел — это глаза мужика. Глаза, полные презрения и ненависти. И Сидни видел, когда мужчина в пальто вытянул руку, и видел, как из собственного тела выходила синяя, словно вода из колодца, жидкость.

Сидни смотрел на мужчину, а в его взгляде читались мольбы о помощи. Даже стражник, что проходил мимо просто-напросто не увидел Тьму во тьме, что убивала беспомощного парня.

И когда от Сидни осталась лишь оболочка, то мужчина с тростью вздохнул, глубоко и горько. Поправил пальто, что расстегнулось и, взглянув на дворец, что сиял, решил вернуться. Как раз в этот момент завибрировал амулет, что дал ему Норман.

— Принцесса! — услышала крик она.

Она стояла в длинном коридоре, где-то вдалеке стояли её отец и мать, Король и Королева. Они смотрели на неё с добротой и нежностью, что так присуща родителям, а после, по очереди, одобрительно кивнули, попросив слугу повременить с объявлением их выхода.

Девушка умчалась на зов, сбросила туфельки ещё на бегу, и быстро, как только могла, спускалась по ступенькам. Она лишь надеялась успеть.

Принцесса зашла в просторную комнату, в ней стоял гнилой запах. Высокий потолок на котором красовалась огромная хрустальная люстра, стоившая с десяток слитков золота.

Медсестры спешно ходили между койками, но одновременно подняли взгляд на Принцессу и опустились на колени. В тишине слышались только стоны и кашель больных. Десятки, сотни людей умирали тут. И лишь Принцесса может спасти их.

— Принцесса, сюда, он вот-вот! — донеслось до неё со стороны.

Королевская целительница стояла над маленьким ребёнком. Рядом стояла ещё одна девушка, что меняла компресс, после чего поспешила удалиться. Маленький мальчик шептал, звал маму, что уже давно отошла в мир иной.

Он был горячим, казалось, что дай ему волю, он прям тут вспыхнет, как спичка. Он хотел повернуться, чтобы ощутить хоть немного холода, но каждое движение вызывало новую волну боли. Мальчик лишь еле слышно стонал, моля о помощи.

Принцесса присела рядом, сняв митенку со своей правой руки, и приложила её к горящему лбу маленького мальчика, что мучился от жестокости этого мира.

Он еле видно затрясся, когда белоснежная теплая волна, исходящая от руки Принцессы, прошлась по его телу. И он раскрыл глаза, когда, содрогаясь, выплюнул чёрный, с красными вкраплениями, ровный круглый камешек.

— Ещё одно зерно… — шептала стоящая рядом медсестра, — Я думала, что Принцесса уничтожила их в зародыше!

— Тчш, я слышала, что-!

— Принцесса, вам пора, — появилась в проходе слуга, мгновенно закрыв лицо платком, — вы не можете опоздать на свой дебют!

Двадцать три года назад

337 год после Распада

Одинокая тень преследовала тусклый свет, маленький шарик, она полз ла следом. И Тьма, словно змея, впилась в одинокий светящийся огонёк, — символ свободного сосуда. Она медленно заполняла собой всю оболочку, ни оставляя ни капли своей силы без внимания.

И вот, он стоял длинном тоннеле. От него исходил чёрный дым, он не имел своего тела. Отовсюду слышался чей-то зов, но он уже знал, что просто должен идти вперёд. Навстречу новой жизни.

Он закричал.

— Это мальчик! — говорил тонкий женский голос.

— Ох-х, мальчик, — с болью в голосе говорила молодая девушка. — Прошу, кх-! Дайте его мне…

Маленького плачущего младенца, чье тело всё ещё было в крови, передали женщине, которая плакала, когда держала своё чадо. Когда её слёзы начали падать на лицо мальчика, то тот перестал плакать.

Из-за двери послышался чьи-то крики — спорящие дети. Ветхая халупа, которая до сих пор ожидает своего ремонта, заскрипела. Подул лёгкий ветерок из открытой форточки.

— Кто оставил окно открытым?! — заревел голос, который принадлежал явно старухе.

— Ах, — вздохнула мать, издав тихий смешок, — Абель…

А тем временем в другом месте

— Дорогая, ещё немного, — мужчина держал за руку свою избранницу, он не подавал виду, что на самом деле волнуется, кажется, больше самой роженицы.

— Тужьтесь! — говорила королевская целительница.

И вот женщина в фиолетовой робе держала младенца… Который молчал. Не издавал ни единого вздоха. Маленькое окровавленное тело бездыханно лежало на руках старой женщины.

У Королевы Элеоноры родилось мёртвое дитя.

— Г-Густ, — издала вздох она.

Король сначала взглянул на свою жену, которая смотрела на всё пустым взглядом, она истошно просила дать ей её ребёнка, говорила, что они врут. Казалось, что среди её чёрных, как мгла, волос, появилось несколько седых прядей.

А потом взглянул на своего ребёнка. Аарогуст не паниковал. Он ничего не испытывал — до него ещё ничего не дошло. Король будто бы стоял один в комнате. Один в чёрной комнате.

— Ты можешь с этим что-то сделать? — хрипло спросил Аарогуст, Король Аметиста.

Словно из ниоткуда показался хлипкий старик, что, как все думали, доживал свой век. Его глаза были слепы, а волосы уже давно выпали. Никто во всём королевстве не знает его настоящего возраста. И говорят, что он живёт столько лишь благодаря тёмной магии.

— Плата будет слишком велика, — предупредил тот. — Её душа может пострадать, если вы не не выполните условия контракта.

Король колебался. Но видя свою жену, чьи губы дрожали, а по щекам текли слёзы, видя своё дитя в таком состоянии. Он знал, что ему нужно быть решительнее, нужно вспомнить «былые времена», когда он…

— Делай, то что должен, — велел тот.

— И будь, что будет, — тихо ответил чародей.

Старик поклонился, после чего выгнал всю слугу из комнаты. Оглянулся на ложу, где лежала тихо рыдающая Элеонора, маг вздохнул, словно извиняясь за свои действия, и ввёл в транс королеву. Он держал в руках безжизненное тело, Король стоял напротив колдуна. Тот извлёк из мешка короткий нож, красную нить, склянку с прозрачной жидкостью и старый, разваливающийся папирус.

— Я сплету её жизнь с другим человеком, она будет черпать дополнительные силы из него, а он из неё, — предупредил колдун, — Это спасёт её, и подберёт достойного суженного, но… Вы должны буде-…

— Начинай, — прервал его молодой Король.

Чародей кивнул, расчехляя кинжал и, заведомо достав из робы белый мел, начертил на лезвии руны, после протягивая его Аарогусту.

— Вы должны дать ей свою кровь, — протянул нож старик.

Когда Аарогуст брал нож, тот сверкнул в его фиолетовых глаза. Его руки дрожали. Он собирался сделать надрез, но… Нет. Он был уверен. Он должен был быть уверен.

Всего пара капель упала в склянку с прозрачной, как стекло, жидкостью. Рана Аарогуста тут же затянулась. Королевская кровь даёт многие дары тем, кто принадлежит королевскому роду.

Происходила таинственная реакция, которую колдун звал алхимией, в склянке появилась красный, нет, багряный, словно кровь, эликсир.

Старик осторожно подвёл склянку ко рту младенца. Он капнул всего пару капелек, когда всю комнату охватило алое свечение. Тогда Аарогуст понял, что началось и пути назад больше нет.

— Я сплетаю красную нить судьбы, — начал он, — Принцесса…

Он сделал паузу, повернув голову к Аарогусту.

— Эвелин, — сжал кулаки Король.

— Принцесса Эвелин фон Краун и… — его глаза засветились нежно розовым светом, появились очертания зрачков, что носились по сторонам с большой скоростью.