УОНИ 2 (СИ) - Гедеон. Страница 2

– Даже если с помощью маточного репликатора – всё равно человек, – отмёл подобное предположение Блайз. – С нормальным генетическим кодом вида “хомо сапиенс сапиенс”.

– Пф! – фыркнула Свитари. – Большая часть Союза с генетическими отклонениями в результате натурализации. И кого это волнует?

– И что? Они рождаются, живут, умирают сами. Их никто не создаёт в лабораториях. Я – изделие военной промышленности. Создан для выполнения строго определённых задач по утверждённому техническому заданию. Не более того. То, что сейчас происходит – в лучшем случае оплошность. В худшем – у меня действительно произошёл сбой.

Ласковые пальцы Свитари погладили его по щеке, скользнули на шею и остановились на плече.

– Мне кажется, за последние дни ты вышел далеко за пределы строго определённых задач, милый, – тепло улыбнулась ему девушка. – Я мало что понимаю в репликантах, но многое знаю о людях. Поверь, ты – лучший человек, которого я встречала.

– Хреновая, видать, у тебя была жизнь, – процитировал Блайз вычитанную в одной из книг шутку.

Свитари рассмеялась и повалила его на кровать. Репликант не сопротивлялся. За ночь он совершил немало открытий, включая самое приятное: купание в ванной в компании Ри в несколько раз лучше одиночного. А ещё он с удивлением понял, что, устав физически, как-то ухитряется при этом чувствовать себя отдохнувшим, как никогда в жизни.

Спали они до полудня, и впервые Блайз проснулся не по сигналу побудки, не по тычку брата, а от теплого, щекочущего шею дыхания прижавшейся к нему девушки. Это было необычно – проснуться не в одиночестве. Блайз с детства привык к индивидуальным кроватям-боксам, очень похожим на капсулы заморозки, и спать, прикасаясь к кому-то, казалось странным. Но от того не менее приятным. Ему вдруг захотелось, чтобы Чимбик тоже испытал, каково это – спать с девушкой. Когда холод кошмаров отгоняет тепло женского тела рядом.

В памяти всплыл вопрос сержанта: “А зачем они спят за деньги?”. Теперь Блайз видел в этом смысл. Репликант осторожно пошевелился и потянулся за коммуникатором. Это движение разбудило Ри: она открыла глаза, мгновение сонно разглядывала Блайза, а потом улыбнулась. От этой улыбки внутри репликанта стало тепло, словно на солнечной стороне Эгиды.

– Доброе утро, – промурлыкала она, потягиваясь.

Это тоже казалось необычным репликанту – не вскакивать сразу после подъёма.

– Уже день, – проинформировал её Блайз.

– Утро доброе, когда оно днём.

Эта фраза на короткое время поставила Блайза в логический тупик. Поняв, что столкнулся с очередной то ли идиомой, то ли шуткой, то ли пословицей, репликант отложил её разбор на потом, предпочтя решить куда более срочный вопрос. Он сел и взял коммуникатор.

– Они на корабле, – прочитав сообщение брата, облегчённо выдохнул Блайз и показал девушке полученное сообщение.

Та жадно схватила коммуникатор и прочла текст, словно не поверила словам Блайза. А затем счастливо рассмеялась и повалила репликанта обратно в постель. И ни один из инстинктов Блайза не протестовал против подобного обращения. Обняв девушку, репликант замер, упиваясь ощущениями.

– Это надо отпраздновать! – объявила Свитари и ласково поцеловала Блайза. – Уверена, даже твой зануда-братец сейчас отмечает успешный побег с планеты.

– Нет, – улыбнулся тот. – Садж засел в каюте и расписывает дальнейший план действий. И график пользования ванной.

– Ванной очень даже приятно пользоваться совместно, – напомнила ему Свитари. – Без всяких графиков.

Блайз внезапно замолчал. А потом сказал очень серьёзным голосом:

– Знаешь… я теперь боюсь за твою сестру.

Ластившаяся к нему Свитари мгновенно напряглась.

– Почему?

– Потому что если Эйнджела попробует вот так с ним сделать – он может её сломать. Он – сержант. Их учили отдельно от нас. Они злее, выносливее, жёстче. Беспощаднее. Манекены, охота – их везде пускали первыми, чтобы потом они нам показывали, как верно действовать. Ты сама видела, как садж работает. А ведь вы его даже не раздражали.

– А что стало с теми, кто раздражал? – спросила девушка, крепче прижимаясь к Блайзу, словно желала спрятаться.

– Зависело от степени значимости, – ответил тот. – Если не представляли ценности – он их ликвидировал. Если были нужны командованию – оставлял возможность говорить. Не более того.

– Тогда я рада, что мы его не разозлили своим побегом, – после долгой паузы сказала Свитари.

– Он был зол на себя, – счёл нужным объяснить Блайз. – Посчитал, что вы – агенты врага, которых он не смог распознать. А то, что вас взяли на борт целыми и приказали оберегать – поставило запрет на нанесение вам вреда. Не получи сержант этого приказа…

Тут Блайз представил последствия подобного и с такой силой обнял девушку, что та сдавленно ойкнула.

– Прости… – репликант ослабил объятия. – Просто осознал, что с тобой могло случиться в таком случае.

Ри положила голову ему на плечо и тихо спросила:

– Ты ведь защитишь меня?

– Да, – ни секунды не колебался Блайз. – Даже от саджа.

Планета Новый Плимут. Управление контрразведки

– Есть вторая пара! – в кабинет ворвался лейтенант из числа неудачников, сортирующих отобранные системой снимки пассажиров внутрисистемных рейсов.

Тотальная проверка документов ничего не дала: каждый имел ай-ди, номер страховки, слал налоговые декларации, имел отметку о получении паспорта в базе. Увы, после отказа от программного обеспечения Консорциума в государственных органах подделка документов упростилась в разы. Но правительство разумно посчитало, что со своими преступниками как-нибудь справится по-старинке, а оставлять госучреждения уязвимыми к взлому со стороны государства, ставшего врагом, – плохая идея. По той же причине отказались и от большей части систем сканирования и распознавания лиц, вернувшись к более примитивным версиям. Откат происходил медленно и неохотно. “На местах” войну всерьёз не воспринимали. Одна битва на богом забытом планетоиде... Эка невидаль! Через месяц-другой там, наверху, помирятся, а им, простым смертным, заново перестраивать жизнь. Рядовые губернаторы и мэры искренне сомневались, что, скажем, городская автоматическая система канализации станет мишенью для хакеров Консорциума. Так и жили, где-то заменив передовые технологии своим старьём, а где-то всеми силами оттягивая этот момент.

В столице за безопасностью следили строже, а потому сотрудники полиции и СБ остались без следящих дронов и весьма эффективной системы распознавания лиц. Отставание в технологии компенсировали ударным трудом: сотрудники лично изучали всех хоть сколько-то похожих на беглецов пассажиров.

Только на второй день один сообразительный малый из свежей смены догадался сузить круг поисков по дате покупки билетов. Вряд ли, рассудил он, репликанты планировали вылет до прибытия Лорэй на Плимут. Эта простая мысль позволила отсечь больше восьмидесяти процентов пассажиров, и оставшихся изучали день и ночь.

И поиски, похоже, дали результаты. Гордый собой лейтенант положил перед капитаном планшет. С экрана на Карла смотрели два молодых лица типичных представителей нового поколения – парень с всклокоченными каштановыми волосами и модными линзами, компанию которому составляла девушка с забавной причёской. Программа распознавания лиц дала семьдесят шесть процентов сходства.

– Точно? – усомнился он.

– Уверен! – едва не подпрыгивая от нетерпения, воскликнул лейтенант. – Нет аккаунтов в соцсетях. Ни в одной. Нет игровых аккаунтов. Нет приводов. Нет данных о поступлении в ВУЗы. Нет данных о работе, хотя налоговые декларации в базе числятся.

– Где они? – Монт вернул планшет лейтенанту.

– Лайнер “Туманность”, внутрисистемный круиз, – отрапортовал тот. – Первый класс, как у второй пары.

– Пулей к связистам, – приказал Нэйв. – Затребуй связь со штабом флота. Ты ещё тут?

– Есть связь со штабом флота! – радостно проорал лейтенант и пулей вылетел из кабинета.