Когда устанет даже смерть (СИ) - Гедеон. Страница 6

Нэйв сунул голову под холодную воду, пытаясь привести мысли в порядок.

– Чёртова девка, – вслух сказал он, кое-как успокоившись.

Способность соображать постепенно возвращалась, и капитан сообразил, что Ри не удержалась и применила идиллийские феромоны. Из желания напакостить или инстинктивно – непонятно, но чёрт подери, как же это было…

прекрасно.

– Чёртова девка, – повторил Нэйв, но в его голосе звучало лишь восхищение.

Вернувшись в ванную, он ополоснул лицо и шею, стараясь смыть остатки слюны, в которой могли содержаться феромоны. От более тщательного мытья капитана удерживала необходимость сохранить образ удачливого любовника.

Смазанная помада отлично вписывалась в портрет, создавая впечатление, будто Нэйв не слишком успешно попытался её отмыть перед возвращением в общежитие.

Так оно и оказалось. На проходной его встретил дежурный – знакомый лейтенант, с которым Грэм пару раз сидел в баре.

– Вижу, – ухмыляясь, заметил дежурный, – что вечер удался. Что хоть за девка?

– Огонь, – ничуть не кривя душой, признался Нэйв. – Билли, без прикрас: сам из штанов выскочишь, даже раньше, чем сообразишь, что их расстегнуть надо.

– И где ж ты такую оторвал? – с завистью спросил Билли.

– Вчера на вечеринке познакомились, – Нэйв зевнул, деликатно прикрыв рот ладонью. – Мы там оба работали. Правда, в разных плоскостях.

– Она, полагаю, в горизонтальной? – хохотнул лейтенант.

В ответ Нэйв лишь многозначительно улыбнулся. В кармане коммлинк пиликнул входящим сообщением. Фото с незнакомого номера, зато с уже знакомыми видами. Начиналось фото с искривлённых в издевательской ухмылочке губ, далее следовало серокожее тело с задранным до середины груди топом, и заканчивалось на бёдрах с расстёгнутой верхней пуговкой штанов. Сообщение для стороннего наблюдателя выглядела извинением, но капитан понимал, что это – мелкая издёвка.

“Прости, что пришлось уйти так рано”.

Грэм хмыкнул.

– Вот, сам оцени, – сказал он, показывая снимок лейтенанту.

– О-бал-деть, – Билли присвистнул. – Чёрт, вот тебе свезло-то.

– Кому повезётся – у того и петух снесётся, – ответил поговоркой Грэм, набирая ответ.

“Ничего страшного, сладкая. Было здорово”. Поразмыслив, капитан дописал:

“С нетерпением жду следующего раза”. И добавил сердечко и целующий смайлик. Отправляя сообщение, Грэм подумал, что даже в курсантские годы он не подумал бы написать такое придурошное сообщение. Сейчас, видимо, пришло время получить этот бесценный опыт. Заодно столь высокоинтеллектуальная переписка укрепит у следящего за ним веру в окончательную деградацию капитана.

Эта мысль вызвала у Грэма улыбку, истолкованную дежурным по-своему.

– Судя по твоей лыбе, скоро повтор? – с завистью спросил он.

– Ну так, – не стал отрицать Грэм, с удивлением отметив, что он на самом деле не против повтора. Только более серьёзного и вдумчивого.

– Ладно, пойду я дрыхать. Выжала она меня досуха, – Нэйв хлопнул дежурного по плечу и отправился в свой номер.

Уже засыпая, капитан запоздало подумал, что зря отказался от предложения Ри. Это должно было быть действительно незабываемо.

Глава 3

Система Колумбия. Планетоид Боливар, город Боливар-1

Восход Колумбии всегда собирал много зрителей. Оранжевый шар звезды, медленно выползающий из-за горизонта, превращал серый купол города в драгоценный камень, когда в лучах света начинали сиять бесчисленные иллюминаторы, панели солнечных батарей и разметки посадочных площадок.

Зрелище являлось, пожалуй, главной достопримечательностью планетоида, взглянуть на которое считал своим долгом каждый из обитателей города. Люди бросали дела, надевали скафандры и покидали город ради поразительного зрелища. Потому на время восхода безжизненная пустошь оживала, наполненная восторженными горожанами, наблюдающими величественную картину восхода.

Но, полностью соответствуя законам мирового равновесия, восход, для одних служивший источником приятных впечатлений, являлся источником неприятностей для других. А именно для комендантского батальона, ответственного за охрану завода, выпускающего боевых киборгов. Сияние купола на долгие полминуты слепило оптические приборы, затрудняя наблюдение в этом направлении. Проблема легко решалась установкой дополнительных светофильтров, но тут в дело вступала безжалостная экономика: начальство сочло, что идти на дополнительные траты ради тридцати секунд “слепоты” части приборов — непозволительно.

Завод и без того обошёлся Консорциуму в круглую сумму. А с учётом того, что подобных предприятий в разных секторах Союза было развёрнуто более десятка, то желание сэкономить выглядело оправданным.

Полминуты слепоты в целом секторе очень сильно напрягали коменданта, прекрасно осведомлённого о возможностях репликантов. Фототропный камуфляж и индивидуальные средства РЭБ хорошо маскировали диверсантов, но вот мелкодисперсная пыль, облака которой те могли поднять при движении, служила прекрасным ориентиром. Особенно учитывая тот факт, что при гравитации в восемь раз ниже земной пыль оседала гораздо дольше.

Проблему решили выведением в пустошь дополнительных дозоров, которым предписывалось вести наблюдение за местностью, стоя спиной к восходу.

Паранойя военного человека — самая здоровая паранойя в мире. Но в данном случае подвело прогнозирование: репликанты нанесли удар с противоположной стороны.

Чимбик лежал, распластавшись в пыли, накрывшись маскировочной накидкой из “умной” ткани, и внимательно следил за объектом сквозь прицел. У группы ушло трое суток на то, чтобы преодолеть четыреста метров искусственно созданного пустыря вокруг защитного периметра завода. Ползти приходилось медленно, плавно, рискуя неосторожным движением привлечь внимание охранных систем и вызвать шквал огня на свою голову.

Сержант бросил взгляд на хронометр, и подал сигнал остальным диверсантам.

“Приготовиться”.

В ответ пришло пять сигналов о готовности. Чимбик знал, что сейчас Диего и Блайз, плавно соединив свои накидки, собирают “Дракошу” — систему разминирования, с помощью которой проделают проход в минном поле. До этого собирать её было нецелесообразно: довольно громоздкая конструкция с высоким силуэтом затрудняла маскировку и передвижение.

“К пуску готов”, — доложил Блайз.

– Начали! — скомандовал Чимбик, нажимая спуск.

Выстрел подствольного гранатомёта, мерцая жёлтым огоньком двигателя, впился в броню пулемётного гнезда. Взрыв выглядел совершенно неэффектно: просто на колпаке ДОТа вспухло пыльное облако, и ствол пулемёта застыл, уставившись в зенит.

“Дракоша” выстрелил, подняв тучу пыли. Шнур со взрывчаткой упал на минное поле, и миг спустя земля ощутимо ударила Чимбика — произошла детонация. В минном поле и проволочном заграждении образовался затянутый пылью проход, к которому устремились репликанты. Над их головами проносились яркие кометы реактивных гранат – второе отделение, выполнявшее в операции роль группы огневой поддержки, выбивала автоматические огневые точки.

К Чимбику кинулась самоходная интеллектуальная мина и тут же замерла, нерешительно перебирая педипуляторами.

Сержант мысленно поблагодарил создателей новой индивидуальной системы РЭБ. Пусть новая станция и весила килограмм, занимая драгоценное место на снаряжении, но зато эффективно выполняла свою задачу, сбивая с толку вражеские системы обнаружения.

Сверчок и Брауни уже лепили на стену жгут термического заряда, похожий на чёрно-белую верёвку. Чимбик, Блайз, Диего и Запал рассыпались полукругом, прикрывая товарищей.

И сразу же открыли огонь по подоспевшему к месту прорыва патрулю киборгов. Сенсоры боевых машин, сбитые с толку активными помехами и пылью, не смогли должным образом обеспечить целеуказание, что позволило репликантам безнаказанно уничтожить весь патруль.

За спиной Чимбика сверкнула вспышка активированного термического заряда. Кусок обшивки ввалился внутрь цеха, и в образовавшийся проём вырвался воздушный вихрь, несущий с собой разнообразный мусор.