Поворот калейдоскопа (СИ) - Бранник Елизавета. Страница 14

Фил пришел вечером и стучался. Аня почему-то сразу поняла, что это он, у двери, со своей мазью и со своим детским предвкушением общения, но осталась стоять, прислонившись к дверному косяку, когда он вдруг тихо, но отчетливо произнес через «картонную» дверь:

— Я же знаю, что ты там. Открой.

Голос его заставил Аню вздрогнуть. Но она осталась стоять, жадно прислушиваясь. Громов ушел, пристроив тюбик свежей мази на ручку двери.

На следующий день она провела пару у четвертого курса и пришла на кафедру, чтобы пересидеть «окна».

— Душечка Анна Сергеевна, — всплеснула руками Режинцева. — Вы ужасно выглядите? Что с вами? Вы не заболели?

Аня вкратце рассказала о своих злоключениях с кроватью, не вдаваясь в подробности.

— Вам нужно немедленно убрать эту допотопную рухлядь из блока, — воскликнула Елена Александровна.

— Я Герману Фридриховичу пожалуюсь, — слабым голосом сказала Аня. — Он обещал зайти во время обхода общежития.

Елена Александровна наклонила голову набок и бросила на Аню испытывающий взгляд. Потом предложила:

— Сходите-ка вы к врачу прямо сейчас, в нашу, студенческую поликлинику. А я у вашего первого курса организую библиотечную пару. Пусть тихонько посидят в читальном зале, им пока можно.

Аня посетила поликлинику. Предложенное ей лечение в прямом смысле напоминало «мертвому припарки», помог только обезболивающий укол. Физиотерапию поликлиника не проводила, для этого нужно было ехать в центральную больницу и оплачивать курс. Пришлось опять просить денег у отца, но после первой же процедуры ноге стало намного легче. Вернувшись в общежитие, Аня села у окна, устроив ногу повыше, и задумалась. Словно в резонанс ее сомнениям позвонил Станислав Иванович. Аня не удивилась тому, откуда у декана альма-матер ее новый телефон.

— Анечка. Кеша ведь был у тебя?

— Да, это вы его… сподвигли?

— Отчасти. Только отчасти. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. У нас был серьезный разговор. Иннокентий полностью со мной согласился. Тебе надо вернуться, Анечка. Тебе будет так лучше. Кеша просто с ума сходит. Он все осознал.

— Мне и тут хорошо, — со вздохом сказала Аня — сердце ее болезненно сжалось при мысли о Филиппе.

— Я знаю, — сухо сказал Станислав Иванович. — Тобой интересовались. Герман Фридрихович наводил справки. Известная личность. Очень перспективный ученый. Собираешься у него работать?

— Пока тоже только в перспективе, — призналась Аня. — Я все-таки решилась на аспирантуру.

— Если ты вернешься, я организую место в Москве. Пойми, раньше ты…

— Я знаю.

Аня понимала, что хочет сказать Станислав Иванович. Раньше она была привязана к Кену и к своему дополнительному заработку. Да и место в аспирантуре ей никто не предлагал, несмотря на то, что она была почти невесткой декана ФИТа.

Она обещала подумать и положила трубку. Что ж, в бой вступила тяжелая артиллерия. Нужно принимать решение. И она его примет.

Глава 6

Аня

Позвонил отец. И словно обухом по голове:

— Нюрка… Нырок, я в больнице.

Голос отца звучал виновато. Он всегда считал, что болячки его — помеха близким: волнение, суета, которые всех напрягают. Аня взволнованно закричала:

— Папа, что?!

— Живот скрутило, — сердито сообщил Сергей Борисович, — а они сразу в областную. Резать хотят.

Аня вся облилась потом, рука с мобильным задрожала:

— Я приеду!

— Не вздумай. Сестры здесь, Клавдии сын у меня за хозяйством присматривает. Денег хватает. Больница хорошая, медсестрички вот, не обижают. Не срывайся. Ты там начала только, и сразу в отгул? Сама говоришь, твоя деканша на тебя косо смотрит.

— Да какая разница! Давай я договорюсь! Я тебя в Москву… Станислав Иванович поможет…

— Нюрка, цыц! Чтоб не смела об этих злыднях даже заикаться! Я вообще тогда… Никуда я не поеду. Говорю же, хорошая больница.

После звонка отца Аня обзвонила теток. Те ее немного успокоили: об операции речи пока нет. Тетки ругались на брата: у того давние проблемы с кишечником, а он так и не отказался от острого. Аня договорилась с тетей Ингой и тетей Верой, чтобы они держали ее в курсе событий. И все-таки тревожил ее факт, вполголоса донесенный ей тетей Ингой: в больнице несколько хирургов, разных по опыту и отзывам — если все-таки будет операция, нужно «договариваться», потребуются деньги, ну, сама понимаешь, а Сергей как раз закупил материалы и оборудование для новой теплицы. Аня понимала. Тетки обещали, если что, помочь. После звонка Аня рванула на себя ящик в комоде так, что он выпал. У нее оставались кое-какие украшения. За серьги и кольцо ничего не дадут. А вот мамин кулон — тяжелый, массивный. Мама была бы не против, Аня это знала.

Чуть позже раздался еще один звонок. Номер был незнакомый. Аня чуть не запрыгала от радости, услышав голос самой близкой подруги Вероники. Ника уже вернулась домой из Штатов, где проходила стажировку в Орегонском университете. Оказывается, стажировку прервали раньше времени — сыграли роль политические мотивы. Подруга не очень переживала по этому поводу, ее научная карьера и так шла в гору, во многом не только благодаря поддержке родителей, тоже ученых, но и личной напористости девушки.

Вероника сразу взяла быка за рога.

— Быстро мне, полный отчет по последним месяцам. Что за дела, Анют?! Я возвращаюсь и что слышу? Вы с Кеном разбежались, и ты уехала в какую-то тмутаракань!! Почему не позвонила?! Почему со мной не поговорила?!

— Ник, да я просто не хотела тебя беспокоить. Я же знаю, у тебя там как раз… тот мужчина…

— Ну и что?! Разве идут мои глупые романчики в сравнении с твоими проблемами?! Разве бы я время не нашла? Рассказывай! Все!

Аня начала рассказывать. Вероника сердито пыхтела в трубку. Она не любила Новикова-младшего (тот тоже ее не жаловал), но всегда повторяла, что с Кеном Ане достался счастливый билет. Как Ника радовалась, что Аня смогла остаться в Москве и тоже преподавать! Теперь подруга была очень зла.

— Борисова, ты очумела? — взвинчено спросила Ника, когда Аня закончила. — Что за бред ты несешь? У тебя вдруг проснулась гордость? С чего бы это? Ты же знаешь, как нам, бабам, тяжело пробиться в науке!

— Ник, при чем тут наука? Это личное.

— И где ты сейчас со своим личным? В жопе России? Вас там на картошку еще не возили, всем научным составом?

— Тут не так уж плохо. У меня здесь больше перспектив…

— Где ты живешь? Что-то снимаешь? Или вправду, в общаге? … В ОБЩАГЕ? С тараканами всеми подружилась? Ах, я забыла, у тебя своих хватает! Почему ты с Новиковым не уехала? Ты же говоришь, он умолял?

— Слушай, он мне изменил вообще-то!

— Ну так и ты измени! Только быстро замуж за него пойди, пока предлагает, а там что хочешь! Все так делают, по-тихому. Он у тебя все равно далеко не кандидат сексуальных услуг, найдешь кого-нибудь другого для души и тела.

— Он ничего не разрешил взять! За каждую мелочь боролся!

— Но вернуться же просил! Подумаешь, жмот! Все равно он тебя любит! А где он такую еще найдет: красивую, хозяйственную, умную, не стыдно с тобой на людях появиться — всегда одета, как с иголочки. Еще, небось, и обидно стало, когда узнал, что не один он к тебе, оказывается, подбирался! А он ни сном ни духом!

— Да уж! Еще и Денис мне всю душу вымотал!

— Квартира, Анют! Прописка московская, брак, потом можно развод, только о брачном договоре подумай! Сколько тебе еще гулять молодой? Еще десяток лет, вот поверь, с нашей работой — это как один миг, и кому ты будешь нужна?

— Ник, я все понимаю! Я сама уже не рада!

— Возвращайся! Хочешь, я с отцом поговорю, у него есть рычаги.

— Нет, не нужно. Я подумаю еще…. не знаю… опять чувствовать себя полным ничтожеством? Хотя там я была провинциалкой, а здесь числюсь московской выскочкой, — Аня грустно хмыкнула.

— Ты что-то не договариваешь, подруга. Кто-то завелся? Быстро, как на духу!

Аня вздохнула и рассказала. Вопреки ее ожиданиям, Ника восприняла историю влюбленности подруги совершенно спокойно. Сказала только: