Ледяной меч (СИ) - Мисечко Владимир Александрович. Страница 88

— Он наверно и сам не знал, — перебил парня казначей, отрываясь от бокала с вином.

— Возможно, не знал, этого я утверждать не буду, — продолжил своё повествования Алекс.

"Всё он знал, только тебе ничего рассказывать не стал", — улыбнулся Арчибальд, посмотрев на парня.

— Я уже и забыл про него, но он вдруг так внезапно появился в моей комнате и напомнил о себе.

— Как это появился? — удивился толстяк.

— Извини, я не правильно выразился, — бросил Алекс и схватил свой бокал, чтобы промочить горло, но он оказался пуст.

Покрутив его в руке, он опустил его и продолжил:

— Минкус, тогда я ещё не знал, что это он, постучался в мою дверь, и я ему разрешил войти, вот так же, как несколько минут назад тебе.

— Его пропустили к тебе по моей просьбе, — произнёс Арчибальд и вновь замолчал.

— Понятно, — бросил Алекс. — Я продолжу. Несколько дней, пока я был без сознания, он лечил моё тело, а возможно и душу. А когда я очнулся, не поняв где нахожусь, то сильно нагрубил ему. Но Минкус пропустил все мои оскорбления в его адрес мимо своих ушей, мол, что взять от беспомощного. Он больше отмалчивался, да занимался своим делом, смазывая моё тело своими мазями, и поил отваром. Когда я почувствовал, что мне стало намного лучше и мои силы вернулись, я покинул его дом.

— Что было потом? — не удержав своего любопытства, поинтересовался казначей.

— Не гони коней Арчибальд, — бросил в сторону толстяка Алекс. — Давай лучше промочим горло, этим замечательным заморским вином. Как оно называется, ты не в курсе?

— Изабелла! — одним словом ответил казначей и, не дожидаясь Алекса, схватил графин и стал наливать в бокалы вино.

Взглянув на толстяка, Алекс взял свой бокал и, сделав пару глотков, продолжил свой рассказ:

— Покинув хижину Минкуса, я удивился, выйдя на двор, какой меня окружает лес. В моём подсознании, я думал, что он должен быть зелёного цвета, а не голубым. Но потом, плюнув на всё это, я отправился по тропинке, которая уводила меня от дома старика в неизвестность, — произнеся это, Алекс вновь припал к бокалу.

— Что было дальше? — вновь поинтересовался Арчибальд, не сводя с парня глаз.

— Через несколько дней я попал в Мёртвый город, который принял меня не очень дружелюбно.

— Как это понять? — вновь ляпнул толстяк.

— Он не хотел меня выпускать, — ответил парень, — но проведя в нём ночь, я вырвался из него. Как это у меня получилось, не спрашивай, ответа всё равно у меня нет.

Сделав ещё пару глотков и переведя дух, Алекс продолжил:

— Покинув город, я отправился в горы, которые были у меня на горизонте и по тропинке, уводившей всё время вверх, я вышел к полуразрушенному замку. Вот там-то я и нашёл Ледяной меч, который в руке сжимал мёртвый король. Алекс не стал говорить Арчибальду, что играясь с мечом, нечаянно разрубил им пополам короля. Забрав меч, я покинул замок и, перейдя через горы, оказался здесь. Это я потом узнал, что ваше королевство называется Аросия.

— Но в горах нет дорог, — шмыгнув носом, выпалил казначей и удивлённо уставился на Алекса.

— Я нечаянно наткнулся на тропинку и пошёл вперёд. Вот так по ней я и перебрался через горы. Мне повезло, по дороги я никого не встретил. В горах не было ни зверей, ни людей.

— Странно всё это? — пробурчал Арчибальд, но Алекс его услышал.

— Что ты в этом видишь странного, казначей? — бросил Алекс.

— Всё. Сначала Мёртвый город с его привидениями тебя выпустил, потом горный замок с мёртвым королём. А теперь вот, оказывается, ты являешься наследным принцем Аросии и сыном бесследно исчезнувшего Артура.

— Ну и что из этого?

— А вот что! — произнёс Арчибальд. — Мёртвый город никого не выпускает за пределы своих стен, а ты оказывается, спокойно его покинул. Потом горы, на моей памяти ещё никто не переходил их в том месте, где это сделал ты. Конечно, пытались это сделать многие смельчаки, но в живых их больше никто и никогда не видел.

— Я же тебе сказал, мне просто повезло, — брякнул Алекс и вновь поднёс бокал ко рту.

— Нет, тут одним везением и не пахнет, здесь что-то другое, — прошептал казначей и замолчал.

— Ну, договаривай, если начал, — выкрикнул Алекс. — Ты подозреваешь, что всё это я выдумал и вешаю тебе на уши лапшу.

— Нет, нет, Алекс, — произнёс Арчибальд, — ничего такого я и не думаю, просто мысли вслух.

— Ну и о чём твои мысли?

— Это магия, а не простое везение, парень! — выпалил казначей и захлюпал носом.

— Я не понимаю тебя, Арчибальд, причём здесь магия и каким боком я имею с ней дело?

— Вот и я думаю каким? — вопросом на вопрос ответил Арчибальд.

— Здесь нечего думать и ломать попусту голову, просто мне повезло, вот и всё.

— Как знать, как знать? — заворчал казначей, а увидев, что парень на него внимательно смотрит, замолчал, опустив голову.

— Ладно, можешь идти, мой друг Арчибальд, — съязвил Алекс. — Как я что-нибудь надумаю, по нашему делу, я дам тебе знать. Потом можешь передать его Минкусу.

Арчибальд молча поднялся и поплёлся к двери, чтобы покинуть комнату.

— Как увидишь Эльтуруса, — бросил в спину казначея Алекс, — скажи, что я хочу видеть его.

— Передам, — не оборачиваясь, пробурчал Арчибальд и покинул комнату, прикрыв тихонечко за собой дверь.

Глава 13

Покинув комнату Алекса, Арчибальд постоял пару минут у закрытой двери, а потом, сорвавшись с места, словно вспомнил, что его ждут, засеменил, на своих коротеньких ножках, в покои к королеве. Виктория последнее время (примерно месяца три) редко покидала свою комнату, больше общаясь со своей служанкой Сюзанной, чем с ними, высшей знатью королевства и обитателями дворца.

Послов из соседних королевств, она тоже перестала принимать, сославшись на недомогание, и отправляла их к своим министрам. А после таинственного исчезновения мага Феофана, она и вовсе никого не желала видеть.

Перекинувшись парой слов с казначеем или с архимагом, Виктория выпроваживала их и опять закрывалась в комнате с подругой. С Сюзанной она дружилась ещё с того времени, когда та появилась в доме её матери Розетты.

После нескольких лет проведённых во дворце, Виктория уговорила короля, чтобы тот забрал и её подругу из публичного дома её матери. Филипп души не чуял в рыжеволосой девчушке и не смог отказать ей в этой просьбе. Вот так и появилась в королевском дворце Сюзанна, девица с большими амбициями, но со скверным характером. Ведь её мать, так же, как и мать Виктории, была проституткой. Общаясь с преступниками и теми, у которых водились деньжата, она и забеременела. Так что, кто её настоящий отец она не знала, так же, как и Виктория.

Перебравшись из публичного дома во дворец, Сюзанна и здесь стала спать со всеми, кто предлагал ей за оказанную услугу деньги. Виктория тоже, не отставая от своей подруги в любовных утехах, никем не брезговала. Был ли это посол другого королевства или простой слуга, она пыталась затянуть его в свою койку, а потом хвасталась с подружкой, ведь секретов у них между собой не было.

Арчибальд ещё не успел сделать и десяти шагов, направляясь в сторону королевских покоев, как из-за угла ему навстречу вышел граф Октавиан.

Увидев семенившего по коридору казначея с опущенной головой, он остановился и стал ждать, когда тот подойдёт к нему.

Посмотрев сверху вниз на лысого коротышку (граф, на целую голову, был выше королевского казначея), произнёс:

— И куда мы так торопимся, многоуважаемый Арчибальд?

— К королеве, — пробурчал себе под нос толстяк, задирая свою лысую голову и заглядывая в лицо графа.

— Ну и зачем она тебе в такую рань?

— Уже обед, граф, а не раннее утро, как вы обмолвились, выгляните в окно и всё сами увидите, — выпалил Арчибальд.

— Не будь занудой, казначей, так зачем тебе понадобилась наша королева?