Табу - Гейдж Элизабет. Страница 41

Наивная чистота Криса затрагивала какие-то уязвимые струны души Кейт, которые были подавлены сначала ее несчастной жизнью с матерью и отчимом, а затем странным и тревожным супружеством с Квентином. Чем ближе она становилась к Крису, тем больше она сомневалась в своей собственной жизни.

Она видела, какую важную роль играл в ее браке секс, и задавала вопрос: а было ли что-нибудь более существенное, что связывало ее с Квентином? Она понимала, что Крис мог предложить женщине нечто большее. Юноша отдавал ей свое сердце, свою веру, свою искренность. Это были те ценности, которыми Квентин, похоже, не обладал. Говоря с Крисом о его будущем, Кейт чувствовала себя все более одинокой, потому что, открывая эту дверь для себя, он, казалось, закрывал ее для Кейт.

Кейт теперь уже сознательно ревновала к Джейн, которую никогда не видела. Ей представлялось, что эта девушка недостаточно хороша для Криса, – он сам в этом убедится со временем.

Дни она проводила в мечтах, в которых была свободна и Крис женился на ней. Ее жизнь была бы совсем другой!

У нее появились соблазнительные и мучительные фантазии об их интимных отношениях. Кейт более, чем когда-либо, была убеждена, что он – девственник. Его чистота сквозила в каждом жесте. Она мечтала о том, что было бы, если бы возможно было повернуть время вспять и она тоже стала бы непорочной. Если бы в первый раз это произошло с Крисом, а не с Квентином. Возможно, в объятиях Криса она бы никогда не узнала удивительного чувственного зноя Квентина. Но она бы узнала иное, нечто нежное, драгоценное.

Эти мысли тревожили ее все чаще. И опять она жаловалась Квентину.

– Мне не нравится все это, – говорила она. – Он слишком доверяет мне. Он старается быть ближе ко мне. Я хочу, чтобы все поскорее закончилось.

Но Квентин, казалось, был в восторге.

– Чем ближе – тем лучше, – отвечал он. – Поверь мне, ты действительно помогаешь парню. Продолжай в том же духе и ободряй его. Это как раз входит в мои планы. И не беспокойся. То, что ты делаешь, не причинит никому никакого вреда.

И он страстно поцеловал ее. Ощущение теплоты его объятий и вкус его губ приглушили тревогу в ее душе, заслонив собой тяжелые мысли – хотя бы на время.

За апрелем прошел май, за маем – июнь.

Однажды в субботу Крис Хеттингер пригласил Кейт на пикник. Как сказал юноша – в небольшое укромное местечко, любимое им еще с самого детства.

– Это лужайка среди дубов, за городом. Никто не знает о ней, кроме меня. Я уверен, что вам она понравится.

Корзинку для пикника Кейт собирала под внимательным взглядом Квентина.

– Веди себя хорошо, – говорил он. – Меня не будет в городе весь день. Желаю тебе весело провести время.

Кейт встретила Криса в городе. Потом они поехали на ферму, окруженную фруктовыми деревьями. Он припарковал машину на пыльной дороге между двумя лугами, и они пошли к тому месту, о котором он рассказывал.

Оно и впрямь было замечательным. Лужайка выглядела мирно, рядом на лугу паслись сонные коровы. В воздухе была летняя свежесть, зеленая трава мягко ложилась под ее босыми ногами. Легкий ветерок приятно ласкал щеки.

– Здесь и впрямь чудесно! – воскликнула Кейт, когда Крис расстилал шерстяное одеяло на траве. – Я еще никогда не видела более чудесного места, чем это. Ты показывал его Джейн?

– Нет еще, – сказал он. – Я приходил сюда мечтать, когда был маленьким. Мне хотелось, чтобы оно было только моим.

Он улыбнулся:

– Вы – первый человек, которому я его открыл. Долгое время они сидели в молчании. Кейт легла на спину и смотрела на кроны деревьев, потихоньку перешептывавшиеся с нежным ветерком. Крис примостился около нее.

– Мне всегда казалось, что облака говорят со мной, – сказал он. – Я думал, что они хотели рассказать мне какую-нибудь сказку.

Кейт улыбнулась.

– А мне казалось, что деревья разговаривают с ветром, когда они шумят, – проговорила Кейт. – Их шепот – это их язык. И шорох веток – тоже. Некоторые деревья были печальнее остальных.

– А что вы скажете об этом дереве? – спросил он, показывая на большой дуб.

Кейт улыбнулась:

– Он счастлив. Счастлив потому, что мы здесь и видим его.

– Может быть, он счастлив потому, что мы вместе, – сказал Крис.

Юноша повернулся и посмотрел на нее. Он выглядел встревоженным.

– Что случилось? – спросила Кейт.

– Время бежит, – ответил он. – Скоро я буду официально помолвлен. Когда это произойдет, с моей стороны будет нехорошо иметь такого друга, как вы. Я не знаю, как я буду без вас.

В его голубых глазах была такая грусть, что Кейт почувствовала бесконечную тоску. Как бы ей хотелось, чтобы они встретились много раньше!

– Но мы ведь вместе сейчас, не правда ли? – сказала она. – Ведь это что-то значит?

Он кивнул.

– Но я не хочу, чтобы это кончалось, – проговорил он. – Я не могу представить себе жизнь без вас, Кейт. Это звучит как бред, потому что я знаю вас недавно, но это правда. Я скорее соглашусь дать отрезать себе правую руку, чем жить без вас. Вы делаете меня счастливым так, как никогда не было со мной. Я не хочу это терять.

– Вы и не потеряете это, – сказала она. – Мы можем быть друзьями навсегда.

По его взгляду Кейт поняла, что он имел в виду совсем другое. Но она не хотела услышать то, что он пытался ей сказать. Пусть все остается как есть.

Но вместо этого она неожиданно подняла руку и коснулась его щеки.

Он схватил ее руку.

– Когда я смотрю на вас, – начал он, – я словно вижу открытую дверь перед собой. Дверь, в которую я не могу войти. Все мои поступки уводят меня от нее. Но «я» настоящий, тот человек, которым я хочу быть – стремится за эту дверь. И если я не войду в нее, я потеряю все.

Она ничего не сказала.

– У меня от этого кружится голова, – сказал он с нервным смешком.

Она улыбнулась:

– Да, друзья всегда говорят мне, что от меня голова кругом идет.

У него вырвался вздох. Крис прижал к себе Кейт. Потом поцеловал.

От прикосновения его губ она почувствовала себя как в сказке. Ее глаза закрылись от счастья. Его поцелуй был полон юношеской искренности. Внутри у Кейт все задрожало.

Но потом она поняла, сколь неверный шаг она делает, отвечая ему. С трудом она освободилась из его объятий.

Они лежали, глядя друг на друга. Кейт смотрела в его глаза. Их счастливое выражение имело эффект более заразительный, чем поцелуй.

– Кейт, – говорил он. – Кейт, дорогая…

Его руки были у нее на плечах. Он прижал ее теснее. Он покрывал ее лицо поцелуями. И ее собственные руки были у него на груди, как бы не решаясь – оттолкнуть его или прижать к себе ближе. Что-то внутри Кейт отвечало ему, что-то такое, чего она никогда не ощущала до того, как он коснулся ее. Она чувствовала, что теряет контроль над собой, и это было так же восхитительно, как его прикосновения.

Она попыталась вернуть самообладание, но ей это не удалось. Он продолжал целовать ее. Его руки гладили ее плечи, щеки… Затем он осмелился коснуться ее бедер, потом груди.

Кейт понимала, что сейчас она в опасности. Но одновременно она ощущала такую внутреннюю радость, которую трудно было притушить. Тело, бывшее в руках Криса, долгое время знало прикосновения губ и пальцев Квентина, но оно проснулось лишь теперь и зажило другой жизнью. Сопротивляться было невозможно. Опытная женщина в ней пыталась удержаться от того, чтобы подарить себя Крису. Но на самом деле она была невинной девушкой, наивной и пылкой, которая все больше и больше попадала под сладкие чары его касаний.

– Мы не должны, – пыталась сказать она с дрожью в голосе.

Но он не отвечал. Как и всякий юноша, встретивший женщину, которой он отдает себя впервые, он говорил с ней иначе – его тело было его ответом.

Он расстегнул первую пуговицу на ее блузке, затем другую… Она его не останавливала.

Теперь, когда она сделала первый шаг, переступила за роковую черту, все остальное было медленно и счастливо – нежные поцелуи, вздохи, тихий звук падающей одежды, ласка теплого ветерка и солнца на обнаженной коже…