Тарч (СИ) - Демин Игорь. Страница 14

Тарч промолчал. Ему не нравился изменившийся тон Цыгана, и в груди начала зарождаться уже успевшая позабыться тревога. Сейчас напарник не походил на доброжелательного, хотя и немного жестковатого, товарища по рейду. И это Тарча изрядно напрягало. Пару часов назад он даже позволил себе представить, каким бы напарником был Цыган, если бы они решили ходить в рейды вместе и дальше. Опытный сильный товарищ с развитыми дарами мог бы многому научить и играл бы поначалу первую скрипку. Но постепенно и Тарч набрался бы опыта, получил от Улья новые способности и стал бы полноправным партнером в тандеме. Вот только почему Цыган до сих пор ходил в рейды в одиночку? Потерял постоянного напарника? Или до сих пор ни с кем не сошелся из-за своего тяжелого характера?

— Я вот люблю девочек, — продолжил рейдер, не дожидаясь реакции собеседника, — Много девочек, и разных. Особенно дорогих, таких чтобы с ногами от ушей, и чтобы умели все и были покладистыми, чтобы не начинали писк разный, не вырывались и лежали, шелковыми.

— А что, дорогие?

— Дорогие, парень, — снова зло ответил Цыган и выругался, — тебе на таких полгода копить, на одну. Шлюх разных по стабам хватает, хоть и мало девок в Улье выживает, но те, кто есть, в основном покладистые, и за споран ноги раздвинут. А есть места, где и права не имеют отказать — главное заплати ей вперед и делай, что душе угодно, хоть вон дробовик ей засунь и проворачивай, ей то что, за день заживет, Улей же. Но с этими не интересно. Я люблю, чтобы прям королевна. Чтобы все облизывались, когда ее в номер уводишь. А на таких этого, — Цыган кивнул на поясной карман, куда складывал трофеи, — не хватит. Туда, где такие есть, с таким капиталом и соваться нечего.

Тарчу от подобных разговоров стало еще более неуютно. Цыган уже не казался хорошим напарником, и захотелось, чтобы охота поскорее закончилась. Добраться до стаба и постараться забыть сутки, проведенный вместе с этим, не сказать чтобы уравновешенным рейдером.

Ближайший стаб назывался просто — Орлиный. Находился он, если верить рассказам напарника, в четырех часах небыстрой езды на автомобиле или в сутках пешего хода, на восток. Завести любую машину без ключа, как сказал Цыган, умеет каждый уважающий себя рейдер. Да и в большинстве брошенных автомобилей ключи, как правило, остаются в замке зажигания. Но вот пытаться добраться туда в одиночку, это гарантированное самоубийство. А потому надо дождаться конца охоты и постараться поменьше надоедать напарнику вопросами, чтобы не раздражать и не провоцировать. Не один же он может рассказать об Улье. И другие люди есть.

Когда после отстрела нескольких средних по размеру мутантов в охоте наступила новая пауза, Цыган протянул Тарчу нож:

— Давай сам. Собери там все и бегом возвращайся. Не рискуй только, ты от них не убежишь.

Сделав над собой усилие, чтобы не показаться трусом и обузой, Тарч взял нож и отправился за трофеями. Еще утром он был почти уверен в том, что сможет самостоятельно сбежать из города и даже добраться до семьи, но теперь, насмотревшись на монстров вблизи, боялся даже шаг сделать за порог здания. Но отступить не получится — Цыган в этом случае без долгих разговоров отправит восвояси и будет полностью прав.

Площадь издали напоминала поле боя во времена первой мировой войны. Пулеметы тогда за минуты выкашивали сотни, а то и тысячи солдат, поднимавшихся в привычные лобовые атаки. Если знать, что там, в сквере, лежат убитые мутанты, полностью потерявшие человеческую личность, реальность можно воспринимать как игру, или как очередной голливудский блокбастер. Но многие тела лишь слегка отличались от человеческих: те же руки, те же ноги, те же головы, и многие все еще в обычной повседневной одежде, пусть разорванной и измазанной кровью, слюной и экскрементами.

Нужно было два дня прожить в Улье, быть свидетелем того, как твой друг убил любимую женщину, увидеть остатки детей, съеденных собственным отцом, самому зарубить соседа и двух красивых, не потерявших невероятного очарования девушек, чтобы выйти на эту площадь и не сойти с ума. Не свалиться на землю, крича от ужаса и выблевывая внутренности от страха и отвращения.

Больше ста трупов лежало сейчас на площади. Больше ста тел, каждое из которых всего два дня назад было человеком, со своей жизнью, эмоциями, мыслями, переживаниями. Они ходили на работу, любили родителей и детей, влюблялись друг в друга, дружили и враждовали. А теперь лежат вповалку, вырванные из собственного мира, изуродованные мутацией и метко подстреленные рейдером, который распотрошит им затылки и спустит трофеи на элитных проституток. Кто обрек всех этих людей на такую судьбу? Кто обрек их жертв быть съеденными собственными родственниками, друзьями, соседями, коллегами? О чем думала вон та пятнадцатилетняя девушка позавчера вечером, перед сном, беседуя со своим дневником или болтая с подружками по телефону? Вряд ли о том, что утром превратится в мутанта, сожрет собственную мать, пойдет бездумно бродить по городу, испражняясь прямо в красные облегающие штанишки, а потом умрет под ударом лапы более удачливого монстра, который выбрался несколько месяцев назад из собственного кластера и пришел в этот, полакомиться новоприбывшими обитателями Улья.

Вонзив нож в споровый мешок первого мутанта, Тарч вдруг почувствовал, как по позвоночнику пробежался холодок, который принято трактовать как сигнал о еще не осознанной опасности. «Как будто на меня кто-то смотрит!», — говорят одни. «Попой чую!» — говорят другие. «Опасность!» — орала интуиция Тарча и легкий сквозняк, пробежавшийся по спине, начал превращаться в лютый мороз.

Звук выстрела слился со треском раздробленных в щепки костей и вспышки десятка различных панических мыслей, возникших в голове одновременно, прервались необходимостью сориентироваться в пространстве. Небо завалилось, стало уезжать куда-то вбок, а руки в поисках опоры бессмысленно болтались из стороны в сторону. «Монстр подкрался?», «Кто-то напал?», «Меня убили?», «Я уже умер?» — проносилось в голове заваливающегося навзничь Тарча. «Выстрел точно сделал Цыган. Это его винтовка. А значит, он меня спасет», — успел подумать Тарч, прежде чем боль, поднимающаяся откуда-то снизу, затопила его сознание.

— Эй, парень! Эээ! Ты не сдохни, смотри. О, очнулся что ли? — обеспокоенный и одновременно злой голос Цыгана доносился до Тарча словно издалека, — Ты давай, не дохни. Я тебе жгуты наложил, торопился, старался. Живчика в тебя влил, почти весь, что был. Надеюсь, ты оправдаешь мои ожидания. Оправдаешь ведь, парень, а? Часа три-четыре ты точно протянешь, без проблем. Протянешь ведь, да? Смотри, я на тебя рассчитываю. Ну, ты очнулся же, вижу. Не болит пока? Это хорошо. Сейчас заболит, ты не терпи, кричи. Кричи, только погромче. Очнулся же?

Тарч приходил в себя, но никак не мог понять, что происходит. Ног он не чувствовал, но и руки слушались слабо, только пальцами пошевелить и получалось. Ему пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть стоящего сзади Цыгана. Рейдер, как оказалось, не просто стоял, а затаскивал его, взяв за подмышки, волоком, на одну из лавочек в центре парка. Тарч попытался спросить, что произошло, но непослушные губы только слегка открылись, и издать вышло лишь легкий стон. Цыган уловил это движение и ответил:

— Подстрелить тебя пришлось, парень. Видишь, дела какие. Дяде нужен жемчуг. Дяде нужен хотя бы горох, а дяде не прет из-за кого-то неудачника, которому помогли, а он охоту портит. Ты уж не сердись на дядю, парень. Все у тебя будет хорошо, если поможешь. Обещаю. Отлежишься. Живчика оставлю, споранов, водки, еды. До перезагрузки долго еще. Город скоро опустеет. Отлежишься и выйдешь без проблем. Ноги быстро срастутся, мы же в Улье. А сейчас помоги дяде, ладно, парень? Сейчас шок отпустит, тебе больно станет, и ты кричи. Погромче кричи, ладно? Кричи так, чтобы все сбежались. А я тебя прикрою. Ты не беспокойся, дядя тебя хорошо прикроет. Никто тебя не тронет. Дяде ведь нужна живая приманка, да? Не мертвая. Да и разве можно это, не помочь свежаку? Дядя поможет, чтобы Улей не сердился. Прикроет, а потом посадит в хорошее надежное место, отлеживаться. Только ты кричи, хорошо?