Клаустрофобия (СИ) - Елис Сергей. Страница 13

В итоге, я уже почти в полной темноте кое-как поставил палатку под порывами дикого ветра и, трясясь от холода, залез внутрь. Чтобы через десять минут выбраться обратно и чертыхаясь начать расставлять “сигналку”. Это оказалось труднее, чем в первый раз.

Мало того, что вбить крохотные колышки без подходящего инструмента в промёрзлую землю было очень сложно, так и некстати сыпанувшая снежная крупа сделала это занятие поистине невыполнимым.

В конце концов, я, проявив смекалку, просто растянул проволоку вокруг моего лежбища и в некоторых местах прижал её, валяющимися рядом, камнями. Выглядело, конечно, не очень надёжно, но моему уже окончательно замёрзшему телу было абсолютно наплевать. Оно хотело лишь поскорее оказаться там, где потеплее. Правда, в палатке была такая же температура, как и снаружи, но там хотя бы можно было спастись от начинающейся метели.

Оказавшись внутри своего хлипкого убежища, стены которого безбожно тряслись от царящего снаружи стихийного безумия, я стал рыться в походном рюкзаке, чтобы найти хоть что-то для обогрева. Для начала, как мог, укутался в многострадальный плед, что уже помог мне “пережить” одну ночёвку. А вот и подходящая вещица, искровик. Я повертел его в руках и, установив минимальный режим, получил крохотную дугу красноватого пламени. Тепла она давала совсем немного и только если держать её практически возле кожи.

Покопавшись ещё в своих вещах, я обнаружил там котелок, в котором совсем недавно варил похлебку. Решив, что, возможно, у меня получится согреть воды я, поставив его на небольшую треногу, идущую в комплекте, закрепил снизу искровик так, чтобы его активная часть касалась дна моей посудины. Затем аккуратно вылил внутрь половину своей фляги и чуть увеличил уровень разогрева, добившись ярко-жёлтого цвета огня.

Удивительно, но через какое-то время, когда вода почти закипела, я ощутил, что температура внутри палатки ощутимо поднялась. С глупой улыбкой я хлопнул себя по лбу, вспомнив банальные вещи, рассказанные мне отцом и так несправедливо забытые в нужный момент. Законы термодинамики никто не отменял и, нагрев котелок и жидкость в нём до определенного уровня, мой “нагреватель” стал передавать энергию в окружающее пространство, тем самым уравновешивая свои и его тепловую составляющую.

После столь “напряжённых” мысленных усилий я приготовил себе напиток из трав, взятых с собой из дома, и прикончил остатки провизии. По моим прикидкам завтра я уже должен был подойди к переходу на другой уровень и там встретить людей. Возможно, стоило взять пищи с запасом, но тогда и вес моей поклажи увеличился тоже, а идти я бы стал медленнее, часто делая привалы. Так что, пришлось выбрать золотую середину между излишней запасливостью и безрассудством. Хотя именно сейчас я стал сомневаться в правильности своего решения.

После еды на меня напала дикая сонливость. К тому же сказывалась довольно долгая дорога. Видимо поэтому, я, вытащив на всякий случай из кобуры “Децибел”, засунул его за пазуху, затем, подложив под голову рюкзак и свернувшись калачиком, почти мгновенно заснул.

Спать мне, правда, пришлось недолго, так как пробирающий до костей холод вновь вонзил в меня свои цепкие пальцы. Разрядившаяся батарея искровика была тому виной. Она, конечно, вновь накопит энергию, но как минимум через сутки. Всё-таки зря я поставил на такую высокую степень разогрева. Похоже, вздремнуть мне удалось около трёх-четырёх часов. Трудно было определить точнее, так как, выглянув наружу, я обнаружил вокруг всё ту же темноту. Но по моим внутренним ощущениям, до рассвета оставалось совсем немного. Да и вьюга, что кружила первую часть ночи, уже существенно пошла на убыль. Собственно, от неё остались редкие порывы ветра, что бросали горсти снега мне в лицо.

Решив всё же провести оставшееся время внутри палатки, я заполз обратно. Похлопывая себя по бокам и дуя на озябшие руки, я пытался поддерживать температуру своего тела на приемлемом уровне. Слегка погрузившись в это медитативное занятие, я сначала не услышал, как где-то вдалеке раздался тихий звон. Не придав этому, еле слышному звуку значения, я продолжил свои упражнения. Но что-то внутри меня тревожно напряглось и замерло.

Если бы сработала “сигналка”, то я бы услышал. Она издает пронзительный визг с меняющейся тональностью. А колокольчики на ней расположены лишь для красоты. Основную роль играет хитрая начинка, оставшаяся от наших предков. Именно все эти наноботы, как называл их отец, сканируют окружающую среду на предмет появления известных живых существ.

Стоп! А если кто-то или что-то не было занесено в реестр? Например, та сущность, что нападала на торговцев возле перехода на другой ярус?

От таких “жарких” мыслей я чуть не подскочил на месте. Руки предательски задрожали, и я на “автомате” нащупал своё оружие, что ждало меня за отворотом куртки.

Да уж, драться именно сейчас мне очень не хотелось. Это в голове, когда ты представляешь себе схватку, у тебя всё хорошо и гладко. И противник перед тобой, и знаешь лучше, как ударить и что сделать. А в реальности всё совершенно по-другому. Тут и волнение, и обстановка вокруг неудобная, да и вообще не видишь пока того, кто напасть может.

Всё же я постарался успокоиться и трезво оценить ситуацию. Если сейчас действительно ко мне подбирается неизвестное существо, то стоит встретить его лицом к лицу, а не прячась за куском ткани. Так хотя бы видеть буду, куда стрелять. Ну а, если это всё выдумки моего воспалённого сознания, то просто посмеюсь и залезу обратно.

Приняв столь важное решение, я всё-таки ещё пару минут набирался смелости, чтобы его исполнить. Наконец, количества адреналина в моей крови набралось достаточно, и я рывком выскочил наружу.

Встретила меня неожиданная тишина. Даже ветер на секунду прекратил свой заунывный вой. Ночное небо привычно слегка мерцало и этого света с трудом хватало, чтобы увидеть какую-то призрачную фигуру вдали. Я подобрался и приготовился отразить возможную атаку, но существо, будто изучая меня, не двигалось с места.

Чуть подождав, я, перебарывая свой страх, осторожно двинулся навстречу существу. Мгновение и, вылетевшая непонятно откуда, серебристая тень, задев меня кончиком хвоста, бросилась вперёд. Не успел я хоть как-то среагировать, как чуть поодаль развернулось настоящее сражение.

Мой старый знакомый “снежный кот”, как я его про себя называл, напал на незваного пришельца и буквально рвал его на части. Во всяком случае, именно так это выглядело. Полупрозрачные куски плоти, вырываемые из тела неизвестной твари, отлетали во все стороны, а ярость моего “защитника”, казалось, совсем не угасала, а скорее наоборот распалялась.

Тем не менее, я понимал, что чем бы ни окончилась эта схватка, победитель может так же перенести своё внимание на меня. И тогда мне уж точно не поздоровится. Поэтому я, как бы стыдно это не звучало, ждал момента, чтобы добить уцелевшего.

Мыслей же о бегстве у меня и не возникало. Я не намеревался бросать здесь все свои вещи, да и если быть откровенным, шансов на открытой местности убежать у меня тоже особо не было. Так что, только битва.

Тем временем, побоище, теперь я понимал, что это именно оно, закончилось. Так и не оказавшая сопротивления, неизвестная сущность была полностью растерзана, превратившись в груду студенистого вида ошметков, что лежали на скалистой почве, чуть припорошенные снегом.

Победитель этого “сражения” огласил окружающее пространство могучим рыком и, помочившись на поверженного соперника, лениво взглянул в мою сторону. От этого, казалось простого взгляда, у меня подкосились ноги и вспотели ладони.

Я неуклюже сделал пару шагов назад и, упершись спиной в натянутый полог палатки, направил своё оружие в сторону “снежного кота”. Тот, словно играя со мной, спокойно потянулся, и, игриво взмахнув хвостом, изящным прыжком снова буквально исчез в никуда.

Постояв какое-то время и пытаясь унять возникшую по всему телу дрожь, я, кое-как успокоившись, решил всё же продолжить своё путешествие, не дожидаясь рассвета. Уж больно неуютно я себя чувствовал после произошедшего. И что ещё более удивительно, но желания подойти и изучить остатки этого странного животного у меня абсолютно не было. Как, собственно, и уверенности, что это действительно было какое-то животное.