Клаустрофобия (СИ) - Елис Сергей. Страница 46

— Давно ты тут подглядываешь за моими купаниями? — не применил я высказаться.

Всё же чувство лёгкого стыда и смущения возобладало во мне. Хотя, казалось бы, пора уже отбросить эти замшелые понятия. Чай люди взрослые. Я так вообще за всё время моего путешествия, будто на пару десятков лет постарел.

— Не подглядываю, а любуюсь. Уж больно тело у тебя статное. Такое не у каждого мужика есть. А гладкое-то какое, будто девичье. Необычно. Вот и смотрю, — подмигнув мне, ответила она.

Причём, ни капли не смутившись. Видимо, и вправду навидалась она всякого, так что, краснеть ей вроде и не к лицу. А насчёт моей безволосости она верно подметила. Едкая вспышка памяти напомнила о заменённой нижней части тела и руке. Хотя насколько совершенны, оказались импланты, если девушка не заметила перехода от живого тела к ним.

Главное сейчас, не дать волю эмоциям, а то верхняя конечность опять захочет цвет поменять, а ноги вообще учудят что-нибудь безумное. В спрута, например, превратятся, или просто паучьими лапами станут. Контроль, слышишь Марк? Контроль!

— Держи вот полотенце, а в сенях на лавке я одёжку оставила. Она чистая, ненадёванная ещё, я как раз брату хотела обновку подарить. А тут ты. Так что, пускай тебе подарком будет, — прервала мои терзания Марфа.

Вытершись, я, провожаемый её одобрительным взглядом, отправился в дом. Где, одевшись, ощутил себя поистине другим человеком. Будто заново родился. Почти невесомая, но в тоже время прочная ткань, словно ласкала кожу, а размер действительно подходил идеально. Что ж, её братец, видимо, не из субтильных. Так как я существенно прибавил в весе со времени отбытия из своего слоя. Наверное, целый пуд, как минимум.

Эй, а что это вообще такое пуд? Незнакомое слово свободно мелькнуло у меня в мыслях, вызывая легкое недопонимание. Правда, если быть точным, я осознавал, что это некая мера веса, но точный размер сказать не мог. Килограммы, граммы, даже тонны, известные единицы массы, которые я проходил в школе. Были ещё какие-то фунты и унции, но тоже не та степь.

Так откуда же появилось столь привычно звучащее и одновременно неизвестное мне слово? Словно заноза этот вопрос зудел у меня в голове, не давая покоя.

Да, я помнил, что такие моменты “озарения” иногда со мной происходили. Вот только здесь всё будто по-другому. Меня скорее не то, что я не знал до этого данное понятие, будоражит, а почему оно так удобно на язык легло. Ведь чувствуется же, что из стародавних словечко. Впрочем, как и всё здесь. Люди, обстановка, пейзаж…сказка прям какая-та. Или…декорация?

А может у меня просто проявилась толика паранойи? Всё же слишком хорошо. Даже думать не хочется. Действительно, отложу-ка я эти неприятные мысли до вечера. А лучше до утра, оно как говорится мудренее.

— Долго тебя ждать? Стол-то накрыт уже поди давно. А ты тут, словно девица красная платья примеряешь, — прервала мои думы Марфа.

Очень вовремя, кстати прервала. Да и желудок настойчиво стал заявлять, что неплохо было бы и его уважить. Накормить, да напоить. И желательно побольше, повкуснее.

Что ж, перечить смысла нет, так что, подпоясавшись кожаным ремешком, я устремился в главную комнату. Там у окна, накрытый белой скатертью, ожидал меня стол с яствами. И хотя подруга моя ясноокая говорила про перекус, здесь же хватит снеди, чтобы накормить целую дружину. И всё выглядит так аппетитно, так маняще. Да ещё посреди всего великолепия и бутыль с чем-то прозрачным поблёскивает. И чует моё сердце, что это не вода, а нечто более высокоградусное.

Вообще, я не большой сторонник алкоголя, но вот почему-то именно сейчас мне так захотелось опрокинуть в себя грамм этак пятьдесят, да солёным огурцом закусить и чтобы слёзы из глаз прям.

Не сдерживаясь, я собственно это и сделал. И мои предвкушения подтвердились в полной мере. А когда я, слегка осоловев от столь обильного угощения, захотел промочить горло, то передо мной, словно по мановению руки, появилась здоровенная крынка с квасом. Спросите, как я это узнал? Да ополовинил её одним махом, так и понял, что это забористый квасец.

Ох, вот так трапеза. С трудом поднявшись из-за стола, я понял, что если сейчас не вздремну, то просто не смогу дожить до вечера. Уж больно много я в свой организм кушаний всяких запихал. Тут не то, что идти, стоять трудно.

И тут же мои невысказанные желания оформились в свежевзбитую перину, что волшебным образом оказалась буквально под боком. Стоило шажок сделать и вот я уже падаю в благоухающую свежесть и сразу же проваливаюсь в глубокий и приятный сон.

Глава 18

Так, теперь нужно поразмыслить серьёзно. Куда пропали несколько недель?! Я даже не мог назвать их точное количество. Может, уже целый период пролетел, а я ни сном, ни духом. И главное, не впервой задумываюсь над этой заковыркой.

Вроде и живётся приятно, в быт местный вошёл, с народом познакомился. Всё хорошо и спокойно. Будто родился здесь.

Кстати, вот именно, память меня последнее время слегка подводит. Моё детство, отрочество и так далее, словно покрыто дымкой. Я уже не помню деталей, только общие картины, иногда даже без смысловой привязки. Эмоции, ощущения и всё. Негативных же моментов в моей жизни как бы и не было вообще. Будто весь мой мозг окунули в кисель, и он обволакивает всю поверхность столь важной для меня части тела, не давая просочиться туда ничему плохому. Так и хочется сказать, появился и живу в раю.

Но почему я тогда сейчас об этом думаю? Пытаюсь анализировать, происходящее со мной. Понять, что не так? Откуда этот невыносимый свербёж где-то внутри? Пусть он и проявляется редко, но, как говорится, метко.

Может, я болен и сам этого не понимаю? Стоит ли обратиться к доктору? Хотя, за всё время моего здесь пребывания я не видел ни одной серьёзной травмы. Хех, да даже пальца порезанного у кого-нибудь не наблюдалось. Так зачем здесь врачи, если всё хорошо?

Даже слишком.

Так-с…думаю, стоит поговорить с Марфой. Всё-таки она меня нашла, ну или повстречала. Хм, да я даже это точно сказать не могу. Так что, для начала стоит акцентировать внимание на провалах в памяти. И уже потом перейти к моим параноидальным всплескам. Чтобы потихоньку, полегоньку. А то ещё чай за психа примут и тогда вообще стыдоба будет.

Поднявшись с завалинки, на которой, удобно устроившись, грелся на полуденном солнышке, я направился к лугам, где обычно пасла несколько сельских животин моя подруга.

Может, я, конечно, и поспешил её так называть. Да только близка она сердцу моему стала. Не могу никак решиться, чувства свои высказать. А тут ещё и блажь моя повылазила.

Ладно, чего уж, сначала “полечусь”, а потом в здравом уме и твёрдой памяти про томление романтичное и поведаю. На том порешив, я слегка ускорил шаги, чтобы поскорее оказаться рядом с девицей моей ненаглядной.

И не успел пробить обеденный колокол, как я, взбежав на крохотный холмик, сразу заприметил возле окраины леса свою красавицу. Стремглав, уже не сдерживая себя, я бросился напрямик через травяное поле, лишь бы побыстрее сжать Марфу в своих объятьях.

Да только неожиданно в глазах моих потемнело и ноги путаться стали. Слабость во всех чреслах неведомо откуда нагрянула окаянная и бросила меня на землю-матушку.

Кубарем я покатился вниз и не успел даже вздоха сделать, как налетела боль змеиная. Словно тысячи ядовитых клыков, вонзилась она в меня со всех сторон, корёжа и изгибая.

Темнота со всех сторон обступила и будто волной накрыла. Но беспамятством не наградила. Ломало меня и било изнутри и снаружи. Кожа огнём горела, а нутро кислотой исходило. Кричал ли я? Наверное, да. Хотя, быть может, всё это происходило в моей голове. Правда, все ощущения были явственны и очень даже реальны.

Меня выворачивало наизнанку и сжимало в тугой комок. Тело умирало и рождалось вновь каждую секунду. И в этом хаосе страданий и зарождающегося безумия я вспомнил.

Нет, не так.

Осознал. Прозрел. И понял.