Пустая Земля (СИ) - Лэй Лана. Страница 108

— Правда, Альтарея? Ты на самом деле желаешь понять меня? — словно недоверчиво переспросил он, и желая убедиться в чем-то, снова схватил мой подбородок, поднимая и заставляя смотреть прямо в глаза. — Не нахожу преград для этого. Я открыт перед тобой, ты видишь это.

Он отпустил меня и я отступила на шаг назад. Я и не заметила, как мы очутились в большой спальной комнате со старинной кроватью посередине. Изогнутые ножки невиданными длинными рыбами норовили укусить выделанный деревом пол. Довольно большое окно давало пространству достаточно света, а в нише в стене стояла фигурка младенца с крыльями. Я не раздумывая прикоснулась к ней, проведя ладонью по холодному камню. На миг показалось, что руку обдало теплом. Статуя маленького пухлого человечка внушала оптимизм. Похоже, в этих покоях вскоре на одного пухлячка станет больше.

— Да, я хочу понять тебя, Зэлдар. Очень желаю, — я повернула голову в его сторону, бегая взглядом по шлему. — Порой мне бывает непросто сделать это. Мне кажется, чувства больше значат для меня, чем мысли… Ты — словно человек из другого измерения.

— Это правда, Альтарея, — он сделал шаг навстречу. — Не стоит ломать голову над тем, чего не понимаешь. И не знаешь. Я — человек с извилистой судьбой. Лучше делай то, что ты делаешь обычно. Живи чувствами. Так всем будет легче.

— Не хочу легче, — упрямо заявила я и, наконец, улыбнулась. — Я разгадаю то, что творится за твоей маской, чего бы мне это не стоило.

— Опасный противник, — мне показалось, что он улыбнулся в ответ. Зэлдар сделал шаг навстречу и я ощутила тяжелые ладони на талии.

— Ты тоже знаешь меня не так хорошо, как думаешь, — я уперлась руками в твердые пластины на его груди и поняла, что ни разу не трогала его в том месте, где скрывалось сильно бьющееся сердце. — Мои чувства не помешают мне проникнуть в твое сознание.

— Ты научилась неплохо имитировать, Альтарея, — кивнул Зэлдар. — Но я все же хотел тебя видеть самой собой. Твое присутствие позволяет мне ощущать себя более… гармонично.

— Все же ты — эгоист, — констатировала я.

***

Оранжевые всполохи огня весело резвились в огромном камине, украшавшем главный зал замка. Я сидела напротив на мягких одеялах, набросив одно на плечи. Было прохладно и жарко одновременно, причудливые тени, прыгающие по каменным стенам, создавали совершенно нереальную, архаичную атмосферу, поглотившую меня целиком. Казалось, вот-вот и затянет песнь волынка, разобьет тишину протяжный зов трубы, а зал наполнится смеющейся толпой, отважными рыцарями и великолепно одетыми дамами, пришедшими скоротать время на празднике жизни. В другую минуту мне слышался звон оружия и отчаянные крики мужчины, волею судьбы сведенные в смертоносном поединке. Этот зал видел многое. И лишь подвижный огонь расплескивал свои языки все так же бодро и настойчиво, возвещая, что жизнь в своем биении не исчезает никогда.

После сытного ужина из местных, незнакомых мне блюд, приготовленных роботами традиционным способом и несущих на себе следы дыма, Зэлдар удалился в свой небольшой корабль, а я осталась созерцать камин. Меня и сейчас не оставляло чувство досады от воспоминания, как мужчина отсел подальше в тень и принимал пищу, осторожно сдвигая часть шлема. Такое положение вещей тяготило меня, я вновь ощутила одиночество. Глядя на огонь, я пыталась понять, хватит ли у меня простых женских навыков расположить мрачного предводителя галактических войск к себе.

Ведь я была тоже не вполне… нормальная женщина.

После смерти родителей и затяжного лечения от приступов удушья я долго сторонилась людей, не доверяя никому. Взаимодействие с ними вызывало дискомфорт и непреодолимое желание спрятаться. Потеря навыков общения, социальная дезадаптация на фоне пережитого стресса, твердили врачи, пока я безучастно сидела, думая о чем-то своем. Так было до того момента, как в мою больничную комнату не заглянула эффектная брюнетка и улыбнулась так открыто и лучезарно, что я впервые за долгое время ощутила, как выныриваю на поверхность воды и жадно глотаю кислород. Эставелла заменила мне мать.

Новая семья, мои родные люди смогли отогреть скрытного и замкнутого ребенка, своей любовью заставив меня буквально родиться заново. Впредь я прилежно училась, имела верных друзей, обожаемую семью и вполне неплохие навыки общения. Мои таланты оказались замечены и волей-неволей я оказалась в военном университете, точно так же, как и мой родной отец. В отличие от него я была искренне уверенна, что мне никогда не придется столкнуться с реальными боевыми операциями. И лишь жизнь расставила все по своим местам.

Я была хороша во всем… но давняя тревога тугим узлом свернулась глубоко внутри, я боялась. Мне всегда не хватало женских качеств: интуиции, кокетства, простых достоинств и… милых недостатков. От мужского внимания я цепенела, страшась вступать в отношения и повторить судьбу родителей. Совершенно иррациональный страх, который я, как ни старалась, побороть не могла. В результате я маскировалась, проявляя вовсе не женственность, живя, подобно сжатой и готовой выстрелить пружине. Я сторонилась мужчин, а они, выражая первичный интерес, вскоре пугались, видя перед собой не соблазнительную женщину, а настороженного зверька. Я была слишком сложна и неаппетитна для них. Я не умела применять женские уловки и флиртовать.

Лишь Овчанкин смог занять важное место в моей жизни, проявив недюжинное терпение и стремясь угодить мне во всем. С ним мне было удобно, кажется, только сейчас я начала это понимать. От него не стоило ждать досадных сюрпризов, он был как на ладони и уступал в разногласиях, гася тем самым мою непрерывную тревогу. Удобно. Даже участие в проекте Катарии и последующий полет — было частью моей жизни, а он лишь копировал ее, соглашался. Теперь стало очевидно — он всегда был отражением моей жизни, ловил мои интересы, подстраивался к желаниям, но не вносил ничего нового в нее. С ним я была как… с самой собой. Комфортно и скучно.

При мысли о родителях и друге сердце нехорошо заныло. А ведь они даже не знают, жива ли я и как складывается моя жизнь. Никто не догадывается. Я бы на их месте с ума сошла от переживаний. Неправильно так, необходимо обозначить свое присутствие, убрав лишние терзания близких людей. Вряд ли я найду понимание, но им будет легче, если они узнают, что со мной все в порядке. Только как к этому отнесется сам Зэлдар… Какой мой статус в его глазах? Мы так и не говорили откровенно…

Тяжелые шаги сзади заставили мое сердце встрепенуться. Я ждала его. Однако я не обернулась, боковым зрением замечая, как темная фигура присаживается рядом. Я нервно теребила складки пледа, подбирая правильные слова, роем проносящиеся у меня в голове.

— Огонь как живой, — наконец, произнесла я, не найдя более подходящих фраз.

— Бифуркация, — заметил Зэлдар.

— Что-что? — не смогла я проследить за его мыслью.

— Эти места бифуркационны, как и живые объекты, — неспеша пояснил мужчина. — Искусственный мир однотипен и прост. Импульсный огонь всегда идеален и ровен. Пламя костра же все время разделяется, каждую секунду выпуская языки в разные стороны. Ты не можешь его предугадать, ты не можешь его просчитать. Каждое мгновение он имеет новую форму. Это и есть бифуркация — расхождение.

— Поняла, живое тоже… непредсказуемо до какой-то степени. Мы живы тогда, когда нас нельзя спрогнозировать как робота, например. Хотя я знаю одно исключение, — улыбнулась я. — Оттуда же и иллюзия живого огня.

— Я бы не стал называть это иллюзией, — Зэлдар тоже смотрел на пламя и яркие оранжевые всполохи отражались от гладкого черного материала шлема. — Жизнь… она во всем может быть, — он обвел рукой старинный зал. — Замок, лес, огонь. Эта планета… Но, не стоит обольщаться. Все, что живо, также и мертво.

— Не понимаю тебя, — нахмурилась я.

— Та же бифуркация, только в обратном направлении. Неопределенность. Живой объект может повести себя непредсказуемым образом, — он качнул головой своим мыслям. — Но также он подвластен той бифуркации, которую сам создает. Он просто не знает, что ждать от себя, он может чувствовать и думать то, чем совсем не управляет. Он поддается порывам, которые не в состоянии объяснить. И в этом смысле он — объект, он мертв. Им управляет бифуркация, его сознание подчиняется ей.