Ангел шторма (СИ) - Пашнина Ольга Олеговна. Страница 68

   – Зачем? Красиво ж. Люблю, когда девчонки дерутся.

   Я зазевалась, вывернув голову, чтобы найти источник звука,и Ванджерия сбила меня с ног. Когда уже дошел смысл этой провокации, было поздно сопротивляться: Яспера не просто хотела победы в игре, она и в драке хотела меня одолеть. Уселась сверху и показалась простo неподъемной!

   На один миг мы посмотрели друг другу в глаза, и в голове невольно всплыли слова Кеймана. «Установи зрительный контакт».

   Перед глазами все подернулось черным маревом, а потом расплылось и задвоилось, словно сбился фокус у камеры. Но взгляд темных глаз демоницы, пойманный на короткий миг,изменился. Яспера отшатнулась, а я последние силы вложила в то, чтобы сбросить ее с себя. Поднялась, отряхиваясь и отплевываясь, вытерла с губы кровь и мрачно посмотрела на Ленарда и Уорда, стоявших неподалеку.

   Глаза Уорда заинтересованно блестели, а Ленард будто бы виновато улыбался.

   – Дамы, предлагаю закончить все миром, пожать друг другу руки и отправиться к месту сбора. Все остальные уже там. С флагом…

   С нашим флагом. Который я проворонила, психанув на очередную провокацию Ясперы. Можно я здесь останусь, на луны выть? Представляю, как отреагируют остальные.

   Яспера засмеялась, когда довольно усмехающийся Уорд подал ей руку. Лицо у меня горело не то от удара, не то от стыда, который поглотил целиком. Это было… нет, это было по правилам, но в то же время против правил! И можно было не сомневаться, чей план оказался действеннее. Черт, ненавижу Кеймана! Отправить против меня Ясперу и отвлекать ею внимание было грязно… но он и вправду хоетл победить.

   – В свое оправдание могу сказать, - тихо произнес Ленард, когда мы не очень дружной толпой шли к месту сбора, – что магистр Крост отправил меня присматривать за вами. На всякий случай.

   – Пошлю ему тортик и цветы, – буркнула я.

   Потом решила, что совершенно незачем добавлять к стыду за идиотизм чувство вины перед Ленардом и вымученно улыбнулась. Блин, больно-то как!

   Покосилась на Ясперу, и слегка успокоилась. Внешне она выглядела куда более потрепанной, ибо принципиально, похоже, не заплетала волосы. Теперь из роскошных черных кудрей торчали ветки, листья, а с одной половины шевелюры и вовсе стекала вода из ручья.

   Нас приветствовали аплодисментами. Магистры – бурными, адепты – вялыми. Берген-старший флегматичнo покачивал нашим флагом, Габриэл oттирал со штанины налипшую и не до конца засохшую грязь.

   – Что ж, поздравляю команду магистров с победой в сегодняшней игре, - произнес тренер, когда мы столпились вокруг. – Магистр Крoст, примите мои восхищения. Игра была короткой, но очень зрелищной. Думаю, каждый ее участник вынес для себя что-то полезное.

   – Не то слово, – усмехнулcя Кейман. - Сразу видно, над чем еще успеем поработать до их выпуска. Сайзерон, давайте в следующий раз вы будете собирать свою косу в пучок, потому что выпутывать вас из валежника было несколько трудозатратно.

   Габриэл покраснел и сразу же зачесался, а я не стала слушать дальнейший разбор полетов,и побрела к школе. Хотелось переодеться в чистое, приложить холодное к челюcти и остаток жизни просидеть под кроватью.

   Проигрывать оказалось неприятно. Проигрывать мозгом – в разы неприятнее, чем магией. Противное чувство обиды грызло изнутри, и от него становилось ещё хуже, потому что моҗно научиться драться, магичить, варить зелья, укрощать тварей из темной магии, но научить проигрывать на парах не смогут, а делать это придется еще не раз.

   – Эй! – окликнули меня. – Делл! Подожди! Да подожди ты!

   Бастиан шел за мной быстрo, а я решила, что срываться на бег будет выглядеть уж совсем по–детски. В конце концов, право на досаду после провала имеет каждый, но не до истерики же. Но благоразумия хватило только на это волевое решение. Когда ди Файр со мной поравнялся, я не выдержала:

   – Ну, давай, устрой мне взбучку за то, что дала нам проиграть!

   – Да наплюй на игры! Плевать, кто проиграл!

   – Тогда что тебе от меня нужно?

   – Крост дал пятнадцать минут. Потом я вернусь под арест.

   Он попытался было взять меня за руку, но я дернулась и нервно огляделась.

   – Я простo хотел узнать, как ты. Слышал,ты лежала в больничном крыле.

   – Все нормально. Переутомилась. Много тренировок и учебы.

   Бастиан заставил меня остановиться, развернул к себе и заглянул в глаза. Пытался поңять, не вру ли я? С чего бы вдруг?

   – Могу я тебя кое о чем попросить?

   – Попробуй.

   Я, кажется, уже изучила все оттенки его голоса. И способна с первых слов отличить очередную издевку от дурацкой безумной идеи или обычной серьезной просьбы.

   – Поговори с Бриной ещё раз. Ты сказала, дело во мне, но она не хочет даже пытаться со мной поговорить. Оценки почти на нуле, она отказывается ехать на каникулы домой, плохо спит, постоянно нервничает. У меня нет идей, что с ней происходит, но раз она поделилась с тобой в первый раз, поделится ещё раз.

   – Поговорю. Только я ведь тоже под арестом. Мы встретимся через неделю, на поточной лекции у Кроста.

   – Как получится. А еще…

   Бастиан осекся: к нам спешил Кейман. У меня снова заалели щеки. Черт, да что такое! Εсть в этом мире школа, где учат справляться с неловкими ситуациями, в которых чувствуешь себя полной дурой? Я бы не отказалась от такого диплома.

   – Пятнадцать минут еще не вышли, - напомнил ди Файр, - и я сам решаю, как их провести.

   – Я знаю. Решил подкинуть тебе тему для беседы с адепткой Шторм.

   Как-то по тону и взгляду, который мне подарил директор, сразу стало ясно, что издеваться, шутить и ругаться он не намерен. И тут же обида сменилась противным липким страхом. Что могло случиться?

   – У тебя есть время до следующего учебного блока, - сказал он Бастиану, - чтобы придумать по какой причине адептка Шторм не участвует в соревновании по нейтрализации темных существ без ущерба для ее репутации. Это решение не обсуждается. Либо я отстраню ее сам, либо вы придумаете, какую легенду сляпать, чтобы это выглядело прилично.

   Я открыла от удивления рот, а Кейман повернулся ко мне:

   – С этого дня ты освобождена от занятий по нейтрализации.

   – Почему?!

   – Ты прекрасно понимаешь, почему. Χочешь, чтобы вся школа начала тебя подозревать?

   – А что я скажу однокурсникам? Тогда меня не начнут подозревать? И что мне делать в эти часы?!

   – Готовьcя к экзаменам,тренируйся, да хоть салфетки вяжи. Для всех остальных ты на индивидуальном обучении. Все.

   Кейман достал из кармана небольшие серебряные часы.

   – Вот видите, я отнял у вас рoвно минуту. Возвращаю. Можете вернуться в спальню в десять-шестнадцать вместо десяти-пятнадцати. Поздравляю с… а-а-а… это уже не вам.

   Усмехнувшись напоследок, Кейман вернулся к коллегам.

   – Я чего-то не знаю? – спросил Бастиан.

   – Ты хочешь потратить свои пятнадцать минут свободы на скучный рассказ о том, как я познакомилась с очаровательной кровожадной летучей мышью?

   – Похоже, что у меня нет выбора. Тогда постарайся рассказывать более сексуальным голосом. Хоть какая-то радость.

   Не удержавшись, я пихңула нахала и тут же поморщилась от боли. Но что удивительно: будто бы стало легче. По крайней мере, от мысли о горячем душе и завтраке прямо в комнату уже не веяло безысходностью и тоской. А из-за низких серых туч вдруг выглянуло солнышко.

ΓЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

– Многие адепты задают вопрос: зачем мы это учим? Это ерунда, не относящаяся к нашей специальности!

   Народ захихикал, я опасливо покосилась на зеркало. Самое странное начало практики в моей жизни!

   Мы сидели в большой аудитории из числа тех, что открывались по заказу магистра. Всегда было любопытно, что там в них такое? Вот в этой оказались парты, поставленные полукругом в три ряда и зеркала на каждой. Старинные, в массивных бронзовых рамах с вензелями. Каждое зеркало было закрыто темной бархатной тканью.